Часть 2
Говорят, Наполеон Бонапарт в припадке гнева срывал с головы треуголку и яростно топтал ее ногами. Со времен эмоционального полководца набор таких приемов значительно пополнился. Американцы вымещают свой гнев на старых выброшенных автомобилях. Едут на ближайшее «кладбище машин», берут кувалду и… Многие западные компании позволяют своим сотрудникам выпустить пар за игрой со «стресс-боллами» – специальными мячиками. В Японии уже много лет назад прижились славные ритуалы: изливать гнев на портрет босса или дубасить резиновой чучело начальника. Немцы предпочитают пластилин. Вылепят фигурку обидчика – и ну мять ее до тех пор, пока вся злость через пальцы не выйдет. Кто-то использует «листки гнева» – их нужно разрывать или яростно комкать, когда чувствуешь, что вот-вот «слетишь с катушек». Одним помогает простейшее упражнение «упал-отжался», другим – занятия в тренажерном зале. Можно попробовать уменьшить силу стресса, поливая любимые растения. Ищите, пробуйте…
Из книги «100 способов психологической защиты»
Способность ощущать печаль – одно из свойств настоящего человека. Тот, кто лишен чувства печали, так же жалок, как человек, не знающий, что такое радость или потерявший ощущение смешного.
Константин Паустовский
«Я кошка, хожу, где вздумается и гуляю сама по себе…»
Редьярд Киплинг, «Кошка, гулявшая сама по себе»
Российское могущество прирастать будет Сибирью и Северным Ледовитым океаном.
Михаил Васильевич Ломоносов
Глава 3
Эмоциональный стресс
Страсти! Это ветры, надувающие паруса корабля, они его иногда топят, но без них он не может плавать.
Вольтер
В прошлом веке ученик академика Ивана Петровича Павлова (1849–1936) профессор из США Уильям Гент создал американское Павловское общество. Среди двухсот его членов были люди разных национальностей. Раз в год общество проводило заседания в одной из стран мира. В июне 1984 года его 36-я конференция состоялась в Москве. Она называлась «Эмоции и поведение: системный подход».
Докладов было много. Эмоции анализировались с позиций нейробиологии и клинической медицины, психологии и философии, науки об организации труда и даже… ветеринарии. Но больше всего сообщений было посвящено эмоциональному стрессу, ибо сейчас это самое важное прикладное направление проблемы эмоций.
Нелегкие вопросы обсуждали ученые. Отчего застойная тревога и страх, негодование или отчаяние, цепь разочарований в погоне за ускользающей мечтой, обрушивая на человека стресс, поражают не только мир его мыслей и чувств, но и его тело?
Как создать надежную защиту против эмоционального стресса?
Чем отличаются те счастливые жители ХХ века, которых для этого словно бы выковала сама природа, создав в их организме механизмы высокой устойчивости к стрессу?
И где кончается стресс – помощник человека в критической ситуации и начинается стресс – разрушитель здоровья, стресс-убийца?..
3.1. В разных ипостасях
Московская конференция была посвящена памяти замечательного советского ученого академика Петра Кузьмича Анохина, ученика и продолжателя идей выдающего русских физиологов – Ивана Михайловича Сеченова (1829–1905) и Ивана Петровича Павлова.
АНОХИН (1898–1974) – советский физиолог, создатель всемирно известной теории функциональных систем, академик медицины и Академии наук СССР родился в городе Царицыне (ныне Волгоград, прежний Сталинград) в семье железнодорожного рабочего, выходца из Донской области, донского казака. Он рос на берегу Волги, свободно ее переплывал, ныряя под плоты и баржи, за что однажды чуть было не поплатился жизнью.
Жили бедно (масло, например, появлялось лишь по праздникам, когда мать Петра Кузьмича пекла лепешки), но безграмотный отец очень хотел дать сыну образование. «И отец и мать были неграмотными, – вспоминал Анохин в «Автобиографии», – и мне часто мальчиком приходилось видеть, как они подписывали какие-то бумаги крестиком».
В 1913 году окончил высшее начальное училище. Чтобы помочь семье, поступил конторщиком на железную дорогу, а затем сдал экзамены на должность почтово-телеграфного чиновника. В этот же период экстерном сдал экзамены за шесть классов реального училища и осенью 1915 года поступил в Новочеркасское землемерно-агрономическое училище.
В годы учебы в училище у него зарождается интерес к познанию человека, его возможностей, для чего им была организована подпольная лига воспитания воли. «Нужно сказать, – вспоминал Анохин, – что это первое мальчишеское увлечение наложило отпечаток на всю мою жизнь. Ну, во-первых, я поверил в безграничные возможности человеческой воли, а, во-вторых, у меня начал пробуждаться интерес к человеческой психике и ее основе – мозгу».
Интерес к изучению мозга еще больше укрепился у него в годы Гражданской войны: желание познать и понять материальные механизмы человеческой души, внутренние пружины, которые движут поступками людей, укрепили его тягу к изучению мозга, побудили к занятиям и чтению философских книг.
Юношеские годы Анохина, совпадающие с событиями 1917 года, полны не только революционной романтики, но и реального участия в событиях этого периода. В 1918–1921 годах он активно содействует установлению советской власти на Дону: в качестве инспектора по возведению укреплений вокруг города он входил в состав штаба обороны Царицына, был старшим топографом штаба Х Красной Армии, как боец Доно-Ставропольского партизанского отряда участвует в обороне Царицына.
С 1920 года Анохин – на журналистской работе: его назначают комиссаром по печати Донского округа, а затем заведующим Центропечатью города Новочеркасска, ответственным редактором газеты «Красный Дон». Уже в этот период, по свидетельству современников, Анохина характеризуют внутренняя собранность, целеустремленность, настойчивость, ораторские и организаторские способности и поразительная наблюдательность.
Еще в школе Анохин увлекся математикой и даже готовился стать астрономом-математиком. Судьбу Анохина окончательно решила неожиданная встреча в 1921 году с наркомом просвещения Анатолием Васильевичем Луначарским (1875–1933). Узнав о страстном желании Анохина, участника Гражданской войны, изучать мозг, психику человека, чтобы «понять материальные механизмы человеческой души», Луначарский обещал содействие, и вскоре из ЦК (Центрального комитета партии) пришел вызов: и Петр поехал в Петроград учиться в Государственный институт медицинских знаний, в бывший Психоневрологический институт, созданный академиком Владимиром Михайловичем Бехтеревым (1857–1927).
Учиться было нелегко: аудитории не отапливались, сидели в шубах, шинелях, валенках. Психиатрия (Анохин: «…где много словесного, недосказанного и просто беспомощного по отношению к раскрытию психозов») не удовлетворяла запросы дерзкого молодого ума. Уже на 1-м курсе под руководством Бехтерева проводит первую научную работу «Влияние мажорных и минорных колебаний звуков на возбуждение и торможение в коре головного мозга».
