Чем более отдаляется от нас время жизни замечательного венгерского и советского ученого Эрвина Бауэра, тем величественнее возвышается его фигура.
Произошло то, что и должно было произойти: глубокое фундаментальное исследование «тайн жизни» митохондрий и взаимодействие этих органелл с клеткой оказалось полезными практически – проросло в медицину, пустило корни в клинику, врачебную практику, дало толчок органичному, неформальному сочетанию исследований на молекулярном и организменном уровнях.
Что есть жизнь? – старый и трудный вопрос. Интуиция, логика, здравый смысл предлагают здесь свои дефиниции.
«Хотя я не знаю, что такое жизнь, у меня нет сомнений относительно того, жива или мертва моя собака», – писал американский биохимик венгерского происхождения, лауреат Нобелевской премии (1937 год), написавший (1970 год) книгу «Сумасшедшая обезьяна» (The Crazy Ape), в которой выразил озабоченность судьбой человечества в эпоху научно-технического прогресса, Альберт Сент-Дьёрдьи (1893–1986) и отказывался решать проблему.
Часто (упрощенный, неверный взгляд на жизнь) представляют себе жизнь как динамическое равновесие между синтезом и распадом, как работу ради покоя (внешние обстоятельства нарушили равновесие – организм стремится его восстановить).
Уверенно сформулировать принципы, отличающие живые системы от неживых, удалось Эрвину Симоновичу Бауэру. В послевоенный советский период истории России славное имя Бауэра было забыто, и практически ничего не было известно о его злосчастной судьбе. Но сейчас иные времена. Вот какие факты удалось собрать, пользуясь самыми различными источниками.
БАУЭР (1890–1938), биолог-теоретик, замечательный сын венгерского и советского народов, родился в городе Левоче (Словакия) в семье немцев-учителей (родители преподавали английский, французский и немецкий языки). Щедро одаренный талантами (любил музыку, играл на скрипке, был разносторонним спортсменом – пловцом, конькобежцем, теннисистом, шахматистом, несколько раз выигрывал первенство Венгрии по фехтованию), Эрвин собирался стать математиком, однако его мать, свято чтя память мужа (он умер от рака в 47 лет), уговорила сына заняться медициной, чтобы наконец разрешить проблему канцерогенных заболеваний.
Закончил медицинский факультет в Геттингене в Германии. В 1914 году сдал экзамен на врача и тут же был мобилизован в австро-венгерскую армию. В 1915–1918 годах работал в гарнизонной больнице.
Его первая жена – известная венгерская писательница Маргит Каффка (автор романа «Цветы и годы» и их маленький сын умерли в 1918 году от гриппа (пандемия знаменитой «испанки», которая прокатилась тогда по многим странам мира).
Увлекшись социалистическими идеями, Бауэр стал коммунистом и принял участие в венгерской революции 1919 года. После её подавления осенью 1919 года вместе со второй женой, Стефанией Сциллард, эмигрирует в Вену, затем в Геттинген. Среди венгров-эмигрантов нищета и скромность супругов Бауэров вошла тогда в поговорку: «частная собственность» Эрвина состояла из книг, единственного изношенного костюма и двух рубашек. В 1921 году они приезжают в Прагу, где Бауэр становится ассистентом профессора Ружички в отделе общей биологии и экспериментальной морфологии Карлова университета.
Бауэр был биологом изумительной эрудиции, в совершенстве знал физику и химию, свободно владел математическим аппаратом. Он был истинным основоположником того научного направления, которое несколько десятилетий спустя стало называться биофизикой.
В 1925 году по приглашению директора Института гигиены труда и профессиональных заболеваний Бауэр переселяется в СССР и работает в Москве в лаборатории общей биологии. В 1931 году организует лабораторию общей биологии во вновь созданном Биологическом институте имени К.А. Тимирязева. Стоит отметить, что чету Бауэров приглашали и в СССР, и в США. Они предпочли первое предложение, чему конечно же способствовали их политические убеждения.
В 1934 году переехал с семьей в Ленинград, куда был приглашен во вновь созданный Всесоюзный институт экспериментальной медицины (ВИЭМ) для организации отдела общей биологии с лабораториями – общей биологии, раковой, обмена веществ, биологической и физической химии, электробиологической, биофизической.
Бауэр устанавливает тесную связь с выдающимися физиками того времени Абрамом Федоровичем Иоффе, Николаем Николаевичем Семеновым, Яковом Ильичем Френкелем. В Ленинградском физико-техническом институте Академии наук организуются совместные семинары физиков и биологов. К примеру, Френкель делал доклад о злокачественных опухолях и о действии на ткани ионизирующих излучений. Под эгидой ВИЭМ был издан главный труд Бауэра «Теоретическая биология».
Эрвин и его жена Стефания приехали в Советский Союз в период удивительного, парадоксального расцвета естественных наук в нашей стране. Расцвет был очень кратким: с 1925-го по 1929-й год. В это время формируются и расцветают научные школы физиков, химиков, биологов. Можно представить себе, как воспринял этот дух энтузиазма коммунист-эмигрант Бауэр. А «проза жизни» и все ее сложности были не видны в чужой стране… Тем временем усиливалось, становилось все более тягостным партийное руководство наукой. Первая волна гонений на ученых пришлась на 29-й год. Вторая, более тяжелая, началась после убийства Сергея Мироновича Кирова 1 декабря 1934 года.
Но интенсивная работа продолжалась. Сдана в печать «Теоретическая биология», идут дискуссии на конференциях и семинарах. Однако каждый день приносит известия о новых и новых арестах. Истинный террор (террор, по-гречески, – ужас!) начался в 1937 году. Эрвин и Стефания были арестованы (Эрвина вызвали с дачи в институт якобы для уплаты партийных взносов). И они никогда более не видели друг друга и своих детей. Возможно, что их арестовали именно как венгерских коммунистов – Сталин проводил тогда уничтожение нашедших пристанище в СССР членов 3-го Интернационала – немцев, поляков, венгров и людей всех прочих национальностей. Монографию Бауэра «Теоретическая биология» изъяли, и почти весь тираж был уничтожен.
О том, что творилось в нашей стране в кровавые предвоенные годы можно узнать с помощью электронного издания «Жертвы политического террора в СССР» (издано в 2007 году), в электронной Книге памяти (2003–2013 годы) и других подобных изданиях.
Уничтожение лучших людей страны, как и полагается в социалистическом государстве, было плановым. Были определены «контрольные цифры» – число подлежащих уничтожению людей в данной области, городе, республике. Поощрялось перевыполнение этих планов – что жутким образом соответствовало энтузиазму масс по перевыполнению планов очередной сталинской пятилетки – по производству станков, выплавке стали, добычи угля.
Так 31 июля 1937 года Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило представленный НКВД проект о репрессиях, начиная с 5 августа 1937 года. В том числе предписывалось расстрелять в Азербайджанской ССР – 1500 человек, в Армянской – 500, Белорусской – 2000, и так по алфавиту 65 строк. В Московской области планировали расстрелять 5000, в Ленинградской – 4000…
