Филипп знал, что она права. Он предпочел бы этого не знать.
– И что же теперь? Ты разбиваешь Эдуарду сердце, как Сюзанна разбила сердце тебе, и тебя это не беспокоит. Тебя мне не жаль. Мне жаль Эдуарда. – Она сжала его плечо. – Ты напишешь ему из Америки письмо и все объяснишь. Обещаешь мне?
Он кивнул.
– Сюзанна и Эдуард были тогда вдвоем. Мы сняли на лето дом в Бретани, и как-то утром, когда муж и я еще спали, дети встали, побежали на скалы, и Эдуард сорвался. Мы не знаем, как это случилось: Сюзанна не могла об этом рассказывать, а у Эдуарда возникла амнезия. Немножко сердечной боли для тебя и хороший год для Эдуарда – я уверена, Сюзанна считает, что поступила хорошо. И она права, если у Эдуарда останется что-то хорошее от этого года.
Когда Филипп, возвращаясь после филармонии и ресторана домой, вспомнил этот разговор, ему чуть не сделалось дурно от стыда. Он не написал письмо, которое пообещал написать. Он так никогда и не узнал, осталось ли у Эдуарда что-то хорошее от того совместно проведенного года, как он жил потом, что с ним сталось. Прилетевшему в Нью-Йорк Филиппу улыбнулось счастье. Сотрудница учреждения, ведавшего пребыванием в Америке школьников по программе обмена, была так впечатлена решимостью Филиппа, что не только помогла уладить дела о мошенничестве с интернатом и визой, но и приняла его в свою семью. Он с самого начала прекрасно чувствовал себя в нью-йоркском пригороде и в семье с двумя дочерьми, одна из которых была в возрасте его старшего брата, а другая – ровесницей его младшей сестры; он забыл про Сюзанну и Эдуарда, он окунулся в жизнь Highschool
[8], он радовался тому, что работает и зарабатывает деньги, и наслаждался той легкостью, с которой юноши и девушки его возраста вступали в отношения и прекращали их. Для Джульярда
[9] его флейта и фортепьяно не были достаточно хороши, он поступил на теорию и историю музыки, защитился по инструментальной музыке и исполнительскому мастерству и получил место преподавателя в одном из колледжей Новой Англии. Когда, после развода с работавшей там же коллегой, он ушел из колледжа, вернулся в Германию и утвердился в статусе независимого исследователя, он постоянно вспоминал свое американское прошлое – но не предшествовавшее немецкое. Воспоминания о Сюзанне и Эдуарде были совершенно заглушены в нем – пока он вновь не встретил ее на этом концерте. Но после встречи память не отпускала его, ведя от воспоминаний об игре, в которую играла с ним Сюзанна, к воспоминаниям о дружбе, от которой он отказался. Когда пришло приглашение от Франкфуртского научного общества, больше всего Филиппу хотелось оставить его без ответа. Но снова удирать – нет уж, так не пойдет.
7
Доклад предполагался только через три месяца, но включение в программу должно было произойти в ближайшее время, так что Филипп начал обдумывать тему и название. Он не хотел делать доклад по своей книге, которую Сюзанна уже знала. Ему хотелось поразить Сюзанну таким докладом, в котором рассказ об истории домашнего музицирования был бы в то же время рассказом о них, о Сюзанне, об Эдуарде и о нем. Он ответил, что будет говорить о домашнем музицировании в семейных и дружеских кружках, и Общество прислало ему эскиз афиши, на которой брат и сестра Мендельсон играли на рояле в четыре руки, а доклад анонсировался под названием «Музыка брата и сестры». Ему было понятно: хотели привлечь широкую публику, поэтому название сделали короче и доступнее.
Он прошерстил весь материал, собранный им для своей книги, и не нашел того, что искал: брата с сестрой и друга, которых совместное музицирование сблизило силой музыки. Придумать их? Он знал, какие вычертить им жизненные пути, какими музыкальными склонностями и способностями наделить, какое нарисовать домашнее и социальное окружение, как одеть и обуть, чтобы они выглядели аутентично. Но он никогда еще не сочинял историй.
Помимо своих музыковедческих работ, он писал тематические статьи, критические заметки о концертах и оперных спектаклях, рецензии на книги о музыке, композиторах, исполнителях и музыкальных инструментах, а также участвовал в составлении концертных и оперных справочников. При уходе из колледжа он получил свои пенсионные накопления и на эти деньги смог купить маленькую квартиру. Жил он скромно, а поскольку был знаком со всеми, кто играл какую-то роль в музыкальной жизни Берлина, то на любую оперу и на любой концерт приходил бесплатно, и поскольку однажды во время торжественного вечера в отеле «Савой» экспромтом заменил выбывшего пианиста, то получил право бесплатного завтрака в отеле. Но поддерживать финансовое равновесие позволяли только заказы, которые ему удавалось получить. Так что иногда он писал рецензии и на беллетристику, в которой какую-то роль играла музыка.
Поэтому он набрался храбрости и сочинил историю из времен бидермейера
[10]. Брат и сестра Ленц из Карлсруэ, она – клавиристка, он – виолончелист, составляют сыгранную пару. В один прекрасный день к ним присоединяется юноша-флейтист, влюбляется в сестру, становится другом брата, и они составляют трио, но в конце концов друг, на чувство которого сестра не отвечает, отворачивается и от брата и уходит. Брат и сестра остаются вдвоем, но их дуэт в городе известен и пользуется популярностью. Это можно было бы подать как реконструкцию истории по мемуарам сестры, письмам друга и заметкам современников о музыкальной жизни Карлсруэ.
Но, едва слепив эту историю, он понял, что с ее помощью снова хочет удрать. Он хочет в ней приукрасить то, что не было красиво, хочет завернуться в плащ страдальца и приуменьшить то, что потерял Эдуард, упоминанием о последующих успехах. Он должен был принять вызов Сюзанны, не стараясь заранее обезопасить себя. Он должен был это выдержать. Но он не должен был позволить ей смотреть на него сверху вниз. Не ей, игравшей с ним! И жить в ее доме он не хотел. Доклад должен был состояться в Народном доме Сада пальм
[11], и Филипп нашел пансион поблизости.
Оттолкнувшись от проекта афиши и предложенного названия, он подготовил доклад о Фанни и Феликсе Мендельсон, об их музыкальном единении, об их воскресном музицировании, об их музыкальном окружении. Ему это было несложно, он писал об этом в своей книге.
8
Для проверки микрофонов Филипп приехал незадолго до впуска в зал публики и затем ожидал начала вечера в боковой комнатке, куда его провел друг Сюзанны, с которым он познакомился в Берлине и который должен был представить его залу. Филипп узнал, что за это время предприятие по производству нижнего белья было продано, что супруги учредили в университете кафедру искусства и дизайна и что вступительное слово охотно взял бы на себя муж Сюзанны, но ему пришлось вместе с сыном уехать в Женеву. Друг понимает в музыке не так много, как муж Сюзанны, поэтому представление он намерен сделать кратким.
