Несмотря на усталость, все инструкции я выполнил в точности, и судно шло четко по курсу. Проснувшись через несколько часов, старший капитан сразу поспешил наверх и потребовал у меня отчета. Он вел себя так, словно что-то не в порядке. Яхта не сбилась с курса, и я действительно ничего не трогал, однако он обвинил меня в том, что я сменил направление и скорость. Я пытался возражать, но он не стал слушать и прогнал меня с мостика. Конечно, это никак не способствовало улучшению отношений в коллективе.
На пятый день пребывания на одном судне со страдающими от морской болезни капитанами я снова заболел, но держался, хотя переносить давление со стороны капитанов становилось всё сложнее.
Мы приближались к Прово, тошнота понемногу отпускала, и я решил попробовать наладить отношения. Пока капитаны занимались навигацией, я приготовил на гриле стейки, запек картофель и обжарил грибы. Получился весьма приличный обед. Мне казалось, это хорошая идея, но ни один из моих спутников не обрадовался. Они процедили сквозь зубы, что не время для стейков, ведь мы еще не достигли пункта назначения. Похоже, я им просто не нравился, и, положа руку на сердце, я и сам уже был готов сойти с этой чертовой яхты, чтобы больше их не видеть.
У Прово я попросил моторную лодку, чтобы добраться до берега. Вещи собрал накануне вечером, не желая оставаться на судне ни одной лишней минуты. Я встретился с Джином и другими агентами «Группы-10», которые прибыли на место раньше нас. Ночевать я остался в номере Джина, прямо на полу, – настолько мне не хотелось возвращаться на яхту к враждебно настроенным агентам.
Мы ждали у бассейна отеля, где поселился Джин, но, так как мы не успели на Прово к сроку, преступники решили отложить доставку еще на пару недель. Все агенты вернулись в Майами, чтобы перенести доставку, а два капитана остались на яхте. Я был рад возвращению в Майами: в ограниченном пространстве с теми двумя капитанами я бы не вынес больше ни дня. Заключив новую договоренность с контрабандистами, мы вылетели обратно на Тёркс и Кайкос.
Через несколько дней после приземления на острове и согласования операции с полицией Тёркса и Кайкоса мы с двумя яхтенными капитанами и местным полицейским ехали на видавшем виды пикапе в аэропорт Прово, чтобы проследить за доставкой кокаина. Мы замаскировались на дальнем конце взлетно-посадочной полосы, на небольшом участке дороги вдали от здания аэропорта. Через некоторое время на полосу приземлился самолет с двумя двигателями и поехал в нашу сторону, на дальний конец полосы. Я пока не знал, откуда он вылетел, но полагал, что с Кубы. Когда самолет развернулся, став носом в сторону вокзала, дверь открылась и кто-то выбросил на землю несколько зеленых спортивных сумок. Я успел заметить двух пилотов-испанцев не старше тридцати лет в гуаяберах и широких брюках. Снаружи самолет ничем не отличался от других, а вот внутри были демонтированы кресла, чтобы оставить больше места для сумок с товаром и уменьшить вес воздушного судна. Наркодилеры часто так делали, поэтому демонтированные кресла для нас были почти стопроцентным признаком того, что самолет использовался для контрабанды наркотиков.
Мы должны были выйти из укрытия, как только самолет приземлится. Самолет подрулил к концу посадочной полосы и близлежащему ангару, развернулся, и мы – два агента УБН и по совместительству яхтенных капитана, местный полицейский и я – вышли и забрали товар. Неподалеку спрятались агенты подкрепления на случай, если нам понадобится помощь.
Пилоты на нас внимания не обратили, так что мы даже не разговаривали. Разгрузка заняла не больше минуты. После выгрузки всех сумок самолет порулил к вокзалу на заправку и вскоре улетел, предположительно на Кубу.
Спортивные сумки мы перенесли в охраняемое помещение и проверили содержимое. Весы показали четыреста килограммов кокаина.
После проверки на подлинность мы загрузили кокаин в самолет УБН для переправки в Майами. Всё это время сумки с товаром охранял я. В самолете почти не было места, и я едва разместился среди сумок для перелета в аэропорт в городе Опа-Лока. Во Флориде нас встретили другие агенты «Группы-10» и помогли перевезти кокаин на охраняемый склад, где мы переупаковали товар и снабдили его маркировкой для приобщения к делу.
Пока кокаин оставался на хранении в УБН, Чич и Чонг сообщили преступникам, что поместили его в замаскированные отсеки яхты «Гаттерас Спортфиш» и что в зависимости от погодных условий и местонахождения патрульных лодок смогут доставить груз в Майами недели через две. «Гаттерас» по-прежнему маскировалась под рыболовецкое судно, находящееся в длительном плавании.
Спустя две недели Чич и Чонг связались с кубинскими контрабандистами и отчитались, что товар успешно прибыл в Майами и готов к отгрузке. Мы оформили ввоз кокаина в Майами как «международную контролируемую поставку
[26]» и установили наблюдение за пунктом разгрузки, чтобы позже арестовать преступников.
Пока я сопровождал кокаин обратно в Южную Флориду, Джин вместе с работниками прокуратуры США в Майами готовил обвинительное заключение против Рауля Кастро, вице-президента Кубы и младшего брата кубинского диктатора Фиделя Кастро. Его считали организатором контрабандного ввоза кокаина. Позже я узнал, что самолет, доставивший четыреста килограммов кокаина, действительно прилетел с Кубы. Пилоты приземлились в Прово, выбросили сумки и вернулись на остров. После взлета с Прово за ними непрерывно следовал военный самолет, оснащенный авиационным комплексом радиообнаружения и наведения.
Однако, прежде чем обвинительное заключение передали суду присяжных, наш непосредственный руководитель прикрыл всё дело.
Он просто сказал: «Оставьте Рауля Кастро в покое», но не дал никаких объяснений!
Несколько месяцев спустя кубинского военного, героя революции, со множеством высоких правительственных наград, генерала Арнальдо Очоа Санчеса обвинили в получении взяток от колумбийских наркодилеров и перевозке нескольких тонн кокаина через Кубу, которая, по гордому заявлению Фиделя Кастро, была свободна от наркотиков со времен революции 1959 года. По мнению кубинских экспертов, это был показательный суд, во время которого генерал и еще тринадцать соответчиков предстали перед военным трибуналом и были признаны виновными в сговоре с целью ввоза нескольких тонн кокаина и марихуаны в США. Показания свидетелей перед трибуналом подтвердили то, что уже знали в УБН: Куба стала перевалочным пунктом для ввоза кокаина и марихуаны в США с разрешения местных властей. Но ведь именно братья Кастро состояли в сговоре с наркокартелями! Генерал Очоа не мог участвовать в этой схеме без указания верховных лидеров революции. На Кубе ничего не делалось без ведома Команданте.
