«Преступниками» оказались полицейские из отдела по борьбе с наркотиками Департамента полиции Хайалиа. Они вели собственное расследование, ориентируясь на показания своего информатора. В те времена между агентствами шла ожесточенная конкуренция, многие полицейские и специальные агенты очень ревностно относились к своей территории. Мало того, они держали расследования в тайне от других сотрудников, чтобы потом загрести всю славу себе. Конечно, мы были очень расстроены «результатами» этого потенциального расследования. Месяцы работы над одним делом обернулись ничем! Преступников мы не поймали, но все вздохнули с облегчением: ну, хотя бы никто не погиб.
А в деле с конфискацией наркотиков в Хайалиа нам с Кевином сначала повезло, только длилась эта удача недолго. Помню, как я смотрел на свои руки, перепачканные порохом и кровью Кевина, и думал, что мы оба умрем.
Как мы оказались в безвыходной ситуации? Где просчитались?
Нашим конфиденциальным источником в этом деле был коренастый американец кубинского происхождения, снабжавший информацией отделение УБН в Майами без малого пятнадцать лет. Не думаю, что он сам торговал наркотиками, хотя всё может быть. Мы никогда полностью не доверяли таким типам. Наш информатор не ездил на дорогих машинах и одевался непретенциозно. Ему нравилось незаметно внедряться в преступный мир, но он имел дело только с мелкими дилерами, которые продавали кокаин партиями не больше пятидесяти килограммов. Кому-то покажется странным, что партии в пятьдесят килограммов считались мелкими, однако повторюсь: в конце восьмидесятых Южная Флорида утопала в поставках кокаина, ни одна служба не справлялась с таким потоком.
В четверг вечером информатор договорился с двумя подозреваемыми о встрече в арендованном доме. Однако, прибыв на место, одетые в гуаяберы подозреваемые с пышными усами отказались выходить из машины. «Что-то тут нечисто», – заявил один из них, специально проехавшись по кварталу, который составляли унылые оштукатуренные дома с решетками на окнах, с видом на бетонную стену и плешивые газоны.
Пит и информатор только плечами пожали и предложили перенести встречу на следующий день.
Утро пятницы вышло душным и влажным – типичный летний денек в Южной Флориде. Во второй половине дня, на который была назначена встреча, стало нечем дышать из-за смога и сильной жары. В гостиной бунгало, насквозь провонявшего плесенью, Пит с информатором делали вид, что проверяют два килограмма кокаина, принесенных на пробу преступниками. Остальные пятнадцать килограммов преступники соглашались передать только после того, как увидят деньги. Когда Пит с информатором сказали, что у них нет на руках всей суммы – а это более четырехсот тысяч долларов, – один из бандитов выхватил полуавтоматический пистолет 45-го калибра и приказал им лечь на пол.
Услышав крики Пита и информатора, мы поняли, что ситуация накалилась. Пока я вызывал подкрепление, Кевин открыл дверь и получил ранение, упав прямо передо мной. Я схватил подушку и прижал к его ранам, пытаясь остановить кровь. Пока я занимался Кевином, один из преступников выпустил в закрытую дверь спальни всю обойму. Линн, бывший банкир из Северной Каролины (откуда только не приходят в УБН люди!), отстреливался через дверь. Позже мы насчитали в ней двадцать три пулевых отверстия.
Когда я вбежал в гостиную с пистолетом-автоматом на изготовку, преступников уже не было. Организатор операции улепетывал на машине, которую вел третий подозреваемый, поджидавший его на подъездной аллее. Второму бандиту скрыться с места преступления помешала хромота, и я приказал ему остановиться. Позднее мы узнали, что ему недавно поставили диагноз ВИЧ и болезнь повлияла на двигательные функции, поэтому он и хромал. Бандит бросил револьвер на тротуар, и его арестовала группа наружного наблюдения. Преступника, который сидел за рулем автомобиля, тем же вечером взяли в Мирамаре, городе в соседнем округе Броуард, а бандит, подстреливший Кевина, спустя три недели сдался полиции Нью-Йорка.
У бунгало в Хайалиа готовился к посадке вертолет, чтобы доставить информатора и Кевина в Мемориальную больницу Джексона в Майами. Кевина срочно забрали в отделение неотложной хирургии, а залитый кровью информатор умер, едва вертолет приземлился у больницы.
Впоследствии мы узнали, что наркодилеры собирались нас кинуть с самого начала. Не было у них семнадцати килограммов кокаина – они просто хотели присвоить деньги…
Трудные уроки этого дела я запомнил на всю оставшуюся карьеру в УБН.
Урок первый: у воров нет чести. Урок второй: не бывает простых операций с наркотиками.
ХАВЬЕР
Когда-то я был фанатом одного певца техано
[31], который в совершенстве владел белтингом
[32]. Представьте, каково мне было его арестовывать!
Я был потрясен! Его пронизанные меланхолией песни давно стали частью моего дома; все, кого я знал в Южном Техасе, включая бабулю, его просто обожали.
Это было одно из самых странных совпадений в моей жизни: сидеть на заднем сиденье «Линкольн-Континенталь-Марк IV», заваленном коробками с его дисками. Но еще более невероятным было то, что грузный водитель с обвисшими усами оказался той самой легендой техано!
Я участвовал в расследовании дела о торговле метамфетамином, которое вел мой друг Джо Регаладо из Департамента полиции Остина. В середине восьмидесятых в Остине был очень распространен мет, и в бедных районах работали десятки лабораторий по производству наркотика. Их выдавали характерные признаки: пустые банки из-под растворителя и аккумуляторной кислоты в мусорных контейнерах и выжженная трава у домов. В бедных районах излишки химикатов просто выливали на газоны. Внутри дома нарколаборатории выдавала стеклянная посуда и остатки порошка на плите.
Метамфетамин в кристаллах и порошке очень быстро вызывает привыкание. Подобно кокаину, он воздействует на центральную нервную систему; его можно вдыхать, колоть или глотать. Он моментально повышает уровень дофамина (гормона удовольствия), но также несет в себе смертельную опасность из-за химических веществ, используемых при изготовлении. В отличие от кокаина, это синтетический и недорогой в производстве наркотик.
У меня был информатор на складе химикатов Остина – толстый испанец среднего возраста по имени Джонни. Склад располагался в неблагополучном районе на востоке Остина, где проживало немало испанских наркодилеров. Длинная стойка на входе не позволяла пройти вглубь здания. Покупатели делали заказы у Джонни, и он приносил их на стойку.
Склад занимал старое бетонное здание с белеными стенами в окружении деревьев. Пышная зелень служила отличным прикрытием, и я часами сидел в машине и следил за посетителями. Немало дел, связанных с метом, я раскрутил только благодаря слежке за покупателями. До службы в УБН я знать не знал про химические склады. Это оказался легальный бизнес по продаже промышленных химикатов, например эфира, натрия, аммиака и прочих чистящих средств, а также лабораторной посуды вроде мерных стаканов. Здесь же можно было приобрести фенилацетон, более известный как Ф-2-П, основной ингредиент при производстве мета. Те, кто его заказывал, сразу подпадали под подозрение в изготовлении мета в подпольной лаборатории.
