ХАВЬЕР
Мы называли его Оскар.
Личность этого человека я не могу раскрыть и сейчас. Он был информатором – очень хорошим информатором, – который рассказал свою историю сначала генеральному прокурору США, а затем нам. Оскар сообщил настолько ценные сведения, что мы решили перевезти его в США. Впоследствии он тайно дал показания перед конгрессом США. Опасаясь, что Эскобар его убьет, мы включили Оскара в Программу защиты свидетелей.
На встрече в Медельине Оскар обрисовал нам ужасающую картину того, что на самом деле происходит в «Ла-Катедраль» через год после великодушной сдачи наркобарона властям.
Наши опасения подтвердились: Эскобар проводил встречи с подручными прямо в тюрьме, где у него был доступ к защищенным радиопередатчикам, факсам и телефонам. Он раздавал распоряжения о похищении и убийстве своих недругов, включая свидетелей, которые могли бы выступить на суде над Норьегой в Майами. Одного из нанятых Эскобаром наемных убийц даже поймали в США, куда он отправился для выполнения приказов наркобарона.
Оскар был непосредственным участником описываемых событий. Он единственный выжил после массовой резни наркоторговцев, которую Эскобар организовал прямо из тюрьмы.
Всё началось с мешка денег – сгнивших банкнот, которые откопали sicarios. Купюры были плохо защищены от влаги и просто сгнили под землей. Наемные убийцы принесли мешок в тюрьму и доложили Эскобару, что нашли деньги в Медельине, на территории, принадлежащей Херардо Монкаде, одному из подчиненных Эскобару наркоторговцев. sicarios сказали, что Монкада со своим партнером Фернандо Галеано утаили эти деньги от Эскобара. Оскар считал, что sicarios завидовали Монкаде и Галеано и донесли Эскобару специально, чтобы от них избавиться. План сработал: Эскобар впал в бешенство и принялся кричать, что его предали два партнера, которым он больше всех доверял. Он потребовал привести их обоих в тюрьму на «допрос». Ничего не подозревающие Монкада и Галеано приехали на встречу, даже не взяв с собой главу личной службы безопасности Диего Фернандо Мурильо Бехарано, больше известного под прозвищем Дон Берн.
Едва наткнувшись взглядом на мешок с испорченными купюрами, Монкада сразу понял ход мыслей Эскобара. Запинаясь, он попытался заверить босса, что они ничего от него не скрывали – просто закопали деньги пять лет назад и напрочь о них позабыли. Эскобар молчал, но все чувствовали напряжение в воздухе. Он обвинил партнеров в краже двадцати миллионов долларов дохода от продажи кокаина и напомнил, что у них была возможность заниматься наркоторговлей только потому, что он пожертвовал своей свободой ради борьбы против экстрадиции. Эскобар потребовал выплачивать ему по двести тысяч долларов с каждой экспортируемой поставки кокаина. Когда мужчины, которые были его друзьями детства и многолетними партнерами по бизнесу, возмутились размеру суммы, Эскобар не сдержался. По словам Оскара, он схватил палку и принялся избивать Монкаду. sicarios тут же убили Галеано. Тела разрезали на куски и сожгли. Эскобар заявил, что отнимет у убитых всё имущество – ранчо, компании, дома, – и приказал убить членов их семей и сотрудников. В качестве ужасающего напоминания о своей безраздельной власти он приказал наемным убийцам отправить женам убитых наркодельцов их обугленные пенисы.
Подобными зверствами Эскобар приближал собственную смерть.
От предоставленных Оскаром сведений волосы вставали дыбом, и колумбийские власти больше не смогли игнорировать происходящее в «Ла-Катедраль». Гавирия приказал перевезти Эскобара в более надежную тюрьму – перестроенные казармы на окраине Медельина. Наркобарон, разумеется, отказался сделать это тихо и потребовал встречи с высокопоставленными представителями федеральной власти, которые должны были приехать к нему в «Ла-Катедраль». На переговоры отправились заместитель министра юстиции Эдуардо Мендоса и директор Федерального бюро тюрем США, подполковник Эрнандо Навас. Они повели себя крайне неосмотрительно, не взяв с собой вооруженных escoltas. Считали, что достаточно будет сказать Эскобару, что его временно переводят в казармы для совершенствования системы безопасности «Ла-Катедраль».
Однако в тот день Эскобар был не в духе. Госслужащих проводили в шикарную камеру, окружили и сообщили, что из здания они выйдут только ногами вперед. Вместе с Мендосой и Навасом в заложники взяли начальника тюрьмы. Позже Мендоса расскажет, как самый преданный sicario Эскобара по прозвищу Попай тыкал в него стволом «узи» и грозился убить. Около четырех утра, пока подручные Эскобара продолжали запугивать заложников, снаружи раздалось два взрыва, крики и стрельба. Сотни солдат штурмовали тюрьму, чтобы спасти заложников и поймать Эскобара, который вместе со своим братом Роберто и горсткой подручных сбежал по туннелю. Даже тяжеловооруженные войска с ищейками, окружившие Энвигадо, не сумели найти никого из группы Эскобара. Преступники спрятались в одном из многочисленных убежищ, которые картель подготовил в Медельине и окрестностях.
Одежда на Мендосе превратилась в лохмотья. Позже он расскажет на пресс-конференции, как его спас солдат, заставивший ползти по грязи, чтобы не схлопотать пули, рикошетом отскакивающие от стен.
Я узнал о побеге Эскобара из утренних новостей. В посольстве все стояли на ушах и задавали одни и те же вопросы. У нас еще не было информации, но в офис то и дело кто-то заходил и требовал ответа. Посол общался с президентом Колумбии, Джо Тофт – с главой НПК, а мы – с напарниками из НПК. Сотрудники ЦРУ наверняка пытались выяснить подробности по своим каналам – у колумбийских военных и в службе разведки. Спустя короткое время Тофт вызвал нас со Стивом к себе в кабинет и сообщил, что посол немедленно направляет нас в Медельин; в аэропорту Боготы уже подготовили к вылету самолет УБН. Первоначально запрос пришел из НПК, поскольку в стране воцарился хаос. СМИ раструбили о побеге, и кто-то позвонил на радио, представился Эскобаром и заявил, что колумбийские власти сами нарушили договоренность, а он, Эскобар, ничего не такого не сделал.
Мы со Стивом собрали вещи и поспешили в аэропорт. Тофт дал нам задание осмотреть тюрьму и добыть любую ценную информацию.
Как и все в отделении УБН, мы были взбудоражены.
Побег развязал нам руки. Поиски самого главного преступника возобновились! У нас появился шанс привлечь Эскобара к ответственности.
Когда мы прибыли в медельинский аэропорт в Рионегро, нас уже ждал вертолет «Хьюи» с двумя 30-калиберными пулеметами по бокам. На лобовом стекле было хорошо видно заделанное пулевое отверстие. За последующие восемнадцать месяцев поисков Эскобара я не видел ни одного вертолета НПК без хотя бы одного пулевого отверстия. Обменявшись нервными смешками с пилотом, мы взлетели и направились в сторону полицейской академии имени Карлоса Ольгина, с нетерпением ожидая от главы НПК официального разрешения на посещение «Ла-Катедраль».
К Стиву, который на тот момент находился в Колумбии уже год, я всё еще относился несколько настороженно. Его испанский по-прежнему оставлял желать лучшего, хотя он не упускал случая попрактиковаться. Общались мы мало. Пока Эскобар был в тюрьме, мы вместе сидели на презентациях УБН и провели несколько операций, масштаб которых не мог сравниться с задачей поимки наркобарона.
