Я пытался от него не отставать — сидел допоздна, пока мамуля или папуля меня не теряли. Те первые месяцы в подвале Джеффа были самыми креативными в моей жизни. Мы были на передовой, и все было новым и необычным, экспериментальным и вдохновляющим. Мне никогда не хотелось уходить. Мы искали наше звучание, но нашли самих себя.
Однажды вечером мы с Джеффом репетировали, как вдруг в подвальное окно залез какой-то незнакомый чувак в рубашке-поло марки «Лакост», бежевых брюках со стрелкой и кроссовках «Адидас Суперстар». Он спокойно прошел и уселся в углу, как на свое обычное место. Музыка играла на полную, мы с Джеффом были увлечены, а этот странный тип, видимо, не хотел нас отвлекать. Джефф на него вообще никак не отреагировал. Это продолжалось несколько минут, пока я, наконец, не решил разобраться в неловкой, как мне казалось, ситуации.
— Чувак, такие брюки с «Суперстарами» надо носить осторожнее. Если они соприкоснутся, может и рвануть.
Я всего лишь пытался разрядить обстановку, но чувак, похоже, воспринял это как вызов и ответил:
— Ах вот мы как, значит? Решили побазарить? А то давай обсудим твои слоновьи уши…
— Да не, чувак, я тебя просто подкалываю. Я Уилл. Меня еще зовут Фреш Принц.
Джефф тем временем наконец-то вышел из режима чокнутого профессора и снял наушники.
— Охренеть! Какие дела, Джей-Эл? — сказал он. — Ты-то когда успел прийти?
Джеймс Ласситер был для Джеффа лучшим другом детства. Джей-Эл вырос в одном квартале от него, на Хейзел-авеню. Когда Джефф в детстве болел, мама не отпускала его из дома дальше их крыльца, поэтому Джей-Эл сам постоянно приходил, чтобы составить ему компанию. Они сидели на крыльце часами, и традиция эта продолжалась даже когда Джефф уже выздоровел, и когда они стали взрослыми.
Джей-Эл был пацан серьезный. Когда мы познакомились, он учился на юридическом факультете в Университете Темпл. Днем он ходил на занятия, а вечерами работал в госпитале при Пенсильванском университете. К Джеффу он заглядывал на пару часов перед тем, как отправиться спать домой — отчасти по привычке, отчасти, чтобы расслабиться после тяжелого дня, отчасти ради того, чтобы своими глазами наблюдать за эволюцией величайшего диджея в истории.
Наше восхождение на вершину мира хип-хопа в Филли было стремительным. Мы выступали на всевозможных площадках: уличные вечеринки, школьные балы, выпускные, подвальные тусовки, дни рождения, благотворительные концерты, церковные парковки… В общем, где мы только не выступали. У нас была репутация веселых, креативных и очаровательных тусовщиков. Так нас в 1986 году наконец пригласили на наш первый настоящий концерт в знаменитом клубе Wynne Ballroom. «Wynne» в названии значило «Уиннфилд» — мой район, мои люди, а я — с моим новым диджеем. Выступили мы просто потрясно. Наш дуэт был самой отвязной хип-хоп-группой в Филли.
Но настоящий успех пришел к нам в сентябре 1986 года, когда на фестивале New Music Seminar Джеффа позвали участвовать в баттле за мировое господство.
Баттл за мировое господство был ежегодным соревнованием для диджеев и эмси, проводившимся в Нью-Йорке. Все легенды хип-хопа в нем участвовали: Грандмастер Флэш, Бизи Би, Mantronix, Мелл Мэл и многие другие. В восьмидесятые это были Олимпийские игры от мира хип-хопа.
Леди Би, радиодиджей из Филли, была первопроходцем хип-хопа. Она первой в городе стала включать на радио рэп-музыку, еще когда работала на станции WHAT AM. Она позвонила Дэвиду Кляйну по прозвищу Фанкен, который был организатором фестиваля, и рассказала ему о классном диджее из Филли, менявшем хип-хоп сцену на глазах. Леди Би настаивала, чтобы Фанкен Кляйн взял Джеффа на свое соревнование.
Ехать туда было всего пару часов, но тот путь все равно ощущался, как паломничество. Нью-Йорк был Меккой хип-хоп-культуры. Я никогда там не бывал, и меня вдохновляла идея о том, что музыка может послужить мне пропуском в новый мир. И вот я прямо сейчас иду по Нью-Йорк-Сити, направляясь на самый крутой фестиваль на планете. И все благодаря рэпу.
Баттл проводился в большом зале отеля «Марриотт Маркиз» на Таймс-сквер. Мы приехали в полном обмундировании — красные кепки бейсбольной команды «Филадельфия Филлис» запестрили в помещении. Мы благоговейно трепетали, но по кипишу, который мы подняли, этого было не понять — ребята с Филадельфии официально заехали в здание.
Джефф подошел к стойке регистрации. Я стоял у него за спиной, руки крест-накрест, подбородок задран — реально крутая рэперская поза. Мимо меня прошествовал Мелл Мэл, и моя крутая поза тут же слегка сникла. За Мэлом в зал вошел Грандмастер Флэш. Тут уж я на автомате вытянулся по стойке «смирно». Внезапно через плечо я услышал звук — такой, который издают старые друзья при встрече, когда долго не виделись. Один из голосов показался мне смутно знакомым. Откуда же я мог его знать?
И тут до меня дошло. Я никогда не встречал его лично, но знал, что это именно он. Он не стоял в крутой позе, не был наряжен, как клоун, при нем не было свиты, но толпа перед ним все равно расступалась. Это был всеобщий фаворит соревнования эмси: Грандмастер Каз.
Пока он шел мимо меня, у меня все силы ушли на то, чтобы не заверещать: «Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, КАЗ!» К счастью, он быстро прошел мимо, и я смог не опозориться, но еще чуть-чуть, и я бы точно не выдержал. Джефф наконец закончил с регистрацией, я сунул руки в карманы, и мы тихонько отправились искать наши места.
На баттле за мировое господство было два соревнования: для диджеев и для эмси. В каждом по восемь участников. Три отборочных раунда, побеждает сильнейший. Баттл был устроен так, чтобы у каждого участника в каждом раунде было по три слота на тридцать секунд, в которые они должны показать себя. Каждый по очереди отрабатывал свой материал и в конце жюри выставляло оценки, основываясь на технике, презентации и реакциях публики.
Эмси выступали первыми, и у других участников просто не было шансов: раунд за раундом мой идол уделывал всех рэперов своей харизмой и остроумием. Грандмастер Каз был объявлен Королем мира эмси, и я больше не мог сдерживаться:
— Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, КАЗ!
Следующими выступали диджеи. В те времена это было главное шоу, ради которого люди и приезжали на фестиваль.
В первом раунде Джеффу как новичку предстояло сразиться с прошлогодним чемпионом — диджеем Чизом. Большинство диджеев сочиняли два-четыре номера и повторяли их в каждой схватке. Но Джефф всю прошлую неделю потратил на то, чтобы придумать девять разных номеров по тридцать секунд. Таким образом ему не пришлось бы повторяться, даже если он пройдет во все три раунда. И он идеально подогнал каждый номер под тридцать секунд. Другие диджеи часто производили плохое впечатление: у некоторых были слишком длинные номера, и судьям приходилось обрывать их сигналом, а у некоторых бывали сегменты по двадцать секунд, которые ни к чему не приводили. У Джеффа же каждый номер заканчивался панчлайном ровно через 29 секунд, поэтому сигнал жюри становился финальной нотой его выступления и словно командовал публике рассыпаться в овациях.
