Я же написал следующее:
1. Я
2. Джада
3. Дети
4. Моя карьера
Терапевт напомнил нам, что мы это сделали, чтобы узнать друг друга поближе. Он посоветовал не осуждать друг друга и оставаться открытыми к процессу изучения и познания. Затем он спросил, кто первый хочет высказаться.
— Детка, — заговорил я. — Я вижу, что ты из-за чего-то расстроена. Что именно в моем списке тебя так задело?
Джада еле могла говорить.
— Я не могу поверить, что ты ставишь себя выше своих детей, — ответила она дрожащим голосом.
— Почему же? Я люблю детей не меньше, чем ты. Я вот в шоке, что ты поставила саму себя на третье место. Я этого не понимаю. Это же как в самолете: надень маску на себя, а потом помогай другим. Конечно, я буду заботиться о вас всех, но для этого я должен заботиться в первую очередь о себе.
— Это многое объясняет, — ответила Джада.
— Мне кажется, ты неправильно меня поняла, детка.
— Я все поняла именно так, как ты написал в своем списке.
— Джада, я всего лишь пытаюсь сказать — если ты не ходишь в спортзал, плохо кушаешь и не заботишься о своем физическом и душевном здоровье, ты будешь не такой уж хорошей матерью. О детях нужно заботиться, заботясь о себе.
Я пытался объясниться и исправить ситуацию, но ее сердце было разбито. Она даже не стерла слезы с лица.
За годы я разговаривал со многими артистами, музыкантами, новаторами, спортсменами, мыслителями, поэтами, предпринимателями, мечтателями из совершенно разных уголков жизни, и в разговоре мы всегда затрагивали одну и ту же тему: как нам полностью посвятить себя реализации своего видения, при этом поддерживая любовь, семью и полноценные отношения? К сожалению, я огорчу всех, кто решит связать свою судьбу с другим мечтателем: мечта вашего избранника всегда будет превыше всего.
Достижение моей мечты стало для меня способом выживания. В худшие моменты жизни моя мечта спасала мне жизнь — она грела и кормила меня. Мое видение лучшего будущего поддерживало меня в трудную минуту. Ради него я и жил. Мечта была моим билетом в лучшую жизнь, где царили радость, удовлетворение, безопасность и комфорт. Осуществление мечты было моей единственной дорогой к любви и счастью. Провал означал смерть. Я верил, что когда доберусь до вершины горы, мне уже никогда не будет страшно. Не будет грустно. Меня не будут унижать, ненавидеть и презирать. Все, ради чего я жил, было на вершине той горы. И я пожертвую чем угодно, чтобы взобраться на нее. Все, кто помешает мне или не даст этого добиться — мои враги.
Но вот в чем парадокс: мое видение включало мою жену и мою семью. Я мечтал о счастье, удовлетворении и процветании для всех нас. Это мое видение, но оно не эгоистично, потому что я хочу этого для всех окружающих меня людей. (Спойлер: никакой это не парадокс.)
Я не понимал фразу «неприлично богат», пока моя песня Gettin’ Jiggy Wit It — «Давай подрыгаемся» — не поднялась на первое место. Впервые моя песня забралась на первую строку в чарте Billboard Hot 100. В моей шикарной жизни все шло настолько великолепно, что это уже было реально неприлично.
Я всегда вспоминаю, как Майкл Джордан пожал плечами, забив свой шестой трехочковый в финальной игре 1992 года против «Портленд Трэйл Блэйзерс». Он тогда просто физически не мог промахнуться, хотя обычно трехочковые броски и не были его специальностью. И несмотря на то что он выбирал, практиковал и делал броски с полным намерением попасть, он так же, как и мы, был в полном шоке оттого, что смог забить их все.
Просто чтобы вы представляли последовательность событий: «День независимости» был в июле 1996-го. Песня к «Людям в черном» была в середине июня 1997-го, а сам фильм вышел через две недели после этого. Альбом Big Willie Style вышел в ноябре 1997-го, сразу как я взялся за съемки «Врага государства».
Мы с Джадой поженились 31 декабря 1997 года.
«Давай подрыгаемся» вышла в январе 1998-го, реакция публики была сдержаннной. В феврале с ней особо ничего не происходило — в том месяце я получил свою третью «Грэмми» за «Людей в черном», и мы не особо переживали, что «Давай подрыгаемся» не стала большим хитом. Но тут вдруг колеса судьбы закрутились: в эпизоде сериала «Сайнфелд» Джерри попытался подкатить к девушке, но она не очень-то им впечатлилась. Он спросил у нее:
— А что не так?
На что она ответила:
— Чего ты хочешь от меня, Джерри?
— Я хочу с тобой подрыгаться, — решительно ответил Джерри.
Фанатам очень понравилось Сайнфелдово непристойное переопределение слова «дрыгаться». На следующей неделе Стюарт Скотт, ведущий со спортивного канала ESPN, в нарезке бросков НБА за неделю выкрикнул по поводу лучшего броска:
— И вот он решил подрыгаться с мячом!
Вот так внезапно продажи моего сингла и альбома взлетели, а в марте «Давай подрыгаемся» забралась на первое место.
Я был ужас как неприлично богат. И это было лишь начало.
Ой, кстати говоря, где-то в это время Джим Керри стал первым актером, зарабатывавшим по 20 миллионов долларов за фильм, подняв планку для всех лучших звезд Голливуда. Было совершенно очевидно — раз Джим мог просить двадцать миллионов, то я буду просить как минимум… двадцать один.
Чтобы моя жизнь была идеальной, я непременно должен был быть идеальным отцом. Мне нравилось представлять, как я учу, создаю, формирую, леплю и вскармливаю сердца и сознания своих детей. Мальчикам нужна мужская подготовка. Моей обязанностью было научить их «охотиться», выживать и процветать в материальном мире. Мне стало казаться, что Шери очень мешает мне формировать из Трея юного воина. Мой отец вырастил меня в ледяном цеху, он заставлял меня мешать цемент. Меня растили в пылу битвы.
— Мой сын всегда будет там же, где и я, потому что только так я смогу его всему научить, — говорил я.
Наши с Шери отношения окончательно скатились в постоянные споры и несогласия по поводу родительских обязанностей. Она требовала, чтобы я заставлял Трея вовремя ложиться и вставать. Мне же было плевать, во сколько он ложится спать, лишь бы просыпался и принимался за работу. Он сам научится вовремя ложиться спать, если станет дерьмово чувствовать себя по утрам. Она хотела, чтобы я ограничил ему время на видеоигры, а я думал — вдруг он гений видеоигр и изобретет следующий «плейстейшен»? Я пытался понять и культивировать его любовь к видеоиграм и познакомить его с программистами и дизайнерами из мира игр.
Шери хотела, чтобы я давил на него по поводу школы и высоких оценок, но я не считал, что классическая система образования — это ключ к успеху. Мне хотелось, чтобы он учился думать критически. Школа казалась мне чем-то, что отнимает у меня драгоценное время, которое я мог бы потратить на то, чтобы научить его настоящей жизни. Я хотел, чтобы весь мир стал его школой, все люди — его учителями, и все места — школьными кабинетами.
