– И что же?
– Говорили, что он летал. И у нас, и в Европе тысячи людей (те, что не умерли во время войны) могут засвидетельствовать, что в балете «Видение розы» он подпрыгивал, зависал на какое-то время в воздухе, а потом опускался. Называйте это массовой галлюцинацией, если хотите, – правда, сам я этого не видел.
– И опять бритва Оккама, – сказала Джоан.
– То есть?
– Массовую галлюцинацию объяснить еще труднее, чем полет одного человека в течение нескольких секунд. Существование массовых галлюцинаций еще никто не сумел доказать, и списывать на них все из ряда вон выходящие факты – значит уподобиться тому деревенскому простаку, который, увидев впервые в жизни носорога, заявил: «Не бывает такой животной!»
– Может, и так. Хочешь, Бен, я расскажу еще о каких-нибудь фокусах. У меня миллион таких историй.
– А как насчет прорицателей и телепатов?
– То, что телепатия существует, неопровержимо доказывают опыты доктора Раина, правда ничего не объясняя. Да и до него ее наблюдали сотни людей, так часто, что сомневаться в ее существовании просто нелепо. Например, Марк Твен. Он описывал случаи телепатии за пятьдесят лет до Раина, причем со всеми подробностями и документами. Конечно, он не ученый, но у него был здравый смысл, и пренебрегать его свидетельством не стоит. И свидетельством Эптона Синклера тоже. С прорицателями несколько сложнее. Все слышали множество историй о том, как сбывались разные предчувствия, но в большинстве случаев они бездоказательны. Можете почитать «Эксперимент со временем» Дж. В. Данна – это настоящий научный отчет о видениях прорицателей во время специального эксперимента.
– Фил, а дальше-то что? Ты же не просто собираешь факты из серии очевидное-невероятное?
– Конечно, не просто. Но мне пришлось собрать кучу данных, прежде чем удалось сформулировать рабочую гипотезу. Сейчас она у меня есть.
– Вот как?
– Ты мне ее подсказал, оперируя Вальдеса. У меня и раньше были подозрения, что люди с необычными и на первый взгляд невероятными умственными и физическими способностями ничем в плане нормальности не отличаются от остальных и лишь случайно раскрыли в себе потенциальные возможности, заложенные в каждом из нас. Скажи-ка, когда ты вскрыл череп Вальдеса, ты заметил внешне что-нибудь необычное?
– Нет. Если не считать раны, ничего особенного.
– Хорошо. Тем не менее после того, как ты удалил поврежденную часть мозга, Вальдес утратил способность к ясновидению. Ты вырезал кусочек мозга из той доли, функции которой неизвестны. Для современной психологии и физиологии многие участки головного мозга – белые пятна с точки зрения функций. Но ведь нелепо предполагать, что самый высокоразвитый и наиболее специализированный человеческий орган имеет доли, не несущие никаких функций. Гораздо логичнее предположить, что мы о них просто ничего не знаем. И все-таки у некоторых людей удаляют немалые доли мозга, и при этом никаких заметных нарушений умственной деятельности у них не происходит, если сохраняются участки, контролирующие нормальные физиологические функции.
В данном случае, с Вальдесом, мы обнаружили прямую связь между неисследованной долей мозга и необычной способностью, а именно ясновидением. Моя рабочая гипотеза как раз отсюда и исходит: потенциально у всех нормальных людей имеются все (или почти все) необычные способности – телепатия, ясновидение, особый математический дар, умение управлять своим телом и его функциями и так далее. И центры, контролирующие эти потенциальные способности, размещаются в неисследованных участках мозга.
Коуберн поджал губы:
– Мм… ну не знаю. Если у нас у всех такие чудесные способности, почему тогда мы не может их использовать? – Я ничего не утверждаю – пока. Это же рабочая гипотеза! Но позвольте привести аналогию. Эти способности не похожи на зрение, слух и осязание, которыми мы бессознательно пользуемся с рождения. Они скорее похожи на способность к речи; в нашем мозгу с рождения есть особые центры речи, но эту способность нужно развивать. Как ты думаешь, если ребенка будут воспитывать глухонемые, научится он разговаривать? Да ни в жизнь! Он тоже будет казаться глухонемым.
– Сдаюсь, – признался Коуберн. – Ты выдвинул гипотезу и достаточно убедительно обосновал ее. Но как ее проверить? Не вижу, за что тут можно уцепиться. Очень интересная догадка, но без рабочей методики она так и останется догадкой.
Хаксли перевернулся на спину и с несчастным видом посмотрел сквозь ветви деревьев на небо.
– В том-то вся и загвоздка. Я потерял свой самый лучший образец врожденного таланта… Теперь не знаю, с чего начать.
– Но, Фил, – возразила Джоан, – тебе ведь нужны нормальные люди. Это у них ты должен выявить особые таланты. Я думаю, это просто замечательно! Когда мы начинаем?
– Что начинаем?
– Да опыты со мной, конечно же! Возьми хотя бы способность к молниеносным подсчетам. Если ты поможешь мне развить ее, я буду считать тебя волшебником. На первом курсе я завалила алгебру. А таблицу умножения не знаю до сих пор!
3
У каждого свой талант
– Ну что, начнем? – спросил Фил.
– Нет, подожди, – возразила Джоан. – Давай сначала спокойно выпьем кофе. Пусть обед уляжется! Мы уже две недели не видели Бена. Я хочу послушать о том, что он делал в Сан-Франциско.
– Спасибо, душенька, – отозвался хирург, – но лучше уж я послушаю о Безумном Ученом и его Трильби
[24].
– Да какая там Трильби! – запротестовал Хаксли. – Она попросту самонадеянная нахалка. И все-таки кое-что мы можем показать тебе, док.
– Правда? Интересно! Что же?
– Ну, ты помнишь, в первые два месяца особых сдвигов не наблюдалось. Но мы не сдавались. У Джоан проявилась некоторая способность к телепатии, только она оказалась ненадежной и непостоянной. Что же касается математических способностей, то таблицу умножения она выучила, но как человек-калькулятор полностью провалилась.
Джоан вскочила, прошла между мужчинами и камином и направилась в свою крохотную встроенную кухоньку.
– Мне надо отмыть тарелки и убрать их в сушилку, пока муравьи не наползли. Говорите погромче, чтобы мне тоже было слышно.
– Так что же Джоан умеет теперь делать, Фил?
– Не скажу. Подожди – сам увидишь. Джоан! Где карточный столик?
– За кушеткой. И не ори так, я тебя прекрасно слышу с тех пор, как обзавелась слуховой трубочкой для бабушек-щеголих.
– Ладно, детка, нашел. Карты на месте?
– Да. Я сейчас приду.
Она вернулась в комнату, на ходу сняла веселенький цветастый передник, забралась на кушетку и уселась, обхватив колени руками.
