Книга Полководцы Московского царства, страница 70. Автор книги Дмитрий Володихин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Полководцы Московского царства»

Cтраница 70

Можно выбрать версию по вкусу, но, видимо, в любом случае Морозова стоит отделить от князей Воротынского и Одоевского. Курбский, например, этой связки не видит. И никаких обвинений по поводу колдовства в отношении Морозова не выдвигалось — нет таких сведений. А вот за Коловерь он мог ответить жизнью, как отвечали в то царствование иные воеводы за иные поражения. Хотя «командармом» он был выдающимся и прежде умел приносить победы Московскому государству.

Михаила Яковлевича казнили в возрасте мало не восьмидесяти лет — как он только в походы ходил! Одновременно лишили жизни его жену и двух сыновей. А в 1583 году царь отправил в Троице-Сергиев монастырь большой персональный вклад по душе Морозова — 100 рублей. Князья Воротынский и Одоевский такой почести удостоены не были. И тут — отличие.

Итак, было, по всей видимости, два дела: одно — Морозовых и другое — Воротынского с Одоевским. Отсюда вывод: «фигурантов» второго дела могли казнить по одной из двух причин: либо из-за ревности Ивана IV к победе у Молодей, либо из-за какой-то служебной оплошности (ведь, отделив Морозова, мы можем вернуться и к этому варианту). Из всех версий наиболее вероятной представляется та, которая объясняет смерть Воротынского и Одоевского недобрым чувством Ивана IV к их боевому успеху при собственных неудачах. И на этом можно, с некоторым сомнением, остановиться. Более точно раскрыть тайну гибели Михаила Ивановича не представляется возможным.


Был ли князь Воротынский талантливым полководцем? Трудно сказать. Южные рубежи России он оборонял небезупречно. Когда приходило время «испить смертную чашу» в бою против татар, он одолевал неприятеля мужеством, стойкостью, опытом. Но талантом ли? Яркий, острый талант был у князей Хворостинина и Микулинского. Склонность к затейливой «игре» с неприятелем, то есть тактический дар, можно увидеть в действиях князя Шуйского. А Михаил Иванович Воротынский был честным, умным, бесстрашным человеком. В нем видна та разновидность воинской доблести, которая делала победителями спартанских гоплитов: лучше им было погибнуть, нежели опозориться, отступив, побросав щиты. Таков и Воротынский, медлительно-стойкий воевода. Не самый расторопный из наших «командармов» грозненской эпохи, он был, может быть, самым твердым в прямом бою с татарами. Именно это свойство вывело Михаила Ивановича в спасители России.

В любом случае свое место среди фигур прочих замечательных полководцев на памятнике «Тысячелетие России» Воротынский заслужил честно.

Глава 8
КНЯЗЬ
СЕМЕН ИВАНОВИЧ МИКУЛИНСКИЙ

Почти все «командармы» Ивана Грозного, почти все, кто входил в военную элиту времен его царствования, должны были миновать две темные полосы. Во-первых, опричные годы, выбившие из русской армии немало хороших воевод. Во-вторых, конец Ливонской войны — время черное, страшное… В опустевших уездах тщетно искали новобранцев, полки не желали идти на фронт, а грозный неприятель разгрызал одну русскую твердыню за другой, пока не разбил лба о Псков.

Но были и «счастливчики», умершие намного раньше. Тогда русская военная машина была на подъеме, крепости и царства падали под копыта низкорослых ногайских лошадок, которыми пользовалась наша конница, а знамена московского государя восходили на чужие стены. Лучшим из этих «счастливчиков» был искусный полководец князь Семен Иванович Пунков-Микулинский.

Ныне забытый напрочь.

Он происходил из семьи родовитой и богатой. Ее история связана с Тверской землей.

В Великом княжестве Тверском было несколько уделов. Они доставались родичам правителей, а также представителям боковых ветвей Тверского правящего дома. Как раз из такой младшей ветви выросли роды князей Микулинских, Телятевских и Пунковых. Все они представляли «наследников по прямой» одного из величайших политических деятелей Руси XIV века — великого князя Михаила Ярославича. Но Тверь понемногу слабела, а Москва усиливалась. С середины XV столетия отпрыски семейства по одному переходили на службу к великому князю московскому. В 1485 году Тверь лишилась независимости. Вся земля Тверская присоединилась к Московскому государству, а вместе с ней и последние княжеские роды, сохранявшие верность тверскому сюзерену.

Пунковы, хотя и родовитые Рюриковичи, относились, стоит повторить, к одной из младших ветвей разветвленного семейства. Они не отличались ни богатством, ни высокими чинами, ни влиянием при московском дворе. Отец Семена Ивановича служил честно, однако в большие чины не вышел. Время от времени его ставили командовать полками, но в Боярскую думу не пустили. Между тем старшая ветвь, владевшая старинным родовым гнездом — городом Микулин [247] — и носившая гордое имя князей Микулинских, добилась существенно бóльших успехов на московской службе. Собственно, пока был жив старший родич Пунковых, князь Василий Андреевич Микулинский, их самих не очень-то звали Микулинскими, в документах чаще видишь: Пунковы да Пунковы…

В отличие от большинства русских воевод XVI века почти точно известно, когда родился Семен Иванович, — в 1509 или 1510 году. А супругой его стала дочь Василия Григорьевича Морозова из старинного боярского рода, издавна служившего московским правителям.

Впервые имя Семена Ивановича появляется в воеводском списке мая 1533 года. Его назначили командовать Передовым полком в армии, развернутой для противодействия крымским татарам. Неизвестно, занимал ли он до того должности менее высокие.

С этой даты князь постоянно присутствует на «степном фронте» Московского государства, протянувшемся колоссальной дугой от Мещёрской земли до Новгорода-Северского. Он проведет здесь 20 лет и ни разу не проиграет дéла.

Система обороны русского юга строилась на протяжении долгих десятилетий [248]. Она возникла из тактического опыта, щедро оплаченного кровью воинов и пеплом городов. К началу царствования Ивана IV она представляла собой хорошо отлаженную машину.

В русских городах, расположенных южнее и восточнее линии Угра — Ока, стояли гарнизоны с пушками и пищалями. Они вряд ли могли самостоятельно отбиться от большой армии крымцев, казанцев или ногайцев, но вполне способны были отбить набег малого отряда или выдержать натиск основных сил неприятеля в течение нескольких дней. Перед ними постоянно ездили «сторóжи». Они несли дозор на тех дорогах, где чаще всего появлялись вражеские рати. По линии Угра — Ока выросло ожерелье мощных крепостей, где из года в год сосредоточивались главные силы Московского государства. Это Муром, Рязань, Коломна, Кашира, Серпухов, Таруса и Калуга.

Для того чтобы понимать психологию защитников России от татарских набегов, надо усвоить две «детали» в устройстве нашей обороны.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация