Я ахнула, бросила нитку и уставилась на свою руку. Кровь!
Капли жизни, ну конечно!
Подняла глаза на веретено — распухшее донельзя! Да на него уже метров сто, наверное, намоталось!
Вот тебе, Элла, воля, вот тебе свободный разум!
Ненавижу!!!
— Неплохо, — раздался за спиной задумчивый такой голос. — Но что-то не так…
Я обернулась, прожгла взглядом коронованного мерзавца и рявкнула:
— Все не так! Это нечестно, Кэйр!
— Да-да, — отозвался его величество все тем же тоном. — Прости, моя золотая, надо же было тебя как-то научить. Но один момент ускользнул! Нити не совсем правильные, и я понимаю почему…
— Кровушки маловато? — саркастично спросила я, отъезжая на стуле от проклятой прялки.
— Нет-нет, это само регулируется, — утешил меня король. — А вот пряжу следовало сначала подготовить.
— Да неужели?
— Расчесать, — пояснил он. — Это я упустил. Кстати, ты любишь виноград?
Узкое лицо с идеальными чертами выражало искреннюю озабоченность вопросом. Ни ехидства, ничего такого…
— Люблю, — мрачно сказала я.
— Отлично! — обрадовалось его величество и пощелкало непомерно длинными пальцами. — И что-то еще есть с большим содержанием глюкозы… М-м-м… Манго! — сказал он осененно. — И много пирожных.
Ну да. При кровопотере — первое дело. Еще, насколько помню, шоколад и красное вино.
С этой мыслью я поднялась со стула, шагнула к королю, собираясь выдать ему несколько ласковых слов и… отключилась.
Кажется, не упала, потому что последним ощущением было, что меня заключают в объятия и берут на руки. Кажется…
* * *
Сознание возвращалось медленно и словно рывками. Первое, о чем я подумала: по ходу самое частое мое времяпровождение в волшебной стране — это валяться без сознания.
Ушей достигло уже знакомое бормотание Айкена Драма, а также тихое звякание фарфора. Повернув голову, я увидела, как брауни хлопочет возле низкого столика, на котором теснилась разнообразная вкуснятина. Судя по всему, фейри получил от короля веление восполнить бесценной пряхе кровопотерю любыми доступными способами. Именно поэтому огромный, хорошо прожаренный стейк соседствовал с огромным же блюдом гречки, а возле них стояла ваза с яблоками, виноградом и гранатами и сиротливо ютилось блюдечко с орехами в меду.
Откашлявшись, я попыталась сесть и тотчас ощутила, как закружилась голова. Это хорошо я попряла… продуктивно. Притом даже близко не восемь часов… интересно, сколько прошло времени в магическом тумане, которым окутал меня Кэйворрейн.
И так теперь семь лет будет?!
Сначала работаем, после кушаем печеночку, закусываем гранатом, спим немножко и топаем обратно.
— Проснулась, да! — радостно воскликнул брауни, буквально лучащийся удовлетворением. — Молодец ты, смертная! Может, и не золотая, хе-хе, может, даже вполне…
— О чем ты? — Мозг категорически не хотел соображать, да и брауни, надо признать, изъяснялся не совсем понятно.
— О том, что тебе поесть надо, — слился с темы Айкен.
Я честно думала настаивать! Потому что его слова прозвучали странно. Словно я, так сказать, теряю статус именно золотой пряхи. Но фейри сунул мне под нос тарелку с мясом, и, едва учуяв еду в непосредственной близости, мой желудок жалобно взвыл, а рот наполнился слюной.
Надо признать, я искренне считала, что не осилю даже эту тарелку, не говоря уже обо всех остальных лакомствах, но, к своему изумлению, слопала в несколько раз больше своей обычной порции.
— Спасибо, — наконец оторвалась я от граната. Доела несколько последних кисло-сладких зернышек. — Уф, думала, что лопну, но нет!
— Ты же чаровала. — Во взгляде собеседника появилось снисхождение. — Притом на крови. Надо восполнять и магию, и кровь.
— Как понимаю, его величество мной доволен?
— Да, но сказал, чтобы сегодня к прялке больше не подходила, — кивнул Айкен Драм и соскочил с кресла, одергивая камзольчик. — У меня дела, смертная, но вечером я вернусь и буду с тобой рядом во сне.
— Вчера ты меня остановить не смог, — напомнила я.
— Думаю, что если не позволять тебе сигануть в зеркало, то все будет в порядке! Главное — не смей спать до моего прихода!
— Я постараюсь, — медленно кивнула в ответ и окликнула брауни, уже когда он был у двери. — Запрет на то, чтобы я покидала комнату, принадлежит тебе или королю?
Фейри резко повернулся, и его волосы, встали дыбом, по ним начали пробегать искорки. А в глазах мелькнула тьма.
— Не высовывайся, человечка! Твое дело прясть и не создавать проблем!
Вот же противный, а?
— Ага… — В этот раз я даже обошлась без внутреннего шока. — Стало быть Кэйворрейн ничего такого не говорил.
— Это для твоего же блага, дур-р-ра! — взвился Айкен Драм. — Вы, смертные, — глупые, любопытные и хрупкие.
— Любишь ты нас, я смотрю.
— Вы вечно суете нос не в свое дело, по нему получаете, а после плачетесь о последствиях, да ищете хоть кого-то, кто смог бы решить вашу проблему, — едко выплюнул в ответ брауни. — Заключаете контракты, соглашаетесь на что угодно, лишь бы получить прибыль. Обещаете детей или свои таланты, а после врете, врете и врете в попытке избежать исполнения договора. За что мне вас любить, золотая Элла?
Я ошеломленно хлопала ресницами в ответ на эту горячую отповедь, лихорадочно думала, что я могу ответить… и не находила слов. Потому что действительно, многие сказки основаны на историях о том, как человеку удавалось и выгоду от дивного народа поиметь, и обещание не выполнить.
Хотя сами фейри тоже хороши! У них игра в “обмани ближнего и дальнего” вообще в ранге национальной забавы!
Потому я лишь тихо сказала:
— Некоторые люди держат свое слово, Айкен Драм.
— Знаю. — Брауни успокоился так же быстро, как и разозлился. — Я знаком с некоторыми людьми. С одной из смертных даже едва не уехал в большой город… Привязался, что поделаешь. Но ты… ты сиди в комнате. Так действительно будет хорошо.
И ушел.
Я даже не успела спросить: “Почему все таки?”
А еще было интересно, что за девушка произвела такое впечатление на ворчуна-брауни, раз он даже был согласен променять холмы на шумные человеческие города, в которых так много ненавистного железа.
Глава 6
О новых знакомых и страстном желании добраться до короля
Оставшись в одиночестве, я рухнула навзничь на кровать, задумчиво поболтала в воздухе ногами. Перевернулась на живот, подгребла к себе подушку и печально вздохнула.
