– Они, наверное, считают, что мы затеяли десантную операцию, – ухмыльнулся Густав.
– Именно, – отозвался Ямасита, попытавшийся почесать переносицу.
Ладонь уткнулась в забрало скафандра, и разведчик сконфуженно улыбнулся.
– Отвык от этих консервных банок, – вздохнул он, опуская руку.
На мостике царила деловая суета, в которую оба старших офицера не вмешивались. Люди проинструктированы, роли распределены, механизм операции запущен, так что без нужды не стоит вмешиваться.
– Соединение «Гамма» вышло на позицию, – доложил Густаву командир крейсера.
Соединением «Гамма» назывались «Финвалы». Секретное оружие находилось в прямом подчинении Густава Альбора, и только он мог отдавать команды на развёртывание и применение «Мизерикорда».
– Начать установку, – приказал Густав.
Минуту спустя люки грузовых отсеков девяти «Финвалов» раскрылись, выпуская рои маленьких, юрких беспилотников, тотчас устремившихся к солнцу Нового Плимута.
Словно мотыльки, беспилотники летели к светилу. Их рои сливались в один, похожий на громадное покрывало. Сходство с мотыльками усилилось, когда беспилотники раскрыли зеркальные «крылья» световых панелей, перекрывающие друг друга. Пляска высокотехнологических «бабочек» закончилась через пять часов, образовав вблизи солнца гигантское «зеркало» диаметром в пятнадцать километров, стремительно поглощающее энергию светила.
Десятый «Финвал» выпустил роботы-беспилотники, тут же принявшиеся сооружать устройство, похожее на огромную линзу. Собственно, линзой это и было – гигантской «линзой Френеля».
Сама концепция такого оружия появилась в конце двадцатого века, получив название «луч Никола-Дайсона» – по именам авторов. Древний земной учёный Фримен Дайсон в конце двадцатого века предложил концепцию роя спутников, собирающих энергию Солнца, а фантаст Джеймс Никол придумал, как сориентировать все передающие энергию лазеры сателлитов в одном направлении и использовать линзу Френеля, чтобы сконцентрировать луч.
В итоге получалось сверхмощное оружие, использующее энергию звезды и позволяющее обстреливать цель на любой дистанции непрерывным лучом в течение любого времени, поскольку «питание» от «источника» поступает непрерывно.
Столетия спустя технологии Доминиона позволили претворить эту задумку в жизнь.
– Множественные контакты… – раздался голос оператора поста ДРЛО.
Далее последовали координаты незваных гостей. Густав улыбнулся: корпораты явились вовремя, как и сообщил перебежчик. И как рассчитывал Густав при планировании операции.
Все тридцать боевых кораблей Консорциума и шестнадцать корпорации «Тримурти» явились в систему Нового Плимута, чтобы выступить в роли благородных спасителей. И Густав очень сильно жалел, что не может видеть ошарашенные лица корпоратов, обнаруживших вместо ковровой бомбёжки планеты висящую вблизи солнца эскадру Доминиона, прикрывающую нечто непонятное.
– Орудие развёрнуто, – послышался доклад командира соединения «Гамма».
Густав вернул изображение орбиты Нового Плимута. «Новая Луна» – крупная даже по меркам Доминиона гражданская орбитальная станция – превосходно подходила для демонстрации возможностей «Мизерикорда».
– Дайте мне связь с вражеским командованием, – приказал Густав.
Потянулись минуты ожидания.
– Контр-адмирал Людвиг фон Ройтер, – перед Густавом возникла голограмма союзовца, также облачённого в скафандр. – Слушаю.
– Генерал-адмирал Густав Альбор, – представился Густав. – Господин контр-адмирал, прикажите эвакуировать персонал станции «Новая Луна».
– Мы сделали это, едва вы объявились в системе, – грубо отозвался фон Ройтер.
– Прекрасно. Нам не нужна кровь. Хватит той, что уже пролилась.
– Не понял… – в голосе союзовца отчётливо слышалась растерянность.
Густав подключил канал связи с командиром соединения «Гамма», чтобы фон Ройтер слышал каждое слово.
– Цель – станция «Новая Луна», – скомандовал Густав. – Орудие товсь
17!
– Есть орудие товсь! – послышалось в ответ.
Зеркало из спутников пришло в движение.
– Цель захвачена. Орудие к выстрелу готово, – отрапортовал командир «Соединения «Гамма».
– Пли! – Густав хищно прищурился.
Луч колоссальной энергии ударил в обречённую станцию, превратив её в облако космической пыли. Густав услышал тихое «ох» фон Ройтера и понял, что нужный эффект достигнут. Пора ковать железо, пока горячо.
– А вот теперь, контр-адмирал, – сказал Альбор, – я готов к переговорам.
Планета Идиллия. Линия фронта, 900 км. от Эсперо, 1025 км. до Зелара
Схема стояла в окопе, держа в руке шлем, и с наслаждением подставляла лицо тёплому ночному ветерку.
Рембат наконец покинул подземные убежища, расположившись в окопах «ближнего тыла» – так военные называли их нынешнее местоположение. Впереди – всего в нескольких километрах – начинались линии обороны союзовцев.
Никогда раньше Схема не оказывалась так близко к зоне боевых действий и поначалу ожидала чего-то ужасного, но реальность оказалась иной. Во всяком случае, пока. Да и что она успела увидеть? По дороге рассмотреть ничего не удалось: ехали «по-боевому», в наглухо задраенных десантных отсеках бронетранспортёров. Друзья-идиллийцы храбрились и шутили, но от липкого страха при мысли о приближении к передовой избавиться не могли. Зато сумели удержать его в себе – невесть какое, но всё же достижение.
Новые блиндажи отличались от прежних благоустроенных жилищ форта: простые бетонные кубы, врытые в землю, где из всех удобств лишь крохотный санузел, а из еды пакеты суточных рационов. Ночевать предстояло прямо на полу, в спальных мешках.
Зато здесь не было недостатка в свежем воздухе. Схема наконец поняла Брауни, старающегося проводить как можно больше времени вне стен: после стерильного, отфильтрованного воздуха подземного форта прохладный ветерок казался ароматнее духов и пьянее вина. И звёзды… Она уже забыла, как это здорово, просто любоваться на звёзды.
Какое-то время идиллийка стояла на дне окопа, смотрела в небо, дышала и не могла надышаться. Схеме захотелось выбраться из этой ямы, снять обувь и походить по траве, но едва она встала на специальную ступеньку, чтобы выглянуть из окопа, как была остановлена рыком:
– Куданах?
Возникший из ниоткуда вахмистр Янек – командир их взвода, заменивший погибшего Дюрана, – рывком за санитарную лямку подвесной сорвал девушку вниз.
– Шлем надень! – рявкнул он. – Чтобы без горшка на бестолковке я в окопе никого не видел!
