Сотники, уразумев, в чем дело, растерянно водили взглядами, косились друг на друга. Снова на короткое время повисла тишина.
– Старше всех нас Тулай, нойон четвертой сотни, – наконец высказался один. – Он больше всех войн прошел, да и раньше всех стал сотником.
Тэмуджин посмотрел на пожилого воина, лет за тридцать, тот суровым взглядом смотрел перед собой. Тэмуджин указал ему плетью, знаком веля выехать вперед. Тот тронул беспокойного чалого жеребца, выдвинулся из строя на три шага.
– Можешь взять в свои руки тысячу?
– Могу, – ответил он и, покосившись на прежнего тысячника, спросил: – Можно ли узнать, почему Муху перестал быть тысячником?
– Он оглядывается назад в то время, когда надо смотреть вперед, – нарочито громко, чтобы слышали все, сказал Тэмуджин.
Тулай подумал и понимающе кивнул, опустив взгляд.
Тэмуджин коротко взглянул на Муху:
– А ты встань на место сотника.
Тот с недоуменным лицом, будто все еще не веря в то, что происходит, встал в строй. Тэмуджин приказал сотникам:
– Поезжайте по своим отрядам и готовьте воинов к походу.
Те, еще раз поклонившись, отъехали.
Тэмуджин, скрывая не отпускавшее его волнение и всем видом показывая, что ничего необычного не произошло, ровным голосом обратился к тысячникам:
– В поход на Таргудая мы должны пойти сейчас. Если не пойдем, а будем выжидать лучших времен, то покажем ему свою слабость. А это не тот человек, перед кем можно расслабляться, ему надо показывать железную силу, чтобы он не вздумал строить козни. На нас ведь и другие смотрят, как мы поступим теперь: потребуем возвращения долга или будем молча стоять в сторонке? Они сейчас гадают: разгромили меркитов с помощью кереитского хана, а сами-то стоят чего-нибудь или нет? Вот о чем все думают, глядя на нас, и в это время мы не должны предаваться лени или боязни. Все должны увидеть, что мы не слабы и силой, и духом. Только тогда на нас никто не позарится. Разве вы не знаете этого?
Тысячники пристыженно смотрели в землю. Саган с нарочитой улыбкой сказал:
– Ну, мы всегда готовы выполнить приказ нойона, на то и клятву давали. А тут ведь просто усомнились, надо ли прямо сейчас начинать это дело. Но вы разом поставили нам головы на места, и все стало ясно. Да и если подумать, какой у нас ум? Мы ведь лишь воины, отцы наши харачу. А нойонский ум от предков, от ханов идет… Куда же нам с вами равняться?
Тэмуджин оглядел других тысячников. Те улыбались, смущенно переглядываясь, будто пойманные на чем-то постыдном, толкали друг друга локтями.
– Тогда будем думать о деле, – сказал Тэмуджин, все так же с усилием выдерживая строгое выражение на лице. – Что нам нужно для похода, на сколько дней хватит еды войску?
Те переглянулись.
– Дня на два осталось, – сказал Асалху. – Когда выезжали, на большее время не рассчитывали.
– Сейчас же распустите войско по домам. Пусть все сменят лошадей и запасутся всем, что нужно, на десять дней. Послезавтра до восхода солнца весь тумэн должен стоять у куреня десятой тысячи. Оттуда прямая дорога на Онон. А сами мы отсюда же поедем туда, отдохнем перед походом и заодно хорошенько обдумаем, как будем действовать. Поняли?
– Поняли.
– Отправляйте войско.
Те, склонив головы и прижав руки к груди, разъехались по своим тысячам.
Только теперь Тэмуджин вздохнул глубоко и облегченно. Войско оказалось послушно ему, стало ясно, что любое его повеление отныне будет исполнено беспрекословно.
Тэмуджин огляделся вокруг. Рядом оставались Мэнлиг, Хасар с Джэлмэ, да поодаль толпились всадники охраны.
– Ну, что, покажем теперь этому Таргудаю, что мы ему не малые дети? – нарочито весело сказал Тэмуджин.
– Да-а, ты-то уж истинно не малое дите, я до сих пор смотрю на тебя и удивляюсь, – с улыбкой покачал головой Мэнлиг. – Как ты управился с этим Муху и приструнил их всех. Какие бы норовистые ни были, и то все хвосты прижали.
Хасар, с изумленным восторгом смотревший на брата, спросил:
– А ты и вправду хотел зарубить его? И зарубил бы, если он не послушался?
– Не хотел, но зарубил бы, потому что нужно было, – тут же похолодел взором Тэмуджин. – Ну, хватит об этом, давайте поговорим о другом.
Он обратился к Джэлмэ:
– Ты сегодня же пошли кого-нибудь из своих парней за Боорчи. Он ведь не знает ничего, надо его предупредить.
– Уже послал двоих, еще утром, перед выездом.
– Ну, тогда все хорошо. Теперь можно и отдохнуть перед походом. Что-то я проголодался. Давайте спустимся вон к тому озеру, подстрелим несколько птиц и поджарим на огне.
XVI
В предрассветных сумерках тысячи Тэмуджина собрались в ровной степи к северу от куреня. Под зычные окрики сотников и десятников они разбирались по местам, выравнивали ряды.
Наконец войско выстроилось тысячными отрядами – десятью ровными колоннами в один ряд, оставив между собой расстояние в половину перестрела. Когда тишину прорезал тонкий свист сигнальной стрелы, войско двинулось вперед – на северо-восток, беря направление в сторону Хурха.
Тронувшись шагом, отряды скоро перешли на легкую побежку, все убыстряясь, и уже скоро шли вольной походной рысью, покрывая все вокруг тяжелым, грозным гулом.
До полудня шли, не замедляясь. Стремились сократить время пути. Вокруг стелилась безлюдная, буро-коричневая степь. В небе слетались вороньи стаи, завидев движение большого войска, почуяв поживу. Все увеличиваясь в числе, они роем кружили высоко, издавая сварливый птичий шум, косяками следовали за войском, дерясь между собой, будто заранее деля ожидаемую добычу.
В полдень, в том месте, где к низине с обеих сторон подступают длинные гряды высоких сопок, стали на короткий отдых. Подкрепились из запасов в переметных сумах, разнуздав лошадей и держа их на длинном поводу, дали им подкормиться и вскоре двинулись дальше по широкому проходу между сопками.
День стоял ясный, и было отчетливо видно, как походные колонны на расстоянии половины перестрела друг от друга, прямо пересекая бугры и овраги, несутся вперед. Издали казалось, что это тени от туч, ветром гонимых по небу, скользят по поверхности земли.
Тэмуджин ехал в середине, между пятой и шестой тысячами. Рядом с ним рысили Хасар и Бэлгутэй (они по очереди держали знамя), Мэнлиг с несколькими старыми отцовскими нукерами и Джэлмэ во главе нового отряда, следовавшего позади. Прежнюю охрану – сотню из тысячи Сагана – Тэмуджин перед походом вернул обратно.
В предыдущий день в курене девятой тысячи Тэмуджин совещался с Мэнлигом и другими вождями. Уединившись в одной из юрт, они тщательно обдумали предстоящий поход. Сразу все сошлись на том, что сначала нужно обратиться к Таргудаю мирно, вежливо донести ему свои требования. И лишь в том случае, если он откажется отдавать долг, пустить войско на его курень, сильным ударом проникнуть внутрь, поймать его самого и заставить признать вину.
