1910 г. стал первым, когда смертность в городах превысила деревенскую. Но самые большие различия произошли в сельской местности. В северо-восточных штатах, где в 1910 г. шире всего использовались телеграф, телефон, а также электрическое освещение и электроприборы, при этом плотность электропроводов на 2,5 квадратных километра была самой большой, в сельской местности смертность от сердечно-сосудистых заболеваний была такой же, а то и более высокой, чем в городах. Смертность в сельской местности Коннектикута тогда составляла 234 человека на 100 000, в Нью-Йорке – 279, а в Массачусетсе – 296. Напротив, в Колорадо смертность оставалась на уровне 100 человек на 100 000, а в штате Вашингтон – 92. В Кентукки смертность в сельской местности, 88,5 человека на 100 000, составляла лишь 44 % городской – 202 человека на 100 000.
Распространение сердечных болезней неуклонно росло вместе с электрификацией, как мы видели на рисунках 1 и 2, и достигло пика, когда в 1950-х гг. уровень электрификации сельской местности достиг 100 %. После этого заболеваемость держалась примерно на одном уровне в течение трех десятилетий, а затем начала снижаться – или, по крайней мере, так кажется на первый взгляд. Но если приглядеться, то мы увидим истинную картину. В таблице приведены только цифры смертности. Количество людей, страдающих от сердечных заболеваний – этот параметр, собственно, называется заболеваемостью, – до сих пор растет. Смертность перестала расти в 1950-х гг. благодаря появлению антикоагулянтов вроде гепарина и, позже, антиагрегантов (аспирина), которые использовались и для лечения, и для профилактики сердечных приступов
[350]. В последующие десятилетия все более агрессивное использование антикоагулянтов, антиагрегантов, лекарств для снижения артериального давления, коронарного шунтирования, ангиопластики, стентирования, электрокардиостимуляторов и даже трансплантации сердца просто позволило большему количеству людей, страдающих от болезней сердца, остаться в живых. Но сердечных приступов у людей меньше не стало – ровно наоборот.
Фремингемское исследование сердца показало, что вероятность первого сердечного приступа в любом возрасте нисколько не изменилось в 1990-х гг. по сравнению с 1960-ми
[351]. Это стало определенным сюрпризом. Давая пациентам статины для снижения уровня холестерина, врачи считали, что спасают их от закупорки артерий, а это вроде как автоматически улучшает здоровье сердца. Оказалось, что нет. А в 2001 г. ученые, занимавшиеся Миннесотским сердечным исследованием, обнаружили, что коронарная недостаточность в больницах диагностируется реже, а вот связанная с сердцем боль в груди – чаще. Собственно, в 1985–1995 гг. распространенность нестабильной стенокардии увеличилась на 56 % у мужчин и на 30 % у женщин
[352].
Количество людей с сердечной недостаточностью тоже стабильно растет. Ученые из клиники Мэйо изучили данные, собранные у них за два десятилетия, и обнаружили, что сердечная недостаточность в период 1996–2000 гг. встречалась на 8,3 % чаще, чем в 1979–1984 гг.
[353]
Но истинная ситуация на самом деле еще намного хуже. Эти цифры показывают лишь количество людей, у которых впервые диагностировали сердечную недостаточность. Общее число пациентов, страдающих от этого заболевания, увеличилось просто невероятным образом, и старение населения здесь играет лишь небольшую роль. Врачи из госпиталя графства Кук, Медицинской школы Университета Лойолы и Центров по контролю и профилактике заболеваний США исследовали медицинские карты пациентов из репрезентативной выборки американских госпиталей и обнаружили, что количество пациентов, у которых диагностирована сердечная недостаточность, в период 1973–1986 гг. удвоилось
[354]. Более позднее похожее исследование ученых CDC показало, что тенденция никуда не делась. Количество госпитализаций из-за сердечной недостаточности утроилось за период 1979–2004 гг., заболеваемость с поправкой на возраст удвоилась, а самый большой рост наблюдался у людей моложе 65 лет
[355]. Похожее исследование пациентов в Госпитале Генри Форда в Детройте показало, что ежегодная заболеваемость сердечной недостаточностью с 1989 по 1999 г. выросла почти вчетверо
[356].
Количество сердечных приступов у молодых людей, как отмечали 3000 встревоженных врачей, подписавших Фрайбургское воззвание, просто беспрецедентно. В США процент сорокалетних пациентов с сердечно-сосудистыми заболеваниями – такой же, как в 1970 г. был у семидесятилетних пациентов. Почти у четверти американцев в возрасте от 40 до 44 лет есть те или иные сердечно-сосудистые заболевания
[357]. А перегрузка сердца даже у еще более молодых людей наблюдается не только у спортсменов. В 2005 г. ученые Центров по контролю и профилактике заболеваний США, изучавшие здоровье подростков и молодых взрослых в возрасте 15–34 лет, к своему удивлению обнаружили, что в период с 1989 по 1998 г. смертность от внезапной сердечной смерти у молодых мужчин увеличилась на 11 %, а у молодых женщин – на 30 %; кроме того, смертность от кардиомегалии, расстройств сердечного ритма, легочного сердца и гипертонической болезни среди молодежи тоже увеличилась
[358].
В XXI в. эти тенденции продолжились. Количество сердечных приступов у американцев 20–30 лет за период 1999–2006 гг. выросло на 20 %, а смертность от всех типов сердечных заболеваний у этой группы выросла на треть
[359]. В 2014 г. треть пациентов в возрасте 35–74 лет, госпитализированных с сердечными приступами, была моложе 54 лет
[360].
В развивающихся странах ситуация не лучше. Они уже последовали за развитыми странами по кривой дорожке электрификации, а в распространении беспроводных технологий даже готовы дать нам фору. Последствия неизбежны. Когда-то в бедных странах заболевания сердца не имели особого распространения. Сейчас же они – убийцы людей номер один во всех регионах нашей планеты, кроме одного. Лишь в Африке южнее Сахары в 2017 г. болезни сердца уступили пальму первенства по смертности болезням бедности – СПИДу и пневмонии.
Несмотря на то, что на борьбу с болезнями сердца тратятся миллиарды, медицинское сообщество до сих пор блуждает во тьме. Оно не выиграет эту войну, пока не поймет, что главный фактор, вызвавший пандемию, которая длится вот уже 150 лет, – это электрификация мира.
