— Он был в отчаянии.
— Но не настолько, чтобы умереть без жилета и ботинок.
— Ну ладно. — Крол медленно кивнул, не в силах не признать логики в словах сыщика. — Как, по-вашему, все произошло?
— Пока мы не установим личность человека, замеченного в саду, я не смогу ответить на ваш вопрос. Но прежде чем мы покинем этот дом, нам следует разрешить еще одну загадку.
— Какую же, мистер Пюнд?
— Почему разодраны обои в спальне мисс Джеймс?
Когда Мэделин Кейн увезли, Филлис Чандлер поднялась наверх. Они с Эриком сидели в маленькой гостиной в окружении чемоданов. Фрэнсис Пендлтон велел им убраться к концу дня, и она сразу принялась собирать вещи. Отъезду помешала смерть хозяина. Мать и сын едва обменялись парой слов с самого утра, не разговаривали они и теперь. Также никто из них не ответил, когда раздался стук в дверь и вошли Пюнд и Крол.
— Вы уезжаете? — спросил Аттикус, указав на чемоданы.
— Да, сэр. Сказать по правде, сэр, я и минуты лишней в этом доме не останусь. Ну и ужасы здесь творятся!
— Но вы ведь понимаете, что не можете просто взять и исчезнуть, миссис Чандлер, — вмешался Крол. — Нам может понадобиться задать вам еще какие-то вопросы.
— Никуда я не исчезаю, старший инспектор. Я переезжаю к своей сестре в Бьюд.
— А ваш сын?
Филлис бросила взгляд на Эрика, тот пожал плечами.
— Я не знаю, куда пойду, — сказал он. — Друзей у меня нет. Ничего у меня нет. Мне все равно…
Пюнд подошел на шаг ближе. Редко доводилось ему встречать двух более несчастных людей, томящихся в тюрьме, ими же самими и построенной. Однако оставались проблемы, требующие разрешения.
— Миссис Чандлер, мне нужно кое-что обсудить с вами. И с вашим сыном.
Услышав, что речь идет о нем, Эрик Чандлер виновато посмотрел на сыщика.
— Скажите, в тот момент, когда напали на мистера Пендлтона, вы находились в этой комнате?
— Да, сэр. Упаковывали вещи.
— Выходит, вы приняли решение уехать прежде, чем произошло сегодняшнее ужасное событие?
Филлис сглотнула, сообразив, что выболтала больше, чем намеревалась.
— Признаться, мистер Пендлтон уже известил нас об увольнении, — сказала она. — Он собирался продать дом и не нуждался больше в наших услугах.
— Как-то довольно неожиданно, — вкрадчиво заметил Аттикус.
— Это было его решение, сэр. Уверен, он знал, что делает, — вмешался Крол. — Вы наверняка слышали крики мисс Кейн. В тот момент вы оба находились здесь?
Филлис Чандлер замялась. Ей не хотелось говорить правду, но выбора не оставалось.
— Я была здесь. А Эрик в своей спальне.
— Я собирал вещи, — сказал Эрик. — И ничего не видел.
— Никто из нас ничего не видел.
— Вы не выглядывали в окно? Не слышали, как кто-то проходил мимо?
— Почему вы без конца задаете мне эти вопросы? — огрызнулась Филлис Чандлер. — Я уже говорила, что туга на ухо. Мы знали только, что в доме полиция, и нам было велено оставаться в своих комнатах, что мы и делали!
— По какой причине мистер Пендлтон захотел вас уволить?
— Я уже говорила вам…
— Вы ввели меня в заблуждение, миссис Чандлер. — Наступил черед Пюнда разозлиться. — Но довольно уже лжи. В этом доме произошли два убийства, и, хотя мне вполне понятно ваше желание защитить сына, вам не удастся и дальше обманывать меня!
— Не знаю, о чем вы толкуете, сэр.
— А я вам сейчас покажу.
И прежде чем кто-либо успел остановить его, Пюнд решительно вышел из комнаты. Крол последовал за ним. Эрик Чандлер и его мать переглянулись, затем поплелись следом.
Аттикус отлично представлял, что ищет. По чистой случайности обои в спальне Мелиссы Джеймс напомнили ему дом в Найтсбридже, где он расследовал кражу бриллианта «Людендорф», однако совпадение это тут же привлекло его внимание к идентичной улике: разрыву в обоях. Все это могло бы еще остаться незамеченным, но Пюнду вспомнился разговор, подслушанный Саймоном Коксом: «Она говорила, что „Мунфлауэр“ кривой, вроде как там что-то перекосилось, и она это насквозь видела». Получалась бессмыслица. Вот если бы Филлис, допустим, заметила, что Гарднеры пошли по кривой дорожке и она видит все их махинации насквозь, то это другое дело. Но каким образом мог быть кривым сам отель?
Пюнд направлялся не в спальню, как то можно было бы предположить. Вместо этого он свернул в коридор, шедший вдоль нее, все еще в отведенном для слуг крыле дома. Прямо на ходу он прикидывал расстояние и остановился перед фотографиями, на которые еще прежде обратил внимание. На них были запечатлены виды Тоули: маяк, пляж и отель. Под исполненными молчаливого ужаса взглядами Эрика и его матери сыщик снял с крючка картинку с «Мунфлауэром», и под ней обнаружилась дырка, просверленная в кирпичной кладке.
— Именно то, что я ожидал, — заключил Аттикус.
Крол подошел и припал глазом к отверстию. И увидел перед собой спальню Мелиссы Джеймс. Он вспомнил узорчатые обои на той стороне стены и понял, что дыра была практически незаметной. Полицейский повернулся. Филлис готова была разрыдаться. Эрик судорожно хватал воздух, лицо у него стало совсем бледным.
— Что это значит? — строго спросил инспектор.
— Если я правильно понимаю, мистер Чандлер соорудил так называемый глазок, — пояснил Пюнд.
Крол с отвращением посмотрел на дворецкого:
— Так ты у нас, оказывается, Подглядывающий Том!
[20]
Эрик не в силах был вымолвить ни слова. Крол повернулся к Аттикусу:
— Но как вы догадались?
— Припоминаете спор, подслушанный кинопродюсером Саймоном Коксом? Он слышал не все, что говорила миссис Чандлер, и истолковал ее слова по-своему. Речь шла вовсе не о том, что творилось в отеле. На самом деле она тогда сказала, что ей известно, чем промышляет сын.
Крол с негодованием посмотрел на Филлис:
— Вы знали об этом?
Пожилая женщина, мрачная как туча, кивнула.
— Узнала в тот самый вечер, когда случилось… убийство мисс Джеймс. Все произошло совершенно случайно. Я собиралась выглянуть из окна и заметила, что фотография с «Мунфлауэром» висит криво. Я сняла картинку со стены и обнаружила под ней сквозное отверстие. Вот почему я тогда бушевала в кухне. Как, вы полагаете, я себя чувствовала? Я была сокрушена, узнав, что мой собственный сын занимается такими мерзостями!
