Неизвестный возился с замком. Скорее ковырялся в нем, чем пытался взломать. Сначала у него, похоже, ничего не получалось. Но потом он поменял инструмент, и вроде бы дело пошло. Внезапно дверь открылась. Человек проскользнул в комнату, а затем стоял неподвижно несколько секунд. Вероятно, проверял, нет ли какой-то опасности.
Манфред беспомощно наблюдал, как события развивались дальше. Неизвестный подошел к одному из ноутбуков и открыл его. Потом он переместился к другому столу и наклонился к веб-камере его собственного компьютера. Развернулся и окинул взглядом комнату. Судя по всему, прикидывая, что попадало в объектив. Сейчас капюшон съехал в сторону, и он сразу узнал того, кто прятался под ним.
Линн Столь.
Белокурые волосы выглядывали наружу. Ребяческое лицо.
Он почувствовал чуть ли не физическую боль, наблюдая, как она вставила флешку в его компьютер. Злоба захлестнула Манфреда. Он подумал, что Амид будет в ярости. Вся информация об их кампании внезапно оказалась доступной врагу. Все материалы, касавшиеся их планов и стратегических замыслов, находившиеся в его ноутбуке, возможно, уже похитили. И переправили АФА. Или их потом могли отправить в полицию или какому-нибудь известному журналисту. Бьерну аф Клеену или Янне Юсефссон, например.
Хотя одного того факта, что сама Линн Столь получила доступ ко всему этому, хватало. Он был хорошо осведомлен о случаях, когда она нападала на них раньше. О том, чем все закончилось для «Патриотического фронта». Йоргена Кранца и Михаэля Коскинена. Возможно, она приложила руку к обыскам в офисе «Скрытой правды» в мае прошлого года и у Ульф А/С в ноябре. И сейчас она вернулась.
В наихудший из возможных моментов.
Он хотел отвести глаза в сторону, но его взгляд словно приклеился к экрану. Он увидел на записи, как Линн повернула его ноутбук и, подойдя к столу, стоявшему в центре помещения, за которым они обычно проводили свои совещания, села за него. Она кликнула по своему мобильнику. Он напряг зрение. Сначала ему не удалось ничего различить. Потом, когда контуры сидевшей за столом Линн появились на экране ее телефона, он понял, что она каким-то образом активировала его веб-камеру.
Та снимала все происходившее в офисе.
Подчиняясь чужой воле.
И ее объектив смотрел прямо на то место, где они сидели во время видеоконференции с Данией, состоявшейся несколько дней спустя.
Глава 19
Воскресенье
Амид осторожно снял несколько клинкерных плиток с кухонного пола, достал несгораемый сейфовый ящик из тайника и открыл крышку. Сунув туда две компьютерные распечатки, протокол их последней встречи с Бофельтом и службой безопасности, он положил сверху DVD-диск с записью, закрыл крышку и прижал плитки на место. Стоило сделать первый шаг самому. Ему не верилось, что они думали пожертвовать им. Но, если такое случится, он не собирался погибать в одиночку. Его кузен, один из немногих, с кем он по-прежнему поддерживал контакт в Ливане, хранил у себя запечатанное письмо, которое ему следовало переправить датской полиции, если Амида найдут мертвым. Там находились инструкции, как они смогут найти доказательства против Ульв А/С в его доме.
Мобильник завибрировал. Он открыл эсэмэс и прочитал. Все тело сразу напряглось, словно его свело судорогой. Кровь бешено запульсировала в висках. Амид с силой сжал свой мобильник. Сообщение было незашифрованным. И написано по-английски. Но все равно ему стоило труда понять смысл. Он как в трансе таращился на экран.
Линн Столь.
Имя резало глаза.
Он обеспокоенно прошелся по комнате, нашел пачку сигарет в ящике комода и достал одну. Конечно, он бросил курить, но это был исключительный случай. Ему требовалось успокоиться. Он вышел на балкон с сигаретой во рту и втянул в себя никотин. Сделал глубокую затяжку. Положил ладони на обледеневшие перила. В парке стояли двое бродяг, гренландцы, судя по виду, и по очереди прикладывались к пакету с вином. Для них, похоже, не играло никакой роли, что было воскресенье и раннее утро. Он покачал головой и вернулся в комнату, только бы не смотреть на это безобразие. Они поставили на место мусульман, но чертовы эскимосы, похоже, не сильно отличались от них.
Он кликнул по приложенному файлу. Запись с камеры наблюдения имела плохое разрешение. Но все равно у него не возникло и толики сомнения. Это была она. Снова. Напоминала маленького породистого терьера. Опять нарывалась на неприятности. Неужели она на самом деле считала себя недосягаемой? Неуязвимой? Сверхчеловеком, пусть сама и презирала собственное арийское происхождение. Ранее ей уже удавалось подобраться к ним близко несколько раз. Когда она отследила денежные потоки к Ульв А/С от компаний Love Dolls, Wolverine и SEB-банка. Им пришлось задействовать приличные ресурсы, чтобы удержать ее подальше от себя. Однако каждый раз, когда, по их мнению, Линн сдавалась, уставшая или испугавшаяся, очень скоро она вновь появлялась на горизонте. У них создалось мнение, что она не прекратит свои атаки.
Пока сама не перестанет существовать.
Они приняли решение еще в ноябре.
Это уже больше не обсуждалось.
Оставался один вопрос.
Когда?
Он вернулся на кухню, достал ступу и растолок в ней сухие листья мяты и свежие от растения, росшего в горшке на подоконнике. Вверх поднялся пар, когда он залил всю смесь в чашке кипятком. Сильный запах сразу немного успокоил его. Потом он осторожно пил маленькими глотками.
Прежняя стратегия, когда они пытались запугать ее и таким образом заставить замолчать, оказалась абсолютно неэффективной. И даже контрпродуктивной. Надежды Бофельта, что угрозы вынудят ее сдаться и что это не привлечет много внимания к их деятельности в Дании, не оправдались. Амид привык подчиняться. Не задавая вопросов. Но он изначально не верил в столь мягкий метод. В худшем случае, пресса могла устроить охоту на них. Началось бы расследование. Но они выпутались бы все равно. Заранее подстраховались. Имели надежных людей в нужных местах, предупреждавших, если кто-то приближался к ним. Будь то датская или шведская полиция.
Он уставился на плакат, украшавший стену гостиной. Горный пейзаж. Норвегия или Австрия. Пожалуй, Швейцария. Он прекрасно сознавал, что картинка являлась обычным ширпотребом, но она все равно символизировала нечто важное для него. Кристальную ясность. Чистоту. Жизненное пространство. Все то, чего ему не хватало в детстве. Тогда его разобщенная семья находилась в постоянном движении. Спасалась от друзов или пряталась после нападения на американское посольство в Бейруте. Они переезжали с отцом, пока того не убили на фронте у Голанских высот. Потом они переехали снова, чтобы избежать преследования просирийских фракций. Всегда одни и те же запахи и пейзажи перед палаткой. Каменная пыль, пустыня, взорванный бетон, торчавшие из него куски арматуры, кровь, запах горелой резины и бензина.
Он сделал еще глоток чая. По телу разлилось тепло, и мышцы расслабились. Он почувствовал, как уверенность вернулась к нему. Он справлялся и с более серьезными проблемами, чем эта, которая сейчас так внезапно возникла перед ним.
