— Тебя, наверное, интересует, почему ты здесь? — спросил он почти шепотом, не сводя с нее взгляда.
Линн не ответила. Он какое-то время смотрел на нее так, словно его забавляла ее неприязнь.
— Поверь мне, я тоже надеялся, что никогда больше не увижу тебя. И если я сейчас настоял на нашей встрече, то исключительно под давлением далеко не самых приятных обстоятельств, — продолжил он потом и закашлялся. С той же вероятностью это мог быть и хрипловатый смех. — В любом случае ты здесь. И мне нужна твоя помощь, — добавил он.
Линн удалось скрыть удивление, но она по-прежнему ничего не сказала. Йорген массировал свои руки и, похоже, искал нужные слова.
— Те, кто находится на одной стороне со мной, по-прежнему охотятся за такими, как ты. За АФА. За левыми экстремистами. Политкорректной мафией. Врагами Швеции. Но теперь случилось кое-что, — сказал он, а потом продолжил после недолгого сомнения: — Тебе наверняка известно, что одного из наших внедрили в АФА. В одну из ваших стокгольмских групп. Крот провел большую работу, и ему удалось нанести вам много вреда. В чем я, естественно, не вижу для себя причины печалиться.
Йорген отвел взгляд в сторону.
— Но сейчас все зашло слишком далеко. Он пошел против своих. Против меня. И ваша проблема стала и моей тоже, — добавил он и улыбнулся, обнажив ряд золотых зубов. — У нас появился общий противник. До которого я не могу добраться.
Линн кивнула и продолжила молча наблюдать за Йоргеном.
— Его псевдоним Росомаха. И он называет себя Фредриком Карлссоном. Хотя это имя тоже, возможно, ненастоящее, — продолжил он, и его глаза сузились от злости. — Он должен исчезнуть. Оказаться за решеткой. Но те, с кем я обычно работаю, похоже, не хотят влезать в это. По их мнению, они все еще способны контролировать его и извлекать пользу из проводимых им акций.
Он замолчал, а когда заговорил снова, его голос дрожал от злости.
— Однако он перешел все границы. Бьет по всем без разбору, — сказала Йорген и, массируя виски, посмотрел на Линн. — Он напал на мою жену. Избил ее. Угрожал убить. А потом наехал на моего пасынка и его семью и пытался выбить из них деньги. Ты должна понять мою ситуацию, тем более он убил нескольких твоих друзей из АФА. И стрелял в одного из твоих полицейских коллег.
Он наклонился вперед через стол. Запах ментола сменился неприятным кислым дыханием.
— Ты понимаешь, что у нас общая проблема? — спросил он.
Линн оцепенела. Термин «проблема» казался ей не самым подходящим описанием возникшей ситуации. Она с трудом удержалась, чтобы не отвернуться, когда Йорген наклонился еще ближе.
— У тебя есть доказательства его причастности к этим смертям? — спросила она.
Если бы они могли заставить Йоргена выступить в роли свидетеля, Росомаху удалось бы осудить за убийство Ильвы и Антона. После поимки.
Йорген пожал плечами.
— Я просто знаю это, — ответил он. — Но я уверен, что вы сможете привязать имеющиеся у вас улики к нему, когда теперь знаете, кого ищете.
Линн помассировала пальцы и задумчиво посмотрела на него.
— Почему ты не стал разговаривать об этом с полицией напрямую? — поинтересовалась она.
Он откашлялся, словно собирался брезгливо сплюнуть на пол.
— Я сижу здесь за убийство четырех полицейских. По-твоему, такой человек захочет напрямую общаться с ними? — ответил он вопросом на вопрос и, хрипло расхохотавшись снова, добавил: — Я захотел, чтобы ты пришла сюда, поскольку мы похожи в каком-то смысле.
Линн бросило в жар.
«Черта с два», — подумала она. Йорген заметил ее возмущение.
— Мы оба верим в нечто большее. Некое изменение. Лучший мир. И даже если у нас не совпадает мнение о том, что конкретно необходимо изменить, я все равно уважаю тебя больше, чем этих лакеев в погонах, которые без зазрения совести участвуют в любых антишведских акциях за деньги. Ты честная, пусть и наивная, — сказал он и, посмотрев на нее как бы в попытке обнаружить понимание в ее взгляде, добавил: — У нас с тобой есть собственное видение. Даже если мы придерживаемся прямо противоположных взглядов.
Он замолчал, словно ожидая получить поддержку с ее стороны.
«Едва ли», — подумала она. Однако у них не было времени для политической дискуссии. И ей пришлось признать его правоту. Они нуждались друг в друге.
— Что ты предлагаешь? Как я найду Росомаху? — спросила она.
— Я установил наблюдение за ним. Пусть и доверял ему. И у меня есть адрес его матери. Она живет в Стокгольме. Пожилая дама. Он появляется там иногда, — сообщил он и еще раз хрипло рассмеялся. — Если действовать осторожно, она, скорей всего, может рассказать, где он находится. Или как связаться с ним. Или вы можете следить за ее квартирой и ждать его.
Линн внимательно посмотрела на Йоргена.
— Я помогу тебе, — сказала она. — Если ты подкинешь нам материалы, с помощью которых мы сможем посадить его.
Йорген рассмеялся опять, причем сейчас, казалось, абсолютно искренне.
— Ты поможешь мне в любом случае, и тебе это прекрасно известно. Но я посмотрю, чем смогу посодействовать отсюда с помощью еще оставшихся у меня контактов. Нам обоим хочется избавиться от него, — констатировал он и, подтащив к себе лежавшую на столе записную книжку, написал в ней адрес матери Росомахи и передал листок ей. Потом он кивнул охраннику, тот подошел и сковал ему руки наручниками за спиной. Линн наблюдала за ним, когда он, наклонившись вперед, поплелся к выходу.
Мужчина, чуть не убивший ее когда-то, больше не мог причинить ей вреда. Она еще какое-то время слышала звон кандалов на ногах, сопровождавший каждый его шаг, когда он удалялся по коридору.
И сколь бы странным это ни казалось, ей в конце концов пришлось признаться себе, что она получила определенное удовольствие от их встречи.
Эрик не спросил ничего, пока они не сели в машину.
— Ну? Давай, — воскликнул он, однако, нетерпеливо, как только они закрыли за собой двери.
Линн задумалась на мгновение. Ей хотелось разобраться со всем собственноручно. Но она поняла, что это могло ей очень дорого обойтись. Они с Эриком, пожалуй, серьезно поссорились бы, если бы она отказалась рассказать, почему Йорген захотел встретиться именно с ней. И она уже не смогла бы потом больше нормально сотрудничать с полицией. Друзья из пострадавшей в результате последних событий группы АФА должны были понять ее. Те, кто остался в живых. Не имело смысла пытаться защищать их больше, раз полиция уже знала всех поименно.
— Мы можем поймать Росомаху, — сказала она.
Эрик удивленно посмотрел на нее.
— Ага. И как?
Она показала ему листок с адресом.
Как только они затормозили перед зданием полиции, Рикард сразу вышел наружу и встретил их. Судя по его виду, он прямо рвался в бой.
