Она вытерла руки, медленно направилась по коридору к своему кабинету и вошла в него. За окном уже прилично стемнело. Она зевнула и снова проверила мобильник. Никакого сообщения от Линн. На одной из стен ее рабочей комнаты висела картина, оставшаяся от одного из предшественников. Изображенный на ней угрюмый мужчина осуждающе смотрел на нее. Она попыталась оправдать свой поступок отсутствием выбора. Но факт оставался фактом. Она использовала служебное положение. И вдобавок она собиралась оплатить свое деяние из налогов обычных людей, которые подобное себе позволить не могли. Кроме того, не была до конца искренней с теми, кого просила о помощи. Не лгала им, но и не рассказывала всей правды.
Ради того, чтобы помочь родственнице.
Защитить Линн.
Торстен Брандструп, конечно, был ее старым другом. Но из-за этого она чувствовала себя только хуже, ведь не могла играть в открытую. Он трудился в датской полиции безопасности с незапамятных времен. И она быстро уговорила его помочь ей. Он не задал никаких вопросов. Даже не спросил, было ли у нее разрешение суда на то, чтобы затребовать эти материалы у датской полиции. Просто согласился неофициально помочь шведскому расследованию при условии, что все полученное от него не будет использоваться в суде. Поскольку в противном случае на это пришлось бы получать разрешение у соответствующих инстанций.
Хотя она и не просила ни о чем особенном. Обычная рутина, когда дело касалось пропавших лиц. Торстен перезвонил ей где-то через час и сообщил адрес, а потом переправил несколько снимков — Луисе нужно было убедиться, что они говорили об одном и том же человеке. Она поблагодарила его, подтвердила это и пообещала ему любую помощь, если такая потребуется в будущем.
Фотографии были сделаны камерами наружного наблюдения. Она разложила их распечатки на письменном столе перед собой в порядке, позволявшем отследить маршрут объекта от Центрального вокзала Копенгагена до ранее указанного ей адреса. Они отличались качеством. Углами съемки. Но на всех присутствовали одни и те же персонажи. Одетый в черное мужчина с ротвейлером. И сам объект.
Линн Столь.
Ее племянница.
Сейчас находившаяся в Дании.
Ей хотелось, чтобы она ошиблась в своих подозрениях. Или по крайней мере удивилась бы, увидев Линн на этих снимках.
Но она не удивилась.
Поскольку очень хорошо знала, что она там забыла.
Глава 44
Каспер громко отстучал условный сигнал по двери. Кто-то тихо подошел к ней с внутренней стороны. Глазок потемнел, и она открылась. Огромный силуэт заполнил дверной проем, освещенный сзади проникавшим из квартиры светом. Линн отступила на шаг. Сделала глубокий вдох.
Не поверила своим глазам.
На лестничную площадку вышла высокая женщина. Широкие плечи. Под одеждой играли бицепсы. На ней был полностью черный военный наряд. Из толстой матовой ткани. Куртка и шерстяной свитер, из-под которого торчал воротник рубашки. Брюки с карманами на ногах. Верхняя часть туловища выглядела непропорционально большой. Из-под свитера также выглядывал бронежилет. Каспер кивнул и прошел мимо. Как будто ему хотелось побыстрее прошмыгнуть внутрь. Теперь Линн все поняла. Именно это он скрывал.
Что вряд ли можно было считать обманом.
Он знал о случившемся. Вряд ли мог забыть. Все работавшие вместе с Линн до тюрьмы знали ту историю. И все равно он ничего не сказал.
О Карин Биерманн.
Об одетой в черное амазонке, сейчас стоявшей перед Линн.
Они посмотрели друг на друга. Карин слабо улыбнулась.
— Давно не виделись, — сказала она.
«Как по мне, я лучше не видела бы тебя еще сто лет», — подумала Линн раздраженно. И все равно она не почувствовала злости. Прошло слишком много времени. Разочарования не было. Ощущение, что ее бросили, поблекло и превратилось в заурядное воспоминание. Хотя она сильно переживала, когда все произошло. Десять лет назад. Линн серьезно посмотрела на Карин.
— Значит, ты отвечаешь за команду, которая в квартире. Каспер не предупредил меня. Там есть еще кто-то, кого я знаю? — спросила она и хотела добавить «из черного блока», но передумала. У них не было времени болтать о давних событиях, когда они обе были молодыми и более горячими.
— Не думаю. Но входи, познакомишься, — ответила Карин и протянула руку, намереваясь взять Линн за плечо и провести внутрь. Та, однако, увернулась от нее и прошла в гостиную. Там находилось порядка десяти человек. Разного возраста и пола. Никто больше, похоже, не принадлежал к воинственной черной фаланге их движения. Антифашистским ударным силам. По крайней мере, никто не носил такую же одежду, как Карин. Но это вовсе не обязательно что-то означало. Каспер виновато посмотрел на нее, когда она вошла в комнату, потом отвел взгляд и развел руки в стороны.
— Именно эта компания занимается наблюдением за Ульв А/С, — сказал он. И сразу все присутствующие начали радостно кивать ей и махать руками. Она натянуто улыбалась им в ответ. Две молодые девицы выглядели ровесницами сидевшей на крыше Санне. Пожалуй, они только что закончили гимназию. Отличались они только одеждой. На одной были джинсы, ботинки, капюшон и арафатка. На другой — камуфляжная куртка с вышитой надписью «Gegen Nazis» и черной звездой. Остальные в своих кроссовках, обычных пальто и куртках напоминали университетских студентов.
Каспер махнул Линн. Он стоял рядом с человеком, отвечавшим за дрон. Линн уже узнала его. Он был одним из технических специалистов АФА. И давно принадлежал к движению. Завязанные в конский хвост волосы уже начали седеть. Вместе с Каспером и Карин он был одним из самых старых в комнате. Его звали Свен. Она встала рядом с ними, положила руку ему на плечо и впилась взглядом в экран.
— Привет, — сказал он и, повернувшись к ней, широко улыбнулся, а потом быстро поцеловал ее в щеку и продолжил манипулировать джойстиком пульта управления.
«DJI Phantom 4 PRO. Квадрокоптер-дрон», — прочитала Линн и наклонилась вперед, чтобы лучше видеть.
— Разве они не запрещены в Дании? — спросила она.
— Да нет, — ответил Свен и, нажав одну из кнопок, отпустил джойстик. — Я включил режим Active Tracker, — объяснил он. — Дрон следит за объектом автоматически.
Они видели, как белый «Фольксваген Туарег» свернул с автострады на одну из боковых улочек. Картинка, поступавшая с летящей камеры, была идеальной. Они без труда могли различать лица людей, номерные знаки машин и названия улиц, под каким бы углом те ни находились.
— Прекрасное разрешение, — заметила Линн.
— Да, можно так сказать, — согласился Свен — У него двадцатимегапиксельная КМОП-матрица.
— Должен быть очень быстрый процессор, чтобы при таких вибрациях обеспечивать высокое качество, — сказала Линн.
Свен улыбнулся.
— Шестьдесят кадров в секунду, дергаться не будет.
