Что-то подсказывало мне, что он хотел прикоснуться ко мне, но не был уверен, как я отреагирую. Его руки неловко лежали на коленях. Вон не знал, что такое неловкость.
Откинув голову на подушку, я медленно выдохнула и стала изучать свой потолок.
– Я должна уйти.
– Перестань, скромница.
Очевидно, для него это всего лишь шутка.
– Я тебе не нужна, – заметила я.
Это правда, и она причиняла боль. Я с самого начала не хотела эту дурацкую должность ассистента, а теперь, когда со всем смирилась, то мне уже в ней отказывали. Все мое существование казалось бессмысленным. Вон ничего не сказал.
– Знаю. – Его голос раздался из ниоткуда, удивив меня. – Ты мне действительно нужна, только не для моей работы. – Он оскалил зубы, наконец-то взглянув на меня. – Счастлива?
– Что ты имеешь в виду? – Я села, протирая глаза.
Он опустил взгляд на свои колени, и после короткого молчания я проследила за его взглядом. Он был тверд. Мы даже не прикоснулись друг к другу. Мы даже не флиртовали. Но я догадывалась, что такие вещи случались, верно? Ему было девятнадцать. У парней этого возраста член вставал от чего угодно.
– Это. – Он убрал руки с колен, предлагая мне лучше рассмотреть его пульсирующую эрекцию под черными спортивными штанами. – Со мной такого не случается. Ну, иногда случается, но только когда я этого хочу, и это ощущается не так… когда я с тобой.
Он пробормотал всю фразу, как будто признавался в ужасном преступлении. Я облизнула губы, проглотив комок чего-то в горле. Волнение? Нет. Это было нечто большее. Я почувствовала… триумф.
– Что ты хочешь этим сказать?
Его взгляд скользнул прямо ко мне. Он злобно усмехнулся.
– Для чего, блин, ты думаешь, я говорю? Ты горячая штучка, и, наверное, я хочу подурачиться с тобой. Я не использовал никаких новых слов, Хорошая Девочка. Не нужно открывать словарь.
Опять этот засранец. Но я знала, что он боялся правды. По какой-то причине секс был для него щекотливой темой. И, может быть, я была права. Может быть, мы оба были девственниками. Я сказала это в шутку, но это имело большой смысл, когда я подумала об этом. Я никогда не видела, чтобы он на самом деле целовался с девушкой. Я никогда не видела, чтобы он флиртовал или с кем-то разговаривал.
Я никогда не видела, чтобы он целовал девушку.
Господи, я даже не думаю, что когда-либо слышала, чтобы он целовался с кем-нибудь.
Я спустила ноги с кровати и села рядом с Воном, бедром к бедру. Я задала свой следующий вопрос, не встречаясь с ним взглядом.
– Я стала первой девушкой, которую ты поцеловал?
Это означало бы, что первый поцелуй Вона был более или менее в восемнадцать лет. Догадка слишком нелепая, чтобы принимать ее всерьез. Ни одному парню не делают минет перед поцелуем, конечно.
Он фыркнул, качая головой.
– Отвали.
– Скажи мне.
– Нет, ты не стала моей первой, – безжалостно отрезал он.
Я ничего не сказала. Может быть, я все-таки ошиблась. Последовала пауза, прежде чем он снова открыл рот.
– Ты стала второй. Я поцеловал Луну Рексрот на предрождественской вечеринке у Коулов в прошлом году назло Найту, чтобы он наконец сделал шаг.
Мой пульс снова участился. За всю свою жизнь он поцеловал только одну девушку. Двух, включая меня. А первая даже не в счет. Это казалось не только нелепым, но и совершенно безумным. Даже я целовалась с четырьмя парнями. И у меня не было никакого опыта, о котором можно было бы говорить. Вон действительно не хотел иметь ничего общего с девушками, ему не хотелось быть с ними. Но почему?
– Может быть, я асексуален, – бесстрастно сказал он.
Я так не думала. То, как мы целовались… в этом чувствовалось волшебство. Дикая, необузданная похоть двух горячих, смертных тел, соединяющихся, взрывающихся и отчаянно пытающихся вырвать друг друга из кожи и слиться во что-то единое и интимное.
То же самое.
Вот почему я не могла устоять перед поцелуями Вона, или когда он запустил пальцы в мои волосы, или когда посмотрел на меня с другого конца комнаты. Когда мы соприкоснулись, мне показалось, что мы одно целое, и это напугало и взволновало меня.
– Я не хочу спать с тобой. Не хочу ублажать тебя, – серьезно сказал Вон, его горло подрагивало.
Сегодня вечером он был на грани прозрения. Что случилось, что сделало его таким?
– Но я хочу поцеловать тебя. Много раз. И везде. И… – Он нахмурился, со вздохом закатив глаза. – Я думаю, я не возражаю, если тебе в конечном итоге понравится, когда я это сделаю.
Я расхохоталась.
Он этого не ожидал. Он нахмурился еще сильнее, и его глаза расширились от раздражения. Казалось, он не мог понять, почему мне льстила и полностью развлекала мысль о том, что его так сильно влечет ко мне, что он был готов нарушить многие из своих правил. Он должен был смириться с тем, что заставляет кого-то другого чувствовать себя хорошо. Господи, с этим парнем мне нужно было быть осторожной. Такие моменты, как этот, заставляли меня любить Вона как личность, видеть за пределами личности. К счастью, таких моментов было немного, и я была неспособна влюбиться по-настоящему.
– Это не смешно.
– Так и есть. Ты прав, мне не следует уходить отсюда. Ты будешь делать работу за нас обоих, а я могла бы использовать это время для работы над своим проектом. Но что касается поцелуев, у меня есть несколько вопросов, прежде чем я приму решение относительно твоего предложения.
– Это не было предложением, – огрызнулся он, словно испугавшись, что я могу воспринять это как комплимент.
Я пожала плечами, указывая на дверь, на случай, если он забыл, как выйти.
Он тяжело вздохнул.
– Положись на меня.
– Ты будешь целоваться с другими девушками? – Я схватила подушку и прижала ее к животу. А именно, с Арабеллой.
– Нет. – Он почти вздрогнул, уставившись на меня, как на сумасшедшую. – Конечно, нет.
– Ты позволишь им делать тебе минет? – спросила я.
– Ты сделаешь мне минет?
– Нет, нет, если ты не набросишься на меня.
– Ну, тогда, я думаю, да. Я найду девчонку для минета в другом месте.
– Тогда сделки не будет.
– Ты серьезно? – Он отстранился, чтобы рассмотреть мое лицо.
Я пожала плечами.
– Я не прошу кольцо, Вон. Мы оба знаем, что это будет обычным дурачеством, и мне нравится целоваться с твоей кислой рожей. Теперь, когда мне нечего делать, кроме как работать над своим произведением, я думаю, ты мог бы быть хорошим развлечением, пока мы не выберемся отсюда. Но я не хочу иметь с тобой ничего общего, если ты продолжишь совать свой член в рот другим девушкам.
