– Пятьсот монет – это сколько же? Сколько золота?
– Думаю, около четырех килограммов. Но здесь речь идет не просто о золоте. Ценность коллекции в ее уникальности. С точки зрения истории она бесценна. Этим монетам более двух с половиной тысяч лет, им место в Эрмитаже, рядом с китайской коллекцией Алабышева
[13].
– Получается, что тот, кто купил найденную мальчиком Герой монету, знал ее истинную цену.
– Получается, что знал.
Зверев хмыкнул, внимательно прочел вырезки, убрал их в папку и спросил:
– Я могу себе это оставить?
– Пожалуйста. Только когда прочтете, книги и журналы верните. Они библиотечные.
Зверев достал из пачки последнюю сигарету.
– Зачем вы столько курите? – вдруг спросила Саша. – Это ведь очень вредно.
Зверев удивленно посмотрел на девушку и смял сигарету вместе с пачкой. После чего, сам от себя не ожидая, спросил:
– А хочешь, я тебя мороженым угощу?
Глава 3
Они вновь собрались у Корнева, на этот раз без Богданова. Молодой следователь, выслушав версию о происхождении коллекции монет, внимательно изучил принесенные Сашей Ниловой вырезки и попросил разрешения кое-что проверить.
Корнев, когда Зверев и Костин явились на очередной доклад, снова был хмурый. Степан Ефимович бегло просмотрел книгу и журналы, а также вырезки из газет, в которых было сказано о бегстве великого князя Александра Михайловича и о его неудачном выступлении на Парижской конференции.
– А вам не кажется, что вся эта история может оказаться пустышкой? Монету, которую нашел мальчишка, так и не нашли, а значит, мы не знаем точно, что было спрятано в тайнике этого Крапивина.
– Все может быть, но эту версию не стоит отбрасывать, – сказал Зверев.
– А что у нас по звонившей в райотдел девице, соседке погибшего Крапивина?
– Ищем, Степан Ефимович! Ничего нового о ней пока добавить не могу.
– И про Крапивина ничего? Откуда он здесь вообще взялся?
– Говорю же – ищем!
– Плохо! Очень плохо! Чем вы сейчас собираетесь заниматься?
– Пока занимаемся коллекционерами, нумизматами и прочими ценителями антиквариата, – доложил Веня Костин и показал подполковнику лежавший в его папке список. – Нашли шестерых, но лишь трое из них представляют интерес. Завтра начнем день с их посещения.
– Завтра? А почему не сегодня? – поинтересовался Корнев.
– Степа, не нужно нас торопить и говорить, что нам делать, – огрызнулся Зверев. – Ты приказал мне вести это дело, и я сам решу, что и когда будут делать мои помощники.
Корнев вскочил и стукнул кулаком по столу:
– Ну хватит! Мне все это надоело!
Подполковник хотел было сказать что-то еще, но в этот момент в кабинет ввалился Богданов:
– Есть! Я нашел новые сведения по Крапивину! – Вадик весь сиял. – Я уверен, что это именно он похитил коллекцию, подаренную Ляхову Мохамед-Алишахом.
– Ну и что там у тебя? – Корнев сел на место.
Богданов положил перед подполковником клочок газеты:
– Вот, посмотрите! Это вырезка из Британской газеты «Таймс» от 10 декабря 1918 года. Здесь написано об отплытии великого князя Александра Михайловича из Крыма. Князь с сыном Андреем собирался уплыть в Париж на британском корабле, напечатанная здесь фотография была сделана как раз перед их отъездом.
– И что же ты тут такое увидел? – Зверев подошел ближе.
На фотографии была группа из нескольких царских офицеров в парадной форме. Великий князь стоял в самом центре в генеральском мундире, на заднем плане виднелись пирсы и готовящийся к отплытию корабль британского Королевского флота «Форсайт».
– Вот! Здесь перечислены все, кто запечатлен на этом фото. – Богданов ткнул пальцем в стоявшего по левую руку от великого князя офицера: – Это штабс-капитан Денис Виссарионович Пыхов, личный адъютант великого князя. Когда я увидел это фото, я сразу вспомнил слова Германа. Помните, он говорил, что наш Крапивин похож на Билли Бонса?
– Опять эта чушь про пиратов? Вам не надоело? – озлобился Корнев.
Не обращая внимания на ворчание начальника, Богданов продолжил:
– Вы все не читали «Остров сокровищ», поэтому не знаете, что в книге Билли Бонс описан как крупный мужчина с сабельным шрамом на щеке.
– Про шрам нам говорил Герман, его мать упомянула, что на щеке у Крапивина тоже был шрам, – подтвердил Зверев. – А еще она сказала, что старик был на Тургенева похож.
– Правильно! Посмотрите на этого штабс-капитана. Он же вылитый Тургенев в молодости, и при этом нетрудно заметить на его щеке шрам. Так вот, когда я все это сопоставил, то отправился к нашей Элеоноре Святославовне и показал ей эту вырезку. Как вы думаете, что она мне на это сказала?
– Опознала в этом Пыхове нашего убиенного Крапивина? – усмехнулся Зверев.
– Это фото восемнадцатого года, здесь этому Пыхову около сорока, а наша скрипачка общалась с Крапивиным в начале сороковых, к тому времени он постарел и поседел, но она все равно его узнала!
– Немудрено! Крапивин же был поклонником Элеоноры, и они часто общались! Вадик, ты умница! Получается, что Крапивин был приближенным князя и вполне мог украсть у него коллекцию, перед тем как тот уехал из России! Наша догадка подтвердилась! – Зверев хлопнул Богданова по спине, подмигнул Костину и шутливо заявил: – Ну вот! А кто-то говорил, что мы ни черта не работаем.
На этот раз Корнев не нашел что ответить. Зверев и оба его помощника, улыбаясь, вышли из кабинета.
Глава 4
Несмотря на обилие светильников, висевших прямо над столами, сразу рассмотреть всех присутствующих в зале было невозможно. Дым стоял коромыслом, пахло пивом и копченостями. Шум стоял такой, что Звереву поначалу показалось, что он попал не в бильярдную, а на ипподром в момент решающего забега.
У барных стоек, попивая какую-то красную бурду, сидели размалеванные девицы и громко хохотали, их кавалеры в узких пиджаках и лакированных туфлях, в шляпах, панамах и кепках, которые большинство из местных завсегдатаев даже не считали нужным снять, дымили сигаретами, громко спорили, махали руками и много пили.
Лишь дюжина истинных ценителей игры сгрудилась в левой половине зала, где стояли обтянутые зеленым сукном столы. Игроки издавали гораздо меньше шума, чем те, кто развлекался в правой половине, но и они успевали выпить пива, то чертыхаясь, то искренне радуясь, когда очередной мастерски выполненный удар загонял шар в узенькую лузу.
Зверев подошел к стойке, заказал кружку пива и стал рассматривать тех, кто околачивался у столиков. Средних лет блондинистая девица, курившая сигарету через мундштук, поинтересовалась, не ее ли он ищет, на что Зверев отрицательно покачал головой и отвернулся. Девица что-то пробубнила и подсела к соседнему столику, утратив к Звереву всякий интерес.
