Исаак поднял меня, и я обвила его ногами. Я запустила руки ему в волосы, а мои зубы сталкивались с его, отчаянно и больно.
Чем напористей становился наш поцелуй, тем хуже становилось ощущение у меня на душе. Оно мучило меня, это ужасное отчаяние, так что я едва могла дышать. Тихое хныканье, почти всхлип, вырвалось из моего горла. Исаак тут же оторвался от моих губ и испуганно взглянул на меня. Не знаю, что он увидел в моих глазах, но его хватка на ягодицах ослабла, и вместо этого его ладони нежным движением скользнули к моим ногам.
Я опустила лоб ему на плечо и почувствовала, как с тела спадает напряжение.
Исаак ничего не сказал, когда пронес меня по квартире и посадил на диван в гостиной. Потом скрылся на кухне и пару минут спустя вернулся с дымящимся стаканом. Он поставил его на журнальный столик, который я сверлила апатичным взглядом.
Исаак сел возле меня. Поднял мои ноги себе на коленки и подвинулся ближе. Его ладони мягко поглаживали меня по голени, вперед-назад.
– Где Джан? – спросила я через какое-то время.
– С семьей. У его мамы день рождения.
Я медленно кивнула.
Он продолжал гладить мои ноги.
– Что это сейчас было?
– Ничего, – пробормотала я и отвела взгляд.
– А выглядело непохоже на «ничего». И не ощущалось как «ничего», – тихо произнес он.
Во рту пересохло, и я сглотнула. Всякий раз, когда я заготавливала у себя в голове текст, руки у меня потели, а дыхание учащалось. Это как-то нездорово. И тем не менее я знала, что дольше тянуть нельзя. В прошлый четверг мы с Исааком пересекли черту. И если немедленно не прекратим, то раним друг друга, я это знала.
– Мне…
Я не могла. Я просто не могла ему это сказать. Когда произнесу это вслух, все будет кончено. А я к этому еще не готова.
– О’кей, поступим по-другому, – ни с того ни с сего заявил он. Он снял с себя мои ноги, встал и направился на кухню. А чуть погодя вернулся с большой бутылкой самбуки и двумя стопками.
– Алкоголь, – сказала я и села ровнее. – Это мне больше нравится, чем чай.
Исаак слегка улыбнулся. С помощью пульта включил стереосистему, и комнату тотчас наполнила тихая фортепьянная музыка. Затем он налил две полные рюмки и протянул одну мне, больше не садясь рядом. Он чокнулся со мной и выпил ликер. Я повторила за ним. Горло приятно обожгло, и стало еще лучше, когда тепло распространилось в животе.
– Сейчас мы напьемся. А потом ты со мной поговоришь, – объявил Исаак и указал своей пустой стопкой на меня.
– С чего бы это? – спросила я.
– Потому что за все, чем ты со мной поделишься, я буду снимать что-то из одежды.
Я выгнула бровь:
– Я получу стриптиз, если поговорю с тобой?
Он кивнул и второй раз наполнил наши рюмки.
Это очень плохая идея. Действительно очень-очень плохая идея, но… я все равно выпила вторую стопку, потому мне нужно набраться смелости. Исаак, кажется, чувствовал то же самое, поэтому налил себе еще порцию.
Я должна была его остановить. И ни в коем случае не должна была позволять втянуть меня в эту игру, так как знала, что очень скоро ему скажу. Но не могла, пока он так на меня смотрел. Не сумела заставить себя удержать его, когда он вел себя так уверенно и смело – именно так, как я всегда надеялась, он начнет себя вести.
Я протянула ему свою рюмку. Он наполнил ее до краев, и я тут же проглотила спиртное. Затем откинулась на спинку дивана.
Исаак стоял посередине комнаты и не сводил с меня настойчивого взгляда.
– О’кей. Чем ты занималась сегодня вечером?
Это безопасная территория, на это я могла ответить.
– Моя преподавательница Робин вместе со своей подругой открыла галерею в центре города и пригласила меня. Мы с Доун ходили туда посмотреть на фотографии ее первой вы-ставки.
– Звучит хорошо, – произнес Исаак и опустил взгляд на себя. Видимо, он ненадолго задумался, что снять первым, и выбрал кардиган. Затем начал медленно расстегивать одну пуговицу за другой.
Я наклонилась вперед и снова налила самбуку в наши стопки. И опустошила свою, наблюдая, как Исаак избавляется от кофты. Он бросил взгляд на меня и неуверенно улыбнулся. Во мне зародился жар и в желудке смешался с жжением алкоголя. Пальцы зачесались от желания подойти к нему и самостоятельно стянуть кардиган с его плеч. Но я осталась сидеть.
– Следующий вопрос, – сказал он и скинул кофту на пол. – Кажется, ты очень нравишься этой преподавательнице, раз она позвала тебя на такое важное событие.
Я повертела рюмку в руке:
– Это был вопрос?
– Нет. – Исаак провел рукой по волосам. – Ты хорошо провела вечер?
Типичный Исаак. У любого другого не хватило бы терпения, но он осторожно, словно на ощупь, продвигался вперед. Как будто я боязливый зверек, которого он не хотел напугать, приближаясь слишком быстро.
– Просто здорово. Галерея просто потрясающая. У них даже есть снимки Эмметта Гласбери. Он один из величайших и лучших фотографов современности, и, по всей видимости, подруга Робин, Пат, была его учителем, что вообще невероятно, потому что на вид она ни днем не старше сорока, и… – Я осеклась и прикусила губу.
– И? – мягко спросил он.
Я тяжело сглотнула.
– Получился… хороший вечер.
Он снова окинул себя взглядом:
– Что теперь? Носки или очки?
– Но очки – это не одежда!
Он кивнул:
– Вполне одежда.
– Обломщик.
Я наслаждалась этим больше, чем должна бы. Возможно, виноват алкоголь. А возможно, страх, что сегодняшний вечер станет последним, когда мы так беззаботно общались. Стоит мне только сказать ему, что я больше не хочу продолжать этот проект вместе с ним, и он больше не увидит смысла проводить со мной время… и тогда все закончится.
Исаак снял очки и положил на столик. Он смотрел на меня, сверкая глазами. А вскоре после этого взялся за низ своей футболки. Я затаила дыхание, когда он стянул ее через голову и бросил на пол к кардигану.
У меня вырвался тихий вздох. Во-первых, потому что я просто-напросто не могла насытиться его видом, а во-вторых, потому что странным образом им гордилась. То, что Исаак сейчас делал все это, неотрывно глядя мне в глаза, ясно показывало, что по большей части он преодолел свою неуверенность. Он понял.
Когда он нагнулся вперед, чтобы налить себе еще одну рюмку, я восхищалась мускулами у него на руках и животе. Пальцы начало покалывать. Мне хотелось до него дотронуться.
– Что-то случилось с твоей преподавательницей?
Оторвав взгляд от его тела, я посмотрела ему в глаза. Момент настал. Надо ему сказать. Сейчас. Потому что иначе я вообще этого не сделаю и рано или поздно сломаюсь.
