В 1924–1933 гг. А. Сванидзе служил торговым представителем СССР в Германии, а с 1935 г. – заместителем председателя Госбанка СССР по валютным операциям. Он входил в ближний круг Сталина и смог добиться решения политбюро, высшего органа власти, о выделении валютных средств на издание в Москве научного журнала по древней истории
[20]. В декабре 1937 г., вскоре после выхода первого номера «Вестника древней истории», А. С. Сванидзе был арестован; он был расстрелян в 1941 г.
Также нельзя не учитывать внешнеполитический аспект основания «Вестника древней истории». Создание в Москве научного журнала по древней истории было ответом на переход центральноевропейских научных исторических журналов под контроль нацистов: в 1935 г. их сторонник К. Мюллер сменил Ф. Мейнеке во главе «Исторического журнала», а в 1936 г. руководство журналом «Клио» перешло от К. Ф. Леманн-Хаупта к лояльному нацистам Э. Корнеманну, причем редакция была переведена из Австрии в Германию, в Лейпциг.
По приглашению А. С. Сванидзе К. Ф. Леманн-Хаупт в 1936 г. прочитал курс лекций в Тбилиси; от него вполне могла исходить идея издания в СССР специализированного научного журнала по древней истории, неподконтрольного нацистам. Впрочем, инициатором мог стать и сам А. С. Сванидзе, стремившийся создать научный журнал такой направленности в Москве по европейскому образцу. «Вестник древней истории» стал в некотором смысле антинацистским европейским журналом по древней истории, и написанная А. С. Сванидзе передовая статья в первом номере ВДИ тому свидетельство. В этом контексте не вызывает удивления французский подзаголовок Revue d’histoire ancienne («Обзор древней истории») на обложке и на титульном листе журнала.
В довоенные годы редакция журнала располагалась на третьем этаже здания ЦИК
[21]. Здание обслуживал кремлевский коммутатор, и для вызова редакции журнала с ручной телефонной станции нужно было говорить телефонистке: «Кремль». Все это свидетельствует об особом внимании властей к древней истории.
Первоначальная цель издания журнала сформулирована в сохранившемся в архиве черновом варианте некролога одного из его основателей Александра Мишулина: «…По мнению А. В. [Мишулина], это должен быть научный журнал, печатающий специализированные исследования по древней истории, имеющие научную актуальность. Древняя история, по мысли организаторов журнала, не ограничивается лишь Древним Востоком и Античностью, в журнале печатаются статьи и по древней истории СССР, большое внимание уделяет журнал и вопросам археологии; специальный раздел критики и библиографии знакомит читателей с новыми трудами по древней истории, появляющимися у нас и за рубежом; в приложениях к журналу печатаются переводы античных авторов. Каждый номер начинается с передовой статьи, мобилизующей советских историков на разрешение той или иной актуальной задачи в области истории древнего мира». Структура журнала была заимствована из западных научных изданий; как и «Клио», журнал был призван публиковать статьи не только на античную, но и на древневосточную тематику.
Само название казалось современникам странным. Действительно, подобное название для журнала, издаваемого образовательным либо научным учреждением («Вестник МГУ», к примеру) кажется очевидным и не содержит никакого подвоха. Однако «Вестник древней истории» может ассоциироваться разве что с вестями из загробного мира; возникшие позже советские специализированные исторические журналы имели принципиально иные названия: «Новая и новейшая история», «История СССР», «Средние века», «Советская (российская) археология» и т. п.
Особую роль Сталина в выборе названия журнала невозможно подтвердить официальными документами. Однако подобное предположение весьма правдоподобно, ведь он неоднократно «выдавал» странные наименования, которые, разумеется, не обсуждались и использовались долгие годы. Близкий пример – выражение «гражданская история», которое присутствует в партийно-правительственном постановлении «О преподавании гражданской истории в школах СССР», опубликованном 16 мая 1934 г., и в других документах. Понять, что означает «гражданская история» в контексте 1930-х гг., крайне сложно. Однако в учебных планах дореволюционных семинарий гражданская история изучалась наряду с церковной, и Сталин использовал знакомый ему с юности термин.
Примерно то же самое, очевидно, произошло и с «Вестником древней истории». Ни первый редактор журнала А. С. Сванидзе, ни его заместитель А. В. Мишулин, конечно, не возражали и спущенное сверху название приняли к исполнению. Что могло навеять Сталину подобное наименование, можно только догадываться: возможно «Тифлисский вестник», «Кавказский вестник», «Вестник Европы», а возможно, «Вестник Комакадемии».
«Вестник древней истории» реабилитировал академизм и классицизм, которые оказались под угрозой забвения. Основание в Москве научного журнала по древней истории знаменовало новый этап взаимодействия советских ученых с мировой наукой. На фоне запрета на общение с иностранцами и введения смертной казни за попытку бегства советских граждан за границу с 1936 г. фактически прекращаются публикации советских ученых в зарубежных научных журналах. ВДИ должен был как-то заполнить эту лакуну.
Основание «Вестника древней истории» не было результатом планомерного развития советской исторической науки, поводом к созданию журнала стал дилетантский интерес к исторической науке близкого к Сталину Александра Сванидзе. Учреждение журнала было лишь эпизодом в процессе так называемой социалистической модернизации, основанной на заимствовании западных технологий и приспособлении их к советской действительности. Идея была достаточно простой: купить на Западе подешевле либо заимствовать бесплатно, скопировать, а затем включить процесс импортозамещения. Этот процесс в отношении научного журнала по древней истории проходил одновременно с аналогичными операциями, касающимися выпуска первых образцов знаменитого советского мороженого. Завершились оба этих процесса почти одновременно, как водится, к круглой дате – 20-летию Октябрьской революции. А вот причина удачной судьбы научного журнала состояла в том, что в СССР сохранилась традиция изучения древней истории, а с середины 1930-х гг. уже было налажено воспроизводство специалистов в этой области знания.
Дело второе. Константин Зельин: добросовестный ученый и рецензент
Наука не может существовать без рецензирования: одни ученые должны оценивать и критиковать труды других ученых. Всегда ли просто писать объективные рецензии? Какие последствия может иметь научная добросовестность для самого ученого?
