– Возможно, – неохотно проговорила Фэллон, благодаря красочному рассказу брата живо представив ситуацию и оценив взвешенность решения. – Возможно, но враги не должны были прорвать оцепление. Нельзя допустить, чтобы это повторилось.
– Эй, всего лишь кучка перепуганных до усрачки дезертиров, забей! Мы же победили! И даже я не заметил, как они подкрались, хотя обычно слышу мысли издалека. Видимо, в котелке у них ничего не варилось, действовали наобум. Короче, забудь и приготовься к знатной пирушке! Сейчас мне нужно идти, но добро пожаловать домой! – произнося речь, Трэвис не сводил взгляда с пирога.
– Даже не думай об этом.
– Слишком поздно. Но я не настолько глуп, чтобы навлечь на себя ужасный материнский гнев. – Уже на пороге брат обернулся и добавил: – Но даже он не остановил бы меня, если бы нам тогда грозила реальная опасность. Я бы обязательно тебя позвал, если бы дело запахло жареным.
Удовлетворенная заверением Трэвиса, Фэллон помыла оба стакана, отнесла сумки к себе в комнату и начала раскладывать вещи.
* * *
Когда Лана вернулась домой, нагруженная продуктами, Фэллон поднялась из-за кухонного стола, где разложила бумаги для набросков карт, и направилась помочь матери.
– Моя малышка, – прежде чем девушке удалось подхватить тяжелые сумки, Лана поставила их на пол и обняла дочь. – Я надеялась оказаться дома к твоему возвращению, но Рейчел понадобилась помощь в больнице.
– Что-то случилось?
– Нет, нет. Ничего серьезного, – Лана отодвинулась, положила ладонь на щеку дочери и внимательно вгляделась в ее лицо. – Скоро начинается учеба в школе, и мы проводили плановый осмотр. А еще Рейчел хотела показать мне планы по расширению больницы с внесенными изменениями. Лучше присядь, пока я буду раскладывать продукты, и расскажи, как обстоят дела у Колина.
– Лучше сама присядь, – возразила Фэллон, оттесняя мать к стулу и принимаясь доставать принесенные продукты: мешок соли, перцы, кофейные зерна, оливки, выращенные в тропической зоне. Из них отец давил масло на собственноручно сделанном прессе. – Он в своей стихии. Солдаты уважают Колина, что очень важно, но что не менее важно – любят его. Мы превратим тот гребаный дворец… – Она осеклась и поморщилась. – Прости.
– Думаю, ты уже не в том возрасте, чтобы делать тебе замечания за сквернословие.
– Ну да, – пробормотала Фэллон, пообещав себе лучше следить за языком. – Просто мне не дает покоя тот дворец, который высшие чины использовали как штаб-квартиру. Мы вынесли оттуда все, что не является предметами первой необходимости.
– И передала, чтобы обставить другие дома. Да, знаю. Мы здесь уже нашли применение многим вещам.
– Там было семь комнат, не считая больших залов. Мы поселили в штаб-квартире лидеров групп. Маллик занял помещение с пристройкой, которую приспособил под рабочий кабинет. Колин выбрал самую маленькую спальню. Ему подходит. Другие разместились в обычных домах или казармах.
Фэллон рассказала матери в общих чертах, как обстояли дела в Арлингтоне, одновременно раскладывая продукты, затем села напротив.
– Ты совмещаешь идеи из Нью-Хоуп и из поселения возле нашей фермы, – одобрительно заметила Лана, впечатленная проделанной работой.
– Я наблюдала за ними в действии и знаю, что все должно получиться. Нам нужны укрепленные базы вроде Арлингтона, чтобы тренировать новобранцев и обеспечивать безопасность тем, кто живет там. Когда Маллик вернется туда…
– А он разве сейчас не там?
– Я попросила его отправиться на несколько дней в Каролину и помочь обосноваться Мику, а также посетить другие базы. Позднее мы обсудим, как идут дела, и он вернется в Арлингтон. Колин там отлично справляется, мам.
– Не сомневаюсь. Но мне будет спокойнее, если Маллик займется его дисциплиной и привьет свой взгляд на мир.
– Поверь мне, Колину от этого не отвертеться.
– Когда этот молчаливый бородач забрал тебя, я его ненавидела. А теперь полагаюсь на его помощь в воспитании второго ребенка. Жизнь порой полна сюрпризов и непредсказуемых поворотов.
– Мне нужно, чтобы Маллик направлял Колина, но не меньше требуется и взгляд опытного воина на организацию обороны других баз. В том числе и будущих.
– Ты уже выбрала новые цели? – поинтересовалась Лана, рассматривая наброски карт.
– Да, наметила места для баз, для укреплений, для поселений, которые можно будет защитить – и которые сумеют защититься сами. Как только Дункан полностью организует оборону и оснащение форпоста в Юте, нужно будет продумать то же самое и там. И на юге, у Мика. А еще на территории от Нью-Хоуп до Арлингтона. – Фэллон провела пальцем вдоль линий на карте. – Здесь находится столько неиспользованных ресурсов, столько земли, которую можно возделывать. И слишком много дорог, причем большинство из них в ужасном состоянии. Огромное количество зданий следует разобрать, чтобы материалы пошли на новое строительство. А сколько еще людей скрываются от преследования? Мы должны сплотить их, создать настоящее общество.
– Ты сделала большой шаг в этом направлении.
– Этого недостаточно, – вздохнула Фэллон и начала ходить по помещению из угла в угол. – Совершенно недостаточно. Необходимо удвоить войско, а еще лучше утроить, чтобы иметь возможность захватить Вашингтон. Мне нужно… – Она оборвала себя на полуслове и повернулась к матери: – Но все это не обязательно обсуждать прямо сейчас. Я только что вернулась домой. Не передать словами, насколько здорово было приехать и увидеть на столе выпечку, снова выпить твой лимонад.
– Мы ждали тебя, – мягко сказала Лана, беря дочь за руку.
– Это напомнило мне, что в мире есть кое-что помимо сражений, войн и противостояния тьме. Что существуют места, где свет уже одержал верх. Где люди просто живут, дети ходят в школу, а соседи устраивают совместные пикники. Иногда мне необходимо такое напоминание. Пожалуйста, продолжай напоминать мне время от времени, ради чего я приняла меч. Периодически я боюсь, что забуду об этом.
– Нет, милая, не забудешь. Но я иногда переживаю, что если ты не позволишь себе лакомиться пирогом, танцевать, проводить время с друзьями и, черт побери, заниматься любовью с дорогим тебе мужчиной, то тогда ты можешь забыть, каково это – просто жить. Пожалуйста, я прошу тебя, дочка, просто живи.
– Наверное, я могла бы начать с кусочка пирога, – прошептала Фэллон, прижимая ладонь матери к своей щеке.
– Хитроумный ход, – прищурив голубые глаза, в которых заблестели искорки смеха, отозвалась Лана.
– Он сработал?
– Ставь чайник, – приняла решение мать. – Мы оба заслужили по куску пирога.
Позднее Фэллон пировала с соседями, смеялась с друзьями, танцевала под музыку. И просто жила.
* * *
На следующий день Фэллон навестила семьи всех, кто потерял родных в сражении за Арлингтон. Их горе разрывало ей душу, хотя их мужество вселяло восхищение. И это тоже следовало помнить. Однажды погибших будет слишком много, чтобы посетить и утешить все их семьи.
