Президент сильно злился из-за попыток Союза дальнобойщиков удовлетворить свои претензии путем выдвижения лозунга «Давайте менять мир, если это мешает грузопотоку» и создания препятствий для экспорта и импорта в порту Пусана.
Он поручил мне провести жесткое реагирование и активно заняться решением этой проблемы вплоть до замены водителей на военнослужащих.
Также проблемой была реакция правительства, которая привела к возникновению забастовки Союза дальнобойщиков. В течение очень длительного времени Союз дальнобойщиков заявлял правительству о существующих проблемах и требовал начать диалог, но правительственные органы ни разу не прислушались к нему и все время избегали общения. Министерство строительства и транспорта, которое должно было быть назначено в качестве ответственного департамента, посчитало, что этот вопрос относится к трудовым спорам, и отложило его до рассмотрения в Министерстве труда. Но Министерство труда не посчитало этот вопрос входящим в сферу его обязанностей по причине того, что дальнобойщики как индивидуальные предпринимателине являлись наемными работниками и, соответственно, не могли состоять в профсоюзе.
Президент сильно злился из-за попыток Союза дальнобойщиков удовлетворить свои претензии путем выдвижения лозунга «Давайте менять мир, если это мешает грузопотоку» и создания препятствий для экспорта и импорта в порту Пусана. Он поручил мне провести жесткое реагирование и активно заняться решением этой проблемы вплоть до замены водителей на военнослужащих. И это как раз совпало с визитом Но Мухёна в Штаты. И когда он уезжал в США, он особо меня проинструктировал и даже во время самого визита ежедневно контролировал ситуацию, а также повторно поручил мне рассмотреть возможность замены водителей на военнослужащих. Однако категоричное и решительное реагирование оказалось невозможным в ситуации, когда абсолютное большинство перевозок осуществлялось через порт Пусана, а доля железнодорожных перевозок была несравнимо мала. Поскольку трейлеров, которые были в наличии у военных, было совсем немного, то даже если задействовать всю армию, военные смогли бы только перемещать контейнеры в пределах пусанского порта или в пределах контейнерных площадок. Кроме того, привлечение военнослужащих или же иных сторонних автомобилистов для вождения транспортных средств, которые были оставлены на дороге Союзом дальнобойщиков, было бы нарушением закона. Единственным возможным путем в решении проблемы представлялось объявление президентом о введении чрезвычайных мер. Конечно, если бы порт Пусана оказался парализованным, мы должны были это сделать. Однако мы оставили этот вариант на крайний случай и вынуждены были провести переговоры с Союзом дальнобойщиков.
В итоге забастовка Союза дальнобойщиков была урегулирована путем достижения консенсуса. Хотя это звучало как «приход к консенсусу», на самом деле правительство просто приняло все требования. И по-другому поступить было невозможно, поскольку количество грузов в порту Пусана продолжало постоянно расти и места оставалось только на пару дней. Большинство требований Союза дальнобойщиков были приняты. Была достигнута договоренность о принятии незамедлительных мер и начат процесс продвижения мер, которые требуют времени. Точно так же, как и обычным профсоюзам, Союзу дальнобойщиков было позволено ежегодно вести переговоры с организациями транспортных компаний и ассоциациями владельцев грузов. Это был большой успех Союза дальнобойщиков. Его социальный статус повысился, а число членов Союза выросло.
Однако, даже добившись такого успеха, они начали вторую волну забастовок всего через два-три месяца. В отличие от первой волны, причины которой можно объяснить тяжелым положением, вторая волна была действительно необоснованной. Правительство не всегда может идти навстречу бастующим. В отличие от первой волны забастовок, когда все было парализовано, во время второй волны способы реагирования правительства уже улучшились, а объемы складирования грузов в Пусане были заранее снижены, поэтому сила реагирования возросла. Мы вынуждены были реагировать жестко в соответствии с принципами и законом. Очень печальное событие. В результате руководство Союза дальнобойщиков было арестовано. Диалог с правительством о фундаментальном улучшении системы также был прерван.
Такая же ситуация была с забастовкой железнодорожников. В апреле 2003 года, когда с момента начала работы «Правительства участия» не прошло и двух месяцев, была объявлена всеобщая забастовка. Мы восприняли это как ожидание и требование от нового правительства решения тех вопросов, с которыми не смогли справиться предыдущие правительства: это в первую очередь восстановление в должности уволенных рабочих и прекращение приватизации. Несмотря на критику «слишком мягкого реагирования», большинство требований было принято. Однако, несмотря на это, всего через два месяца была организована вторая волна забастовок, в ходе которой работники настаивали на сопротивлении национализации. На этот раз правительство было вынуждено отреагировать решительными мерами, применив публичное право. Многие были арестованы и уволены. И вплоть до конца периода работы «Правительства участия» проблема с восстановлением уволенных в должности не была решена.
Из-за таких столкновений правительства с трудовыми кругами, возникавших уже на первых этапах работы «Правительства участия», отношение к трудовой политике не задалось с самого начала. Вполне возможно, что рабочие ожидали от «Правительства участия» слишком многого, поэтому очень спешили и с самого начала выдвигали завышенные требования. Но возможно, что и «Правительство участия» не смогло соответствовать высоким ожиданиям трудящихся. Как бы там ни было, я думаю, что в результате произошедшее не только не способствовало реформам «Правительства участия» в сфере труда, но даже наоборот, подорвало их потенциал.
Руководящий состав Ассоциации учителей, с которым я встречался по вопросу NEIS, был действительно предан своей позиции и облику. Однако в ситуации, когда скапливается много задач по фундаментальным реформам системы образования, которые должно провести «Правительство участия», в какой-то момент мы столкнулись с неким патетическим отношением к вопросу NEIS, который сам по себе являлся лишь технической задачей. Я был даже готов сравнить это с ситуацией, когда люди, живущие под открытым небом в степях Маньчжурии, борются за независимость.
Как бы там ни было, в важный период начала работы «Правительства участия» Министерство образования и Ассоциация учителей были связаны по рукам и ногам и не смогли ни на шаг продвинуться в решении вопроса. Потребовалось много времени и усилий, чтобы решить эту проблему. Однако министр образования, который был назначен в первый состав Кабинета министров и который, как считалось, имел очень передовое мышление, ушел в отставку, так и не проявив своих реформаторских способностей. Когда так случилось, мы, естественно, склонились к назначению более стабильного кандидата на эту должность. Я думаю, это одна из причин, по которой «Правительству участия» не удалось реформировать систему образования в той мере, как это было задумано.
Комментарий
