Ариадна повернулась к Главку, не осмеливаясь задать ему главный вопрос.
— Каково же полученное приближение?
— 3,1415. Но не торопитесь, мои дорогие братья. Я поручу сделать вам копию всех свитков, чтобы вы забрали их с собой в Кротон.
— Ты очень добр, Главк. — Ариадна благодарно улыбнулась, опасаясь при этом, что очередная смена настроения вынудит сибарита отказаться от своего предложения. Поэтому по-прежнему старалась запомнить как можно больше, как и Эвандр. — Откуда ты знаешь, что приближение верно?
— Вы сами можете в этом убедиться. Что касается расчетов, я потратил много дней на их проверку. Система поистине гениальна. Кроме того… есть еще кое-что, о чем я вам пока не рассказал.
Тон его голоса заставил Ариадну и Эвандра поднять глаза от свитков.
— Первооткрыватель метода понял еще кое-что. На самом деле он понял очень многое. — Главк сделал паузу. Его глаза нездорово сверкнули. — Каждый раз, когда мы удваиваем количество сторон, количество данных в показателе увеличивается. Это увеличение оказывается в четыре раза меньше при каждом удвоении. Изобретатель метода не указал мне причину, и я продолжаю над этим работать, но если мы следуем этому правилу, а не удваиваем многоугольники, вычисления намного проще, а продвигаемся мы намного быстрее. Тот, кто это обнаружил, применил правило начиная с двухсотпятидесятишестистороннего многоугольника. За восемь шагов достигается результат в восемь десятичных знаков: 3,14159265
[34].
Ариадна и Эвандр потрясенно молчали. Это превосходило все мыслимое и немыслимое. Придя в себя, они жадно погрузились в свитки, пытаясь найти подтверждение услышанному.
«Они уже получили все, что хотели», — нетерпеливо подумал Акенон. Он сунул руку в карман и вытащил золотые монеты, похищенные у секретаря Совета. Те самые, о которых Эритрий сказал, что их чеканил Главк.
— Главк, узнаешь эти монеты?
Сибарит взял одну из них, несколько мгновений хмуро смотрел на нее и кивнул.
— Конечно. Ими я заплатил за открытие. — Он указал рукой на свитки.
— Кому? — нетерпеливо спросил Акенон.
— Не могу назвать его имя, потому что и сам не знаю. — Довольное выражение сползло с лица Главка, омраченного воспоминаниями. — Он прячет лицо за черной металлической маской и почти не снимает капюшон. Немного горбится, хотя иногда выпрямляется и оказывается с меня ростом. У него странный голос, самый низкий, какой я когда-либо слышал, к тому же какой-то надтреснутый… Хотя теперь, когда я думаю о нем, у меня в ушах стоит только его шепот.
— Может, он скрывал свой настоящий голос? — спросил Акенон, украдкой поглядев в сторону Ариадны. Она должна была бы просмотреть Главка во время беседы, чтобы выяснить, правду ли он говорит.
— Не представляю, как можно подделать такой голос. — Пышное тело Главка вздрогнуло, румянец на щеках погас. — По правде сказать, все в нем было тревожным и зловещим. Я не видел его глаз, но когда он на меня смотрел, мне казалось, что он читает мои мысли так, как умеет делать только Пифагор. А внутри него… — он повернулся к Ариадне, словно извиняясь, — я чувствовал еще бо2льшую силу, чем в Пифагоре.
Акенон посмотрел на Ариадну. Она незаметно кивнула, подтверждая, что Главк не лжет.
— Итак, — продолжал Акенон, — ты ничего не можешь сказать нам о его внешности?
Главк опустил взгляд и медленно кивнул.
— Однажды капюшон приоткрылся. Я разглядел кожу на его шее и краешек щеки. Морщинистая, старая кожа. Я бы сказал, что этому человеку не меньше шестидесяти лет, а может быть, и все семьдесят… хотя по рукам и манере двигаться он вовсе не кажется старым.
«А что, если он изуродован? — подумал Акенон. Он был уверен, что человек в маске, о котором говорил Главк, — тот же человек в капюшоне, который сбил его с ног у конюшни постоялого двора и убил Атму. — В то время у него на лице была черная маска, вот почему мы ничего не увидели под капюшоном».
— Он приходил к тебе один? — продолжал он.
Главк просветлел, радуясь возможности дать более точную информацию.
— С ним был слуга. Грек, высокий, лет сорока. По поведению я бы сказал, что он военный.
«Крисипп!» — Акенон сжал челюсти. Фрагменты головоломки продолжали соединяться друг с другом.
— Примерно моего роста, худой, с умным лицом?
— Да, да. Именно. Ты его знаешь?
— У меня есть кое-какие подозрения. Но вернемся к монетам. Итак, человек в маске попросил тебя их отчеканить?
— Да. Это была неожиданная просьба. Он сказал, что хочет получить всю сумму в монетах, как будто собирался сразу же разбить ее на множество небольших платежей. Я сказал ему, что это займет не менее месяца. Мне бы пришлось просить разрешения у властей, чтобы изготовить соответствующий чекан, а затем разрезать все золото на кусочки подходящего размера и веса. Наконец, сам процесс чеканки длится не менее недели. — Он нахмурился, напрягая память. — Человек в маске ничего не сказал и не шевельнул ни единым мускулом, пока я все это объяснял. Когда я закончил, он прошептал своим странным голосом: «Я вернусь за ним через три дня». — Главк покачал головой. — О Цербер триглавый, вы бы слышали его голос! Отказать было просто невозможно!
Сибарит вздохнул, огорченный неприятными воспоминаниями.
— Разумеется, — продолжал он, — первым делом я придумал, как обойтись без должного разрешения. Немного заплатил здесь и там, чтобы обойти препятствия, и в тот же день мы начали чеканить монеты. Поскольку я не успел сделать новый чекан, мы использовали старый, которым раньше чеканили серебро. Рабочие монетного двора и я сам не спали трое суток. Одни занимались резкой и взвешиванием золота, другие — непосредственно чеканкой.
— Почему ты написал на монетах свое имя?
— Большая честь, когда на монете значится твое имя. Однако прежде всего мне хотелось избежать неприятностей, которые бы непременно возникли, выпусти я монету с чеканкой Сибариса без одобрения властей.
Ариадна разрывалась между допросом и формулами. Теперь она отошла от свитков, оставив Эвандра наслаждаться их содержимым наедине. Для нее было крайне важно оставаться в курсе расследования.
— Ты успел начеканить все золото? — спросил Акенон у Главка.
— Почти. Осталось около ста килограммов, но человек в маске вернулся на третий день и сказал, что ждать не может. Он унес полторы тысячи килограммов, все, что мы успели начеканить.
— Как вы доставили ему золото? — спросила Ариадна.
— В условия входила перевозка награды в то место, куда пожелает получатель. Я понятия не имел, о чем он меня попросит, но я уже говорил, что человеку в маске невозможно перечить. Велел доставить золото в порт, а там предоставить в его распоряжение корабль с командой, а заодно и достаточно средств для недельного плавания, разгрузки, а затем доставки золота по суше. — Он пожал плечами. — В общем, я сделал все, как он просил, и корабль отчалил. Я стоял в порту и видел, что он движется в восточном направлении, пока не исчез за горизонтом. Мне пришло в голову, что он направляется в Коринф или Афины.
