«С умом светского человека этот министр соединял корыстолюбие и эпикурейскую леность, а в бесстрастии соперничал с Филиппом, который поручил ему все дела. Но герцог сам положился во всем на Родриго Кальдерона, своего любимца».
А Родриго Кальдерон под видом налогов лишь грабил частных владельцев и продавал с торгов то, что принадлежало государству. Согласимся, знакомая ситуация. И отметим, что никогда подобное «правление» не доводило до добра, ибо временщики могут только разорять, но не умеют ничего построить. Вот и тогда в Испании все рушилось: поземельный налог возвысили до такой степени, что земле угрожало совершенное бесплодие, страна, походившая на тяжелобольного, страдала от упадка земледелия, да и извне она также лишилась своей значительности и могущества. Долги Испании увеличивались, а население составляло всего 7 000 000 человек на полуостров плюс 2 000 000 в Нидерландах, не считая Франш-Конте и владений в Италии.
В итоге Испания в 1581 году была вынуждена признать независимость Нидерландов.
«Но губернаторы и посланники, представлявшие ее в разных частях монархии и в землях чужеземных, еще одушевлялись господствующим беспокойным духом Филиппа II. Не достигая более до всемирного владычества могуществом, они принуждены были составлять заговоры, и заменять открытые нападения и искренние переговоры тайными кознями и враждебными замыслами».
* * *
Италия, по словам Фридриха Ансильона, «представляла собой зрелище искусно составленного и глубоко обдуманного заговора, долгое время скрывавшегося под непроницаемой завесой».
В XVI веке на значительной части Италии закрепилось господство Испании. Государство было раздроблено, и практически все итальянские князья враждовали друг с другом.
Вместо бесчисленных самостоятельных городов здесь теперь остались (помимо испанских владений) только Папская область, Тоскана, Генуя, Венеция, Мантуя и множество мелких государств типа Урбино и Модены.
«Италия наслаждалась миром, но это был мир сомнительный. Испания, владея Миланом и Неаполем, имела влияние также на севере и юге. Где она не владычествовала силой, там царствовала своим кредитом и всегда деятельным влиянием. Многие итальянцы желали, чтобы Франция приобрела перевес для противодействия; но эта минута еще не наступила».
Папа Павел V (в миру Камилло Боргезе) ненавидел Испанию, но его ненависть была бессильна. К тому же, как первосвященник, он не желал разрыва с этой католической страной.
* * *
Пока итальянские государства склонялись к упадку, Республика Соединенных Провинций (Республика Семи Объединенных Нижних Земель), уже укрепившаяся посреди бурь, продолжала утверждать свое существование в мире. Она принудила Испанию подписать акт об освобождении, и тщетно Филипп II надеялся возвратить Нидерланды себе через бракосочетание своей дочери Изабеллы с эрцгерцогом Альбрехтом, сыном императора Священной Римской империи. Они стали соправителями Испанских Нидерландов, базируясь в Брюсселе, а остальная часть страны оказалась в руках кальвинистов, которые образовали конфедерацию, объявив, что король Испании не исполняет своих обязанностей в Нидерландах и поэтому больше не считается законным королем.
* * *
Англия, по мнению Фридриха Ансильона, «не удержала за собой в Европе того высокого уважения, которым она пользовалась при Елизавете». Елизавета I умерла в 1603 году, и так называемый «золотой век Англии» прошел. Со смертью королевы династия Тюдоров завершилась, и началась династия Стюартов, так как своим преемником Елизавета назначила Якова I.
«Яков, сын Марии Стюарт, не имел ни одного из любезных и блистательных качеств своей матери. Его ум не был лшиен прозорливости, но ему недоставало верного и обширного суждения. Яков был учен, но занимался предметами, чуждыми своего сана, между прочим, богословскими прениями. При выборе занятий и при хвастовстве своими познаниями, показывал он смешное педантство. Робкий, он отказывался от всех предприятий трудных или сомнительных. Слабый в управлении самим собой, он однако же хотел пользоваться тою же властью, какую имела Елизавета. Шотландцы любили его, но не уважали и не боялись; англичане, сравнивая его с Елизаветой, считали его неспособным к поддержанию народной славы, видели в нем тесный ум и обыкновенную душу».
Понятно, что вступление на престол Якова I соединило две державы, долго между собою враждовавшие. Однако его план объединения Англии и Шотландии так и не был реализован при жизни этого короля (объединение произойдет только в 1707 году).
Англия была противником Испании по религии, и англичане роптали на Якова, заключившего с ней мир в 1604 году, и не скрывали своего к нему нерасположения. При этом, благодаря посредничеству Якова I, завершилась война Испании и Нидерландов. А брак старшей дочери короля Елизаветы, вышедшей в 1613 году за Фридриха V, курфюрста Пфальца и главу Протестантской унии немецких князей, заложил прочные основы долгосрочного союза Англии с государствами Германии.
* * *
Фридрих Ансильон пишет:
«Север был еще отделен от прочей Европы; чуждый политики юга и происшествий, его волновавших, он не принимал участия в его развитии и образованности. Ни одна из северных держав не была так могущественна, чтобы внушить к себе зависть в других, ни так просвещенна, чтобы самой другим завидовать, ни одна не думала о завоевательных проектах, которые бы заставили других приготовляться к защите».
В Швеции с 1607 года правил Карл IX из династии Васа, свергший Сигизмунда, сына короля Юхана III, и ставший сначала регентом, а затем и королем. Отметим, что Сигизмунд исповедовал католицизм, и с его восшествием на престол над Швецией нависла угроза проведения контрреформации, но Карл IX воспрепятствовал этому, став одним из главных защитников протестантской веры в Европе.
Сигизмунд стал королем Польши, и он потом долго воевал со своим дядей Карлом за шведский престол, но у него ничего не получилось.
«Поляки поддерживали Сигизмунда <…> но польское дворянство слишком хорошо знало свои выгоды, чтобы желать торжества Сигизмунда над соперником и утверждения его на шведском престоле. Подавая помощь своему королю, они хотели только сохранить свою честь и в то же время утвердить свою независимость, а саму войну вели чрезвычайно вяло».
Короче говоря, своему сыну Густаву II Адольфу Карл IX оставил три войны.
«Густаву Адольфу минуло только восемнадцать лет, когда он наследовал отцу; он был один из тех редких гениев, которые не знают детства, изумляют своей ранней зрелостью, в одно и то же время приносят цветы и плоды и угадывают все то, чего не знают. Все его блистательные качества и даже недостатки согласовались с потребностями народа, столько же любившего энтузиазм и славу, сколько другие любят спокойствие. Мы увидим, как Густав явится на театре гораздо обширнейшем, как он выдвинет своих храбрых шведов из неизвестности, как силой своих дарований поставит Швецию на первую степень держав, прославит ее, но не обогатит».
