Дворянин должен быть умелым воином. Под руководством отца Жиль начал учиться верховой езде, фехтованию, стрельбе из лука – всему тому, без чего не обойтись рыцарю на поле боя. Мальчик рос смышлёным, любознательным, хватким в учёбе и жадным до всего нового. В соревнованиях и играх он неизменно стремился к победе. Быть первым, всегда и всё делать лучше других… Очень нужное качество для лидера.
Вот так он и рос – под присмотром любящих родителей, заботливых слуг, строгих учителей и целого консилиума медиков, призванных следить за здоровьем наследника знатного рода. Счастливое детство, о котором большинство из сверстников могли только мечтать…
Всё изменилось, когда Жилю исполнилось девять лет. В январе 1414 года неожиданно умерла его мать, Мария де Краон. Её похоронили на церковном кладбище у Нотр-Дам-де-Рэ. Некоторые исследователи предполагают, что Мария скончалась от послеродового сепсиса, подарив жизнь младшему сыну – Рене
[20]. Меньше чем через два года, в октябре 1415 года, умер и отец Жиля, Ги де Лаваль. Причина смерти в точности не известна. Историки высказывают разные предположения, в числе которых война, дуэль, несчастный случай на охоте и тяжёлая болезнь.
Перед смертью Ги поручил опеку над сыновьями своей кузине Жанне де Саффре и её мужу Жану Турнемину де Юноде. Душеприказчиками были назначены отец Жанны – Ален де Саффре (бывший в то время капитаном крепости Машкуль), а также Жан де Роже, Юд де Соваж и Жорж де Буссак. Историки часто обращают внимание, что умирающий выбрал опекуном кузена, хотя у мальчиков был дед со стороны матери, Жан де Краон. Высказываются предположения, что Ги де Лаваль всеми силами пытался удалить сыновей от семейства Краонов. Якобы он предполагал, что в доме деда детей станут неправильно воспитывать, и поэтому…
Мне кажется, причина намного проще. Кроме внуков у Жана де Краона был сын Амори. В этой ситуации Ги де Лаваль постарался решить вопрос об опеке так, чтобы не создавать в душе у деда конфликт мотивировок, ведь, как глава рода, Жан де Краон обязан был заботиться в первую очередь об интересах своего сына, а уже потом – о благополучии внука – наследника баронства Рэ. Опекун «со стороны» должен был защитить собственность и доходы Жиля от возможных посягательств деда. С той же целью Ги де Лаваль завещал крупную денежную сумму – 10 тысяч ливров!!! – герцогу Бретонскому и епископу Нанта. Однако, делая эти распоряжения, Ги не знал, что ситуация в семье изменилась, причём коренным образом.
Единственный сын Жана де Краона, Амори, погиб 25 октября в битве при Азенкуре. Наследниками стали Жиль де Рэ и его младший брат Рене. В этих условиях последние распоряжения Ги де Лаваля потеряли смысл. Жан де Краон из потенциальной угрозы благополучию внуков превратился в их главную надежду и опору. Понятно, что в скором времени он стал опекуном обоих мальчиков, и никаких особых усилий для этого прилагать не пришлось. Жиль и Рене переехали к деду в Шантосе, где старший внук продолжил образование.
Молодых дворян той эпохи, достигнувших подросткового возраста, полагалось отдавать в обучение к одному из старших родственников или к феодальному сеньору. Будущий защитник государства при дворе своего воспитателя начинал военную карьеру в роли «благородного слуги». Он прислуживал господину за столом, работал на кухне, чистил и кормил лошадей. Кроме черной работы юноша учился верховой езде, фехтованию, стрельбе… В общем, проходил «курс молодого бойца» тех лет. Кроме того, его учили сочинять стихи, играть на музыкальных инструментах и вести светскую беседу с дамами. В итоге молодой дворянин получал из рук воспитателя звание оруженосца и был готов принимать участие в военных действиях. В рыцари его посвящали уже позже – за боевые заслуги.
Если юноша рос без родителей, роль воспитателя мог исполнять опекун. Правда, тогда в оруженосцы воспитанник должен был идти к кому-то другому. Жан де Краон избрал для Жиля второй вариант. Дед хотел, чтобы старший внук и наследник всё время был у него на глазах. Так легче контролировать качество обучения. К тому же дед уже начал искать для Жиля невесту. А это проще делать, когда жених под рукой.
Внук этим планам не противился. Наследнику угасающего рода полагалось заводить детей как можно раньше, чтобы при любом повороте судьбы – не будем забывать, шла Столетняя война – имущество осталось в семье. Впрочем, Жан де Краон думал не только о продолжении рода. Ничуть не меньше ему хотелось с помощью выгодного брака преумножить достояние семьи. В этом отношении наилучшим вариантам была женитьба на богатой сироте или на наследнице состоятельной вдовы. Понятно, что за такой лакомый кусочек могла развернуться нешуточная борьба. Но Жан да Краон верил в свои способности дипломата и сутяжника. Да и связи у него были на зависть многим.
Сначала дед выбрал для внука четырёхлетнюю Жанну Пейнель, дочь Фулька IV Пейнеля де Амбийе и Маргариты де Динан. Жилю в то время было 11 лет. Маленькая Жанна осиротела, и король назначил ей опекуна, который немедленно просватал малышку за своего семилетнего сына. Узнав, что дедушка невесты, Шарль де Динан, увяз в долгах по уши, Жан де Краон пообещал ему 4 тысячи золотых экю в обмен на руку внучки. Динан тут же ухватился за это предложение. Помолвка была объявлена и 14 января 1417 года скреплена подписями обоих дедушек. Однако их соперники не пожелали сдаваться, и дело ушло в суд.
Процесс закончился соломоновым решением: обе помолвки были аннулированы, а девочка передана на попечение тётки, Жаклин де Пейнель, с указанием: не выдавать Жанну замуж до 21 года. Возможно, в иных обстоятельствах этот суд не стал бы последним. Однако вскоре Нормандию захватили войска Генриха V. Английский король аннексировал владения семейства Пейнель и подарил их графу Суффолку. Без приданого Жанна никому не была нужна. Повзрослев, она ушла от мира и закончила свои дни аббатисой монастыря Нотр-Дам-де-Лизье в 1457 году.
Обдумав неудачу, Жан де Краон решил поискать невесту поближе к дому. Теперь его выбор пал на Беатрису де Роган, дочь виконта де Рогана и Беатрисы де Клиссон. Девушка была сверстницей Жиля. Помолвка состоялась 28 ноября 1418 года в замке Эрмин. На церемонии присутствовали родной дядя невесты, бретонский герцог Жан V де Монфор, и вся местная знать. Однако свадьбе не суждено было состояться. Документы умалчивают о причинах разрыва, но скорее всего стороны не сошлись в цене. Семейства Монфоров и Роганов славились своей скупостью, а Жан де Краон был не из тех, кто берёт в приданое голое родство с герцогским домом. Вскоре после разрыва помолвки Беатриса умерла. Возможно, именно тогда Жан V и затаил обиду на зазнавшихся вассалов.
Однако вскоре сердечные дела отступили на второй план. 13 февраля 1420 года все участники неудачного сватовства оказались втянуты в междоусобную войну, известную историкам как заговор Пентьевров.
Глава 5
Междоусобные войны в Бретонском герцогстве. Первые сражения Жиля де Рэ. Две свадьбы с Катрин де Туар.Тяжба за наследство жены
Герцогство Бретань занимало в те годы весь одноимённый полуостров, похожий на голову дракона, вглядывающегося в океан чуть южнее Британских островов. Собственно, от них герцогство и получило своё название, поскольку именно сюда бежали остатки древних бриттов от захвативших их страну англов, саксов и ютов. Бретонский язык не имеет ничего общего с французским. Вместе с валлийским, шотландским и ирландским он относится к кельтской группе. Двуязычие внедрялось здесь крайне медленно, несмотря на все усилия центральной власти. Даже в конце XX века в глухих бретонских деревнях можно было встретить стариков, не понимающих ни слова по-французски.
