Со смертью опального маршала борьба за земли его семьи не закончилась. Она лишь перешла в новую фазу. Главными целями теперь стали вдова Жиля – Катрин де Туар, и его дочь – Мария де Рэ. Первая победа досталась бретонскому клану. Катрин де Туар вскоре после кончины мужа заключила второй брак с Жаном II де Вандомом, видамом Шартрским. Счастливый супруг принял титул сеньора Пузожа и 19 апреля 1442 года присягнул в верности герцогу Жану V, который вскоре назначил его своим камергером. Сведений о дальнейшей жизни Катрин в истории не сохранилось. Известно лишь, что умерла она 2 декабря 1462 года.
Однако самым ценным призом заслуженно считалась дочь Жиля – Мария. И здесь анжуйцы своего не упустили. Опекунство над богатой наследницей, а вскоре и её рука достались давнему стороннику Иоланды Арагонской – Прежану де Коэтиви, ставшему к тому времени адмиралом Франции. Жених был старше невесты на три десятка лет… Но кого в таких делах интересует мнение девушки? Впрочем, возможно, что Мария была и не против этого брака, ведь к Прежану де Коэтиви бежал один из ближайших соратников её отца – Роже де Бриквилль. В 13 лет девушки склонны доверять тем, кого знают с младенчества как друзей семьи. Что же касается самого адмирала, то с его стороны это был классический брак по расчёту. По условиям свадебного контракта, заключённого 13 июня 1442 года, Прежан де Коэтиви должен был принять фамилию и герб Рэ, после чего получал права на имущество и земли покойного тестя. Многочисленные долги Жиля семьи Коэтиви и Лаваль должны были разделить пополам, приняв на себя гарантии их выплаты. Если же супруги умрут, не оставив наследников, две трети их общего семейного имущества должно отойти клану Лавалей, и лишь одна треть – родне Прежана де Коэтиви.
Брак с дочерью осуждённого колдуна-чернокнижника был по тем временам делом не только щекотливым, но и рискованным, поэтому Коэтиви сразу же принялся хлопотать о пересмотре приговора. По понятным причинам, основной целью адмирала стала не реабилитация тестя… В первую очередь Прежан де Коэтиви хотел снять с собственности жены угрозу конфискации
[63]. Так что главный упор в тяжбе адмирал сделал на том, чтобы закрепить за семьёй казнённого барона право наследовать его имущество. Судебные разбирательства продолжались восемь лет, вплоть до того злосчастного дня, 20 июля 1450 года, когда адмирал де Коэтиви был убит при осаде Шербура. Вскоре после этого Мария оказалась в плену у младших братьев покойного супруга, которые попытались таким нехитрым способом заставить её отказаться от прав на наследство.
Они не учли один важный момент: свадьбу Прежана де Коэтиви организовывал и благословлял король. Естественно, ему было не безразлично, кому перейдёт владение над Рэ. Очень скоро Мария получила свободу, но решила не искушать судьбу и как можно быстрее найти себе мужа, способного защитить имущество жены. Им стал двоюродный брат Жиля де Рэ – Андре де Лаваль-Лоеак, о котором уже не раз говорилось на страницах этой книги. К тому времени он уже был маршалом Франции. История их семейной жизни осталась за кадром… Известно лишь, что умерла Мария в 1457 году, не оставив прямых наследников. Её могила и сейчас сохраняется в церкви Нотр-Дам де Витри. На плите, в соответствии с обычаями XV века, нанесена надпись: «Здесь покоится Мария, дама и наследница Рэ, бывшая при жизни своей супругой высокородного и могущественного сеньора, Андре де Лаваля, при жизни своей сеньора де Лоеак, де Ланво и де Кергорле, маршала Франции. Каковая дама скончалась в первый день ноября в год MCCCCLVII».
После смерти Марии права на земли и имущество Жиля де Рэ перешли к его младшему брату – Рене де Ла Сюзу. Он попытался вернуть семейное достояние, доказав в суде, что Жиль в момент заключения сделок был «не в себе» и его нельзя считать дееспособным… Некоторые историки воспринимают это как попытку реабилитировать маршала, уж не знаю, почему… Другие уверены, что в действиях Рене ничего, кроме глупости и алчности, не просматривается.
Так или иначе, попытка эта потерпела крах, а в бесконечную борьбу за баронство Рэ снова включился клан Коэтиви. В результате суд принял компромиссное решение: разделить спорное владение пополам, чтобы удовлетворить претензии обеих сторон.
Рене де Ла Сюз скончался в 1471 году. Его земли унаследовала единственная дочь – Жанна, вышедшая замуж за Франсуа де Шовиньи. Её сын, Андре де Шовиньи, сеньор де Рэ и де Ла Сюз стал последним представителем угасшего рода. После его смерти в 1581 году Генрих III передал права на баронство Рэ своему фавориту маршалу Альберу де Гонди. Ранг этой обширной и богатой земли был поднят до герцогства, а её владелец вошёл в число пэров Франции. Однако к семье Жиля де Рэ это уже отношения не имеет.
Франческо Прелати, признавшийся во время процесса в Нанте, что был единственным, кто общался с демоном Барроном, заключал с ним договоры и получал помощь, отделался тюремным заключением. Впрочем, надо признать, что приговор этот оказался пустой формальностью. В камере итальянец просидел недолго. Уже совсем скоро его можно было встретить при дворе герцога Рене Анжуйского, который за какие-то заслуги предоставил этому шарлатану важный административный пост. Что характерно, там же оказался и Эсташ Бланше, который в своё время привёз Прелати из Италии в Тиффож. Талантов управленца на новой службе итальянец не проявил, а наоборот, показал себя бездарным тираном и наглым мздоимцем. Возмущение местных жителей вскоре дошло до герцога. Он снял Прелати с должности и оставил при себе личным алхимиком. Однако, вместо поисков философского камня или изготовления золота, итальянец занялся подделками герцогской подписи и печати. Поймав его за этим занятием, Рене Анжуйский вздёрнул мерзавца на городской виселице.
Роже де Бриквилль, сбежав из замка Тиффож, как уже говорилось выше, нашёл приют во владениях адмирала Коэтиви, где благополучно дожил до конца своих дней. Похоже, он был очень полезен новому хозяину, поскольку в 1446 году адмирал выхлопотал для Бриквилля королевское помилование. О втором помощнике опального маршала – Жиле де Силье – известно только, что он исчез из Тиффожа одновременно с Бриквиллем и скрылся от правосудия в своих поместьях. О судьбе двух пожилых женщин, арестованных по делу Жиля де Рэ, известно немного. Перрина Мартен умерла в своей камере ещё до окончания суда. По одним данным – от пыток, по другим – от болезни. Тиффена Браншю, которую (как и Перрину Мартен) обвиняли в похищении детей, получила тюремный срок. Вряд ли он был очень большим, но с учётом преклонного возраста вполне мог оказаться пожизненным. Дальнейшая её судьба неизвестна, как и судьбы остальных участников этой грустной истории…
Надо отметить, что суд над Жилем и его слугами не заставил изменить своё мнение о маршале людей, которые были с ним знакомы. В воспоминаниях и откликах современников образ казнённого барона де Рэ долгое время оставался положительным, в крайнем случае – нейтральным. Авторы хроник превозносили военные победы Жиля и подчёркивали его вклад в успехи французской армии. Персеваль де Каньи, повествуя о встрече Жиля и Жанны в Шиноне, именовал его «маршалом Франции», хотя не мог не знать, что барон получил это звание позже. Так же поступил и анонимный автор «Хроники Девы», когда описывал бои под Орлеаном и поход к Реймсу. Причём, если Персеваль де Каньи создавал свой текст до процесса над Жилем де Рэ и просто в дальнейшем не стал ничего корректировать, то автор «Хроники Девы» писал её значительно позже. Многие историки считают, что он закончил работу над текстом уже после реабилитации Жанны д’Арк – и, тем не менее, не счёл нужным упоминать о суде над Жилем.
