Предыдущий и не столь эффектный поход Масламы был направлен против малоизвестного полунезависимого народа, занимавшего суровые районы Северной Сирии. Из своих твердынь в Аманосе (Аль-Луккам) и Тавре эти мардаиты (марада – от древнесемитского корня mrd, «бунтовать», «сопротивляться»), как их называли, поставляли новобранцев и нерегулярные войска византийцам и причиняли арабам немало беспокойств. Их также называли джураджима (джараджима) в честь их главного города Аль-Джурджума в Аманосе. Закрепившись на арабо-византийской границе, они образовали «медную стену», оборонявшую Малую Азию. Они были христианами, но неизвестно, монофелитами или монофизитами. Как мятежники, авантюристы и воины, они предлагали свои услуги всем, кто больше заплатит. Когда арабские мусульмане захватили Антиохию, джураджима согласились служить разведчиками и охранять перевалы на своей территории. Около 666 года византийский император послал их отряды вместе со своей конницей и регулярными войсками проникнуть в самое сердце Ливана и занять его главные стратегические пункты вплоть до Палестины. Ливанские горы в то время, должно быть, были мало населены и густо поросли лесом; лишь на границе с приморской равниной была более или менее освоена. Мардаиты образовали ядро, вокруг которого собирались беженцы и недовольные. В Северном Ливане они слились с маронитами. В то время Муавия занимался алидами и другими внутренними проблемами и согласился выплачивать большую ежегодную дань императору за то, чтобы тот отказался от поддержки этого внутреннего врага, которому халиф также согласился платить налог. Надо помнить, что арабы издавна предпочитали не вести войны в горах. Замечание ибн Хальдуна о том, что арабы легко устанавливали господство только на равнинах, не лишено исторических оснований.
Очевидно, чтобы противодействовать этим джураджима, Муавия в 669 году переправил свежие войска из Ирака на морское побережье и в Антиохию. Еще до того (в 662 или 663 г.) он переселил множество народа из Персии, чтобы заменить греков, уехавших после завоевания, а также для защиты от морских набегов византийцев. Персы поселились в Сидоне, Бейруте, Джебейле, Триполи, Арке, Баальбеке и других городах.
Первым Марванидам джураджима доставляли не меньше бед, чем Суфьянидам. Около 689 года Абдул-Малик принял условия Юстиниана II и согласился выплачивать им по тысяче динаров еженедельно. Император напустил на Сирию свежие отряды этих горцев. Таким образом, Абдул-Малик последовал «прецеденту, установленному Муавией».
Наконец, во времена сына Абдул-Малика аль-Валида (705–715) было решено положить конец этой мардаитской опасности. Маслама напал на этот назойливый народ в их собственной цитадели и разрушил их столицу Аль-Джурджуму. Одни погибли, другие перебрались в Анатолию, а из оставшихся часть вступила в сирийскую армию и сражалась под знаменем ислама. Во времена Язида II они помогали ему подавлять восстания в Ираке.
Глава 35
Домашние волнения: шииты, мединцы, персы
Пока длилось правление могущественного Муавии, никто из Алидов не осмеливался открыто оспаривать его власть; но воцарение легкомысленного Язида (680) дало им повод отделиться. В ответ на настоятельные и неоднократные призывы иракцев Хусейн, младший сын Али и Фатимы, объявил себя законным халифом после старшего брата и отца. Во главе малосильного эскорта преданных приверженцев и родственников, включая гарем, Хусейн, который до тех пор сопротивлялся настойчивым просьбам своих иракских сторонников и вел уединенную жизнь в Медине, отправился из Мекки в Куфу. Убайдуллах, сын Зияда, которого Муавия счел выгодным признать своим братом, сменил своего отца на посту наместника Ирака. Получив предварительные известия о движении Хусейна, Убайдуллах расположил заставы на всех дорогах, ведущих из Хиджаза в Ирак. В Кербеле, в 25 милях (40 км) к северо-западу от Куфы, конный патруль Убайдуллаха приблизился к претенденту, и, когда тот отказался сдаться, Умар, сын Саада ибн Абу Ваккаса, знаменитого покорителя Ирака и основатель Куфы, напал на него со своими 4 тысячами человек. Хусейн погиб, его отряд в 200 человек перебили. Голову внука Пророка отправили Язиду в Дамаск. Халиф передал ее сестре и сыну Хусейна, которые приехали вместе с нею в столицу, и затем захоронили в Кербеле.
День, когда пал Хусейн, 10 мухаррама 61 года хиджры (10 октября 680 г.), с тех пор стал национальным днем траура у мусульман-шиитов. Ежегодно в этот «десятый день» (ашура) разыгрываются «страсти», посвященные «героической» борьбе и трагическим страданиям мученика-вождя (имам). Самые буйные из участников этих траурных представлений в Иране еще до недавнего времени ходили по улицам полуголыми, с кровоточащими ранами, которые они нанесли сами себе как акт любви, страдания и самоистязания. Имена Язида, Убайдуллаха и Умара с тех пор считаются проклятыми у всех шиитов, для которых Кербела стала самым святым местом в мире. Паломничество туда до сих пор считается даже более почетным делом, нежели хадж в Мекку. Именно там зародился шиизм. Кровь Хусейна даже в большей степени, чем кровь самого Али, оказалась семенем новой «церкви». С тех пор лидерство и преемственность потомков Али стали таким же фундаментальным догматом в шиитском вероучении, как пророческая миссия Мухаммеда в суннитском исламе. «День Кербелы» и «месть за Хусейна» стали боевым кличем шиитского лагеря, лагеря, который никогда не успокаивался даже после того, как сыграл свою роль в свержении Омейядов с престола.
Ликвидация Хусейна не положила конец борьбе за халифат, поскольку ее вели три стороны. Абдуллах Ибн аз-Зубайр, отец которого безуспешно оспаривал право на халифат с Али, теперь открыто выступил против Язида. Фактически он был одним из тех, кто поддержал Хусейна в его опасной авантюре, а теперь Хиджаз провозгласил его повелителем правоверных (амир аль-муминин). Не медля, Язид направил против мединских диссидентов карательные силы, в которых служило немало сирийцев-христиан. Возглавлял их одноглазый Муслим ибн Укба, которому из-за преклонного возраста приходилось передвигаться на носилках. Бой завязался 26 августа 683 года, и победу в нем одержали сирийцы. То, что три дня неуправляемая дамасская солдатня грабила город Пророка, – апокриф. Ибн аз-Зубайр нашел убежище в Мекке, земля которой считалась неприкосновенной, и Муслим преследовал его. По дороге сирийский военачальник умер, и его сменил Хусейн ибн Нумайр ас-Сакуни, одна из стрел которого в Кербеле попала в рот Хусейну, когда тот пил. Хусейн без колебаний направил свои катапульты на Харам (святую мечеть). Сама Кааба загорелась и сгорела дотла. Черный камень, священная реликвия и доисламского, и исламского периода, треснул и развалился натрое. Дом Аллаха выглядел «как разодранная грудь рыдающей женщины». Между тем скончался Язид, и действия, начавшиеся 24 сентября 683 года, были приостановлены 27 ноября.
Смерть Язида и внезапный вывод сирийских войск с арабской земли повысили шансы ибн аз-Зубайра. После этого его провозгласили халифом не только в его родном Хиджазе, но и в Ираке, в Южной Аравии и даже в некоторых частях Сирии. В Ираке он поставил своим наместником брата Мусаба. В Сирии временным правителем назначил ад-Даххака ибн Кайса аль-Фихри, вождя партии кайситов (северноаравийцев), с самого начала настроенной против Омейядов. Йемениты (южноаравийцы), в том числе кальбиты, объединились в поддержке престарелого законного халифа Марвана ибн аль-Хакама и нанесли сокрушительное поражение ад-Даххаку и его сторонникам. Это произошло в июле 684 года у Марджа-Рахита, на равнине к северо-востоку от Дамаска. Мардж-Рахит стал еще одним Сиффином для Омейядов. Это событие ознаменовало конец третьей гражданской войны в исламе, которая, как и вторая – между Муавией и Али, была войной династий. Что же касается внутренней вражды между кайситами, представляющими новых эмигрантов из Северной Аравии, и кальбитами, упорными приверженцами Омейядов, то она затянулась и в конечном итоге ускорила падение династии. Партии кайситов и йеменитов фигурировали даже в современной политике Ливана и Сирии.
