Растениеводство произвело еще большую революцию в прогрессе человечества, чем животноводство. По мере развития человек переселился в глинобитные хижины или дома из кирпича-сырца. Остатки примитивных жилищ найдены в старейших слоях в местах обитания человека в Иерихоне, они уходят примерно в 5-е тысячелетие до н. э., за ними следуют жилища в Телль-эль-Джудайде, Рас-Шамре и, помимо прочих, Библе. Более ранних поселений человека не обнаружено больше нигде. Вероятно, Иерихон – место самого долгого в мире непрерывного проживания человека. После полного перехода к скотоводству и земледелию мезолитический человек, до той поры кочевник, превратился в оседлого творца, хозяина над источниками своей пищи. Пещеры и каменные убежища в горах постепенно были оставлены ради равнинных поселений. Возникло землевладение. Пока человек переходил с места на место, не привязанный ни к чему, чтобы обращать большое внимание на окружающую обстановку, среда его обитания не могла радикально изменить его или придать ему местную окраску. Его жизненные впечатления были разрозненными и разными. Теперь же благодаря постоянному проживанию в одном месте появилась возможность накапливать и передавать схожий опыт и переживания в виде культурной традиции. Так, у оседлого человека появляются хранилища не только для пищи, но и для идей, которые позволили ему более эффективно передавать свой опыт будущим поколениям.
Одним из важных результатов общинной жизни стал мощный импульс к развитию языка. Сегодня нас поражает, насколько разум палеолитического человека сумел развить язык. Сравнение современного разговорного арабского, например, с реконструированным семитским праязыком показывает непрерывный процесс упрощения с высокого и далекого доисторического уровня.
Что касается возвышенной сферы, то, помимо языка, от мезолитического человека нам осталась религиозная вера в некое божество или божества и грубое представление о каком-то продолжении существования человека после смерти. На это указывает наличие сосудов для пищи и приношений в местах захоронения. Следы такой смутной веры в загробную жизнь восходят к мустьерской культуре. Сельскохозяйственные занятия и скотоводство требовали таких богов, которые присматривали бы за полями и стадами, а не прежних духов и магии, на которые полагались охотники. Можно предположить, что пастушеский народ поклонялся лунному божеству, которое в таком теплом регионе, как Сирия-Палестина, кажется более милостивым и благодетельным, чем солнце. Луна развеивала ужасы ночной тьмы и приносила прохладу, в которой могли с удобством пастись стада. Именно она, а не солнце была другом пастуха. Иерихонское святилище конца 6-го тысячелетия до н. э. могло быть посвящено лунному божеству.
Развивая сельское хозяйство, человек сумел мысленно проследить связь между ростом и солнцем, которое затем заняло господствующее место над луной. Помимо культа солнечной богини, тогда же зародился культ матери-земли в лице богини плодородия, отвечавшей за посадки. Религия приняла отчетливо женский облик и еще по одной причине: женщине гораздо легче заниматься сельским хозяйством, нежели охотой. Религиозный символизм и мифология, связанные с богиней плодородия, которые достигли своего полного расцвета позднее, в циклах Адониса – Иштар и Осириса – Исиды в Финикии и Египте, берут свое начало именно в этот период. Триада лепных статуй из раннего Иерихона, состоящая из отца, матери и сына, вероятно, имеет культовое значение и позволяет предположить, что уже в 5-м тысячелетии до н. э. организация семьи приняла ту форму, в которой впоследствии существовала уже постоянно.
Наряду с развитием религии у мезолитического человека происходила и его художественная эволюция. Наряду с языком искусство является отличительной чертой человеческих существ. Оно родилось, когда в разуме какого-то человека каменного века проснулась способность к сознательному подражанию. После этого человеческая душа вошла в новый мир, мир воображения и красоты.
В самом раннем своем проявлении искусство было тесно связано с магией; изображение животных предположительно давало художнику власть над изображенным объектом. В пещере горы Кармель была найдена вырезанная на кости голова быка эпохи мезолита. Осознавая окружающие его силы и собственную беспомощность перед ними, человек выработал магическую систему, оснастив ее амулетами из кости и камня, с помощью которых он искал защиты от того, что внушало ему страх. Страх был основным элементом древней религии. Позже человек начал попытки получить преимущества магическим образом, например повысить поголовье своих стад или увеличить урожай. Анимизм и магия, по-видимому, лежат в основе первобытной религии. Анимизм заставил человека наделить все окружающие его предметы живущими в них духами, которых следовало умиротворять, если они злы, или удовлетворять, если добры.
У нас есть множество образцов натуфийской резьбы по кости и камню, лучшие из них – это костяные статуэтки фавна. Вероятно, «самые ранние примеры пластического искусства, во всяком случае в Палестине», это культовые приношения в виде изображений домашних животных, найденные в Иерихоне.
В эпоху неолита, или позднего каменного века, который длился около двух тысячелетий и начался около 6000 года до н. э., был достигнут значительный прогресс в сельском хозяйстве, животноводстве, применении полированных каменных орудий и оседлой жизни. Также она стала свидетелем изобретения глиняной посуды и открытия металла. Мезолитическая культура Сирии-Палестины отличается от других мезолитических культур тем, что две ее характерные черты – скотоводство и земледелие – сложились еще до появления керамических и металлических изделий.
Когда человек научился лепить горшки из глины и обжигать их, он натолкнулся на еще одно важное открытие в своем культурном развитии. Глиняные сосуды вскоре заменили собою тыквы, мехи из шкур и выдолбленные каменные и деревянные сосуды, которые до той поры обслуживали, хоть и не без недостатков, его экономические потребности. Новое же изобретение означало, что отныне человек может уверенно поселиться на некотором удалении от источника воды, по-настоящему готовить свою пищу, а не только есть ее сырой или жареной на открытом огне, и, что еще важнее, легко сохранить для будущего использования то, что не употребил в данный момент. Помимо контроля над добыванием продовольствия, человек получил в руки контроль над его сохранением. Собиратель на кочевой стадии, который превратился в производителя продовольствия на сельскохозяйственной стадии, теперь, кроме того, стал и хранителем пищи. Это позволило ему отдохнуть от непрерывного поиска пропитания, а досуг был необходим для прогресса в более возвышенных аспектах жизни.
Керамика в Палестине впервые появляется в одном из самых нижних археологических слоев в Иерихоне. Гарстанг считает, что она была изобретена именно там. Сначала она приняла форму чаш, выкопанных в земле и выложенных слоем вязкого материала, а затем простых кувшинов с ободком, плоским донышком и ручками в виде петель или шариков. В Сирии самая ранняя керамика появилась в месопотамской части страны; монохромная северосирийская керамика, возможно, датируется примерно 5-м тысячелетием до н. э. После нее возникает крашеная керамика из Телль-эль-Джудайды на северо-востоке от Антиохии, уходящая примерно в середину 5-го тысячелетия до н. э. и украшенная узорами самого примитивного типа. К тому же культурному уровню относится и крашеная керамика, найденная в Сакчагёзю, на самом севере Сирии, древнейшие из ее образцов – это посуда черного цвета с надрезами, после которой появляются новые элементы разноцветных украшений. Осколки северосирийской керамики найдены на востоке до самой Самарры на Тигре. Гончарный круг, видимо, был изобретен еще до 4000 года до н. э., но в Южной Палестине владение им достигло уровня мастерства не ранее примерно 2000 года до н. э. До его изобретения всю керамику изготовляли вручную.
