Во всех эллинистических монархиях чеканка своих монет продвигалась как инструмент развития торговли. Деньги как средство обмена постепенно вытеснили освященный веками натуральный обмен. Вместе с деньгами пришли царские меры веса для монет, выпускавшиеся в Антиохии и Селевкии. Разные меры и веса допускались в разных провинциях и даже разных городах в пределах государства.
С ростом торговли и ее ведения при помощи денег и государственных мер веса, а также с усовершенствованием и прогрессом сельского хозяйства Селевкиды вошли в период относительного процветания. История донесла до нас факты, которые дают нам представление о том, какие богатства сумели накопить тогдашние магнаты. Например, Гермий, премьер-министр Антиоха Великого, около 200 года до н. э. был в состоянии обещать плату всем царским войскам из собственного кармана. Другой пример – Дионисий, «друг» (помощник) Антиоха Епифана. Как мы читаем, на играх в Дафне тысяча рабов прошли торжественным шествием, и каждый нес серебряный сосуд, из которых не было ни единого легче тысячи драхм. Далее следовали 600 царских рабов с золотыми вещами, и 200 женщин кропили ароматическими маслами из золотых кувшинов. За ними следовали 80 женщин в носилках с золотыми ножками и 500 женщин в носилках с серебряными ножками. Сам Епифан, желая превзойти римские триумфы, выставил на игры в Дафне такое количество золота и серебра, какое не назовешь иначе как сказочным. Шествием прошли 3 тысячи киликийцев в золотых венках; 10 тысяч македонцев с золотыми щитами, 5 тысяч с бронзовыми и 5 тысяч с серебряными; далее следовали 3 тысячи всадников из граждан, у большинства были золотые венки, а на конях – золотые уздечки; у остальных же – серебряные.
Если верить Посидонию, уровень жизни рос повсюду в стране в начале I века до н. э. «И все сирийцы, которых изобилие пастбищ избавило от страданий бедности, устраивали непрерывные празднества»
[187]. Справедливо будет предположить, что с повышением уровня жизни произошел и рост населения, отчасти за счет переселенцев при основателе династии и его первых преемниках. Тенденция к росту продолжалась вплоть до римской эпохи. Страбон (ок. 63 до н. э. – ок. 24 н. э.) говорит, что «по могуществу или размерам Антиохия немногим уступает Селевкии на Тигре или Александрии египетской»
[188]. Во времена Плиния, жившего вскоре после Страбона, население Селевкии, по его словам, составляло 600 тысяч человек. При Цезаре Августе в Александрии проживало примерно столько же. В доимператорскую римскую эпоху, как считается, население Сирии составляло от 5 до 6 миллионов человек, из которых 2 миллиона жили в Палестине.
Глава 21
Сирия как римская провинция: доимператорский период
Шествие римских армий по Западной Азии, начавшееся на поле битвы при Магнезии в 190 году до н. э., достигло своего пика ко времени завоевания Сирии Помпеем в 64 году до н. э. Аннексия Сирии застала страну в состоянии хаоса, в которое ее ввергло правление поздних бесхребетных Селевкидов. Арабские вожди хозяйничали в городах на севере. Набатеи и евреи вторгались на эллинистические территории на юге. Главари разбойных банд удерживали многие приморские города Финикии, используя их в качестве баз для пиратства. Горный Ливан обеспечивал им необходимые для обороны географические условия, как и Киликия – цитадель пиратства в Восточном Средиземноморье. В труднодоступных и отдаленных уголках Киликии пираты выстроили каменные замки, где прятали свои семьи и сокровища и находили себе приют во времена опасности. Пока торговля с Месопотамией и странами дальше на восток приносила больше прибыли, соблазн заняться пиратством и грабежами был не так силен, но теперь, когда воцарилась анархия, а внутренняя торговля нарушилась из-за следовавших друг за другом вторжений армян и парфян, ситуация изменилась. Более того, один из царей дома Селевкидов – Трифон (142–137 до н. э.), сам бывший раб, фактически поощрял пиратство в Киликии и пользовался им как средством укрепления своей власти на престоле.
Пираты разбойничали на морских торговых путях, которые в Восточном Средиземноморье были четко проложены и по ним часто ходили корабли. До прихода Помпея они организовали в международную морскую державу, которая охватывала своими налетами весь восточный бассейн Средиземного моря. Из-за этого в Риме стало не хватать продовольствия, так как он снабжался зерном за счет морской торговли. Хотя Помпей, как считается, истребил пиратов во всем этом регионе еще до аннексии Сирии, часть их все же действовала там даже во времена его преемника.
В 64 году до н. э. Помпей объединил всю географическую и традиционную Сирию под единым названием Provincia Syria. Сирийское царство стало провинцией Сирии со столицей в Антиохии, а Киликия сама стала провинцией. Арабским династам было позволено остаться при своей власти в пределах их владений взамен на выплату ежегодной дани. Однако набатейский царь сохранил за собой Дамаск, уплатив единовременную сумму. Иудея осталась подчиненным государством в рамках Сирийской провинции, но городам с греческим устройством, которые евреи прибавили к своим владениям, возвратили их прежний статус и предоставили внутреннюю свободу под властью правителей провинций. Впоследствии десять таких городов образовали союз, известный нам под именем Декаполя или Десятиградия, к которому позднее присоединились и другие города. За исключением Скифополя (Бейсана), все они находились восточнее Иордана. Антиохия, Селевкия, Газа и другие колонии также получили автономию и подчинялись губернаторам провинций.
Сирийской провинции придавалась такая ключевая важность в азиатских владениях, что ее отдали под прямое управление римского проконсула, наделенного полномочиями набирать войска и вести войны. Управлять ею назначали некоторых из самых выдающихся римских чиновников. Первым был Авл Габиний (57–55 до н. э.), способный легат Помпея, который еще больше ослабил еврейскую монархию, лишив первосвященника Гиркана II, внука Аристобула, его царского ранга, обложив народ тяжелыми налогами и разделив государство на пять небольших областей, каждая под управлением совета или синедриона. Габиний восстановил ряд греко-сирийских городов, разрушенных Маккавеями, таких как Самария, Скифополис, Дора и Газа.
Габиния сменил Красс, член первого триумвирата наряду с Помпеем и Юлием Цезарем. Человек ненасытно алчный, Красс сразу же по прибытии в 54 году до н. э. сделал Сирию базой военных действий против Парфии со столицей в Ктесифоне, обладавшей, по слухам, неисчислимыми богатствами. Расправившись друг за другом с Понтом и Арменией и приобретя Сирию, Рим вошел в прямое столкновение с Парфией. Весной 53 года до н. э. во время второй кампании Красса предал его арабский союзник Абгар
[189] из Эдессы, и там, в Сирийской пустыне, в 30 милях (48 км) к югу от Карр (Харран), его армию полностью разгромили, а самого Красса убили. Ему отрубили голову и правую руку и отправили парфянскому царю в Селевкию на Тигре, и тот, как говорят, вылил в горло мертвеца расплавленное золото и произнес: «Наслаждайся же тем, до чего при жизни ты был так жаден»
[190].
