В 233 году в Риме Александр праздновал победу над персами, у которых он отнял Месопотамию. При новом вожде Артаксерксе, основателе династии Сасанидов (227 н. э.) на развалинах Парфии, народ охватил прилив национального чувства. Вынужденный противодействовать вторжению германских племен в Галлию, Александр погиб в 235 году во время мятежа, в ходе которого была убита и его мать.
Монета Филиппа Араба. Аверс и реверс бронзовой монеты из Гелиополя (Баальбека) с именем Филиппа Араба, 244–249 гг. н. э. На реверсе храм Юпитера Гелиопольского
Примерно через десять лет в Риме пришел к власти еще один сириец – Филипп, прозванный Арабом. Филипп Араб родился в маленьком селении в Авране. Он был префектом претория, когда погиб его предшественник, воевавший с персами, и солдаты провозгласили Филиппа его преемником. В 244 году сенат утвердил их выбор. Этот сирийский император не запятнал свое имя каким-либо тиранством и злоупотреблением властью, однако люди так и не забыли ему того, к каким грязным средствам он прибег, дабы устранить своего предшественника. Походы Филиппа против племен нижнего Дуная принесли ему титул Germanicus Maximus – Германский Величайший. На долю этого арабского сирийца выпало в 248 году возглавить торжества по случаю тысячелетия Вечного города. С блеском и помпой прошли игры и другие праздничные мероприятия. Считалось, что император благосклонно относится к христианам, если и сам не окрестился, и есть мнение, что часть писем Оригена адресована ему и императрице. Несмотря на это, он не оставил своего следа в церковной летописи, и историки единогласно объявляют первым христианским императором Константина. В 249 году Филиппа постигла та же участь, что была уготована многим другим императорам той эпохи: насильственная смерть от рук взбунтовавшихся войск. Его преемник, как говорят, привез львов из Африки и выпустил их в Сирийскую пустыню во вред ее непокорным обитателям.
Экономическое проникновение сирийцев в латинские провинции проявилось в ряде поселений, историю которых можно проследить от начала до конца империи. Началась настоящая колонизация Средиземноморья сирийцами, особенно во II и III веках, причем так назывались все жители его восточной части. Море усеяли сирийские корабли, как когда-то раньше. Возродились старые финикийские черты – энергичность, гибкость, стремление к прибыли и умение торговаться и заключать крупные и мелкие сделки. «Среди всех народов империи наиболее активными в этих коммерческих предприятиях были сирийцы».
Сирийские поселения с их экономическим, общественным и религиозным своеобразием рассыпались по всему побережью Средиземного моря и дальше вглубь страны вдоль торговых артерий и русел больших рек. Что касается островов, то сильные сирийские колонии сложились на Делосе и Сицилии. Из итальянских портов сирийцы особенно любили Неаполь и Остию. По Дунаю сирийские купцы добрались до Паннонии; по Роне – до Лиона. В Испании у сирийских негоциантов были свои предприятия, но особенно активно они действовали в Галлии. В Ливане найден рескрипт конца II века, адресованный морякам в Арле, перевозившим пшеницу. В двуязычной эпитафии III века из Галлии упоминается сирийский купец из Канафы, владел двумя предприятиями в бассейне Роны, куда он ввозил товары из Аквитании. Его звали Тайим (или Юлиан), сын Саада.
Барельеф на найденном в Сидоне каменном саркофаге с изображением плывущего торгового корабля. В волнах резвятся дельфины и рыбы. Несмотря на то что барельеф вырезан во II в. н. э., корабль сохранил основные черты древнефиникийского судна. В настоящее время находится в Национальном музее в Бейруте
Как импортеры сирийские купцы монополизировали значительную часть торговли латинских провинций с Левантом; а в качестве банкиров они не имели соперников. Основными их товарами были вино, пряности, зерно, стекло, ткани и ювелирные украшения. Некоторые из этих товаров послужили образцами для местных производителей и ремесленников, которым они мало-помалу научились подражать. Где бы ни селились сирийские купцы, там они строили свои храмы. В Остии поклонялись Баалу Газы; Баалу Берита – в разных местах вплоть до Испании. Бог Берита был известен под именем Баал-Маркод (Балмаркод, бог танцев), и его святилище найдено в Дейр-эль-Калаа (на вершине холма, глядящего на город), и недавно часть его колонн использовали при строительстве маронитского собора в Бейруте. В Путеолах (Италия) стояли алтари, на которых принесли в жертву двух золотых верблюдов набатейскому богу Дусаресу (Душара). Другие верующие этого города делали приношения Юпитеру Гелиопольскому. В то время как на западе посвящения божествам в основном делались на латыни, пальмирские переселенцы в Риме обращались к богам Тадмура на арамейском языке.
Сирийские купцы, колонисты, солдаты и рабы как носители христианской религии проявляли не меньший энтузиазм, чем носители языческих культов. Их влияние на развитие христианства на Западе проявилось в тенденции к аскетизму, монашеству и более эмоциональным формам культа. Такие элементы, как преданность кресту и принятие его в качестве религиозного символа, также привнесли в Европу сирийцы. В Риме их колония была достаточно мощна, чтобы дать церкви несколько пап.
Глава 27
Византийская Сирия
III век, когда сирийское религиозное и экономическое влияние проникало в латинские провинции ускоренными темпами, стал свидетелем окончания одной фазы греко-латинской цивилизации и начала другой. Та отчасти объединенная культура, до той поры характерная для империи, была разрушена. Ее материальную базу подорвали затяжные гражданские войны и постоянные вторжения извне. Его шаткие интеллектуально-духовные опоры подвергались натиску новых христианских идей. С тех пор перемены шли быстро и необратимо. Прежняя культурная стадия сменилась новой – византийской, ставшей продуктом союза христианства и языческого эллинизма. Она имела христианский греко-восточный колорит. А центром ее стал Константинополь.
Этот город обязан своим названием Константину, соправителю империи с 306 года и единоличному императору с 324 по 337 год. Он основал свой город на месте древнего Византия, где Европа встречается с Азией, и провозгласил новой столицей 11 мая 330 года. Стратегическое географическое положение Константинополя давало ему военные и экономические преимущества, и благодаря всем этим факторам новый город сделался естественным центром, к которому легко потянулся восточный мир. Вскоре «Новый Рим» на Босфоре затмил старый Рим на Тибре.
Сам этот сдвиг свидетельствует о признании превосходства восточной половины империи. К тому времени эти провинции стали богатейшими и обладали наибольшими природными ресурсами. В их сторону повернулась вся империя. Самое мощное из цивилизованных государств, с которым Рим находился в непрерывном противостоянии, а именно Персия, находилось на Востоке. Центр притяжения всех мировых дел снова смещался на Восток.
