С одной стороны, «объем» переписки члена Президиума Верховного Совета СССР со страждущими возрастал от года к году. В следующем, 1963 году было получено уже 1879 обращения, среди которых – письма и телеграммы с просьбами личного и общественного характера – 1307; поздравительные письма и телеграммы к различным праздничным датам, ко дню рождения, а также с благодарностями по различным поводам – 547; критических и провокационных – 8. Появилось и нечто новое в сравнении с 1962 годом: писем из-за границы – 14, «предложения о браке, усыновлении и удочерении – 3»
{1069}. С другой стороны, полученные в 1963 году письма оказались значительно менее содержательными: 444 письма приняли к сведению и оставили без ответов, причем «в основном» это были «письма и телеграммы без конкретных просьб»
{1070}. По организациям разослали 1216 писем, 207 авторам был направлен личный ответ. Обращают на себя внимание следующие позиции: «на морально-этические темы – 19, по различным вопросам творческой деятельности (литература, музыка, изобразительное искусство) – 11, приглашения в гости, на свадьбы – 7»
{1071}, по международным вопросам – 3 и, самое интересное: «по различным вопросам, связанным с культом личности, – 11»
{1072}. Парадоксально, но факт: интерес появился в то время, когда де-факто «оттепель» уже начала сменяться «заморозками».
Порядок докладов по письмам (впрочем, совершенно стандартный для государственных учреждений) был установлен лично К. Е. Ворошиловым. 8 января 1965 г. В. С. Акшинский доложил члену Президиума Верховного Совета: «Все письма, поступающие на Ваше имя через Президиум Верховного Совета СССР, на домашний адрес, а также письма, врученные Вам при личных встречах с гражданами, в соответствии с установленным Вами порядком, за Вашей подписью направляются в различные организации и ведомства для принятия мер и ответов авторам писем по существу. За ходом рассмотрения писем осуществляется регулярный контроль; сообщения о результатах докладывались Вам по мере их поступления»
{1073}. Нет сомнения, что Ворошилов установил такой порядок задолго до 1965 г. – вероятнее всего, еще в бытность свою председателем Президиума Верховного Совета СССР.
В 1964 г. был получен ряд важных писем, о которых В. С. Акшинский счел необходимым доложить отдельно: «Наиболее важные письма по актуальным вопросам международной и внутренней жизни взяты на особый учет. В их числе: ответ Бертрану Расселу о судебном преследовании и наказании немецких военных преступников, письмо руководителю Агентства печати Новости т. Буркову Б. С. в связи с запросом лондонского издательства “Блэк лимитед” по поводу издания биографического словаря, ответ генерал-майору Жилину П. А. (один из наиболее авторитетных советских военных историков. – С.В.) относительно некоторых обстоятельств, связанных с началом Великой Отечественной войны и деятельностью И. В. Сталина в этот период, приветствие редакции газеты “Красная звезда” по случаю 40-летия этой газеты, поздравления руководящим органам и народу Украины в связи с 20-летием освобождения УССР от фашистской оккупации [как тогда считалось, окончательной. – С.В.] (ответ на приглашение принять участие в торжестве), письмо членам исторического кружка средней школы № 29, Тимашевского района Краснодарского края, по их запросу о создании школьного ленинского музея и некоторые другие – всего более 45. Оставлены на длительное хранение многие письма, содержащие какие-либо конкретные данные о революционных и военно-исторических событиях»
{1074}.
В 1965 г. В. С. Акшинского, уже имевшего довольно посредственное отношение к Приемной Президиума Верховного Совета СССР, стал откровенно тяготить атавизм «государственной» деятельности К. Е. Ворошилова. Он, оставаясь секретарем, фактически превратился в соавтора первого тома бессмертных мемуаров Ворошилова (второй К. Ворошилов и В. Акшинский создать не успели). Изменился и характер его традиционного доклада. «Некоторые итоговые данные о работе в 1965 году», составленные 7 января 1966 г., начинались с личного обращения: «Дорогой Климент Ефремович! По Вашим поручениям и под Вашим руководством в истекшем, 1965-м, году мне как Вашему помощнику пришлось заниматься в основном подготовкой различных материалов и документов для Ваших воспоминаний и после Вашей работы над ними осуществлять уточнение фактов, исторических событий, имен, дат и в известной мере вести литературное редактирование текста. Одновременно по Вашему поручению я занимался разбором и направлением писем в различные учреждения и ведомства, контролировал их исполнение, готовил проекты Ваших ответов на отдельные письма и запросы, а также предварительные варианты всякого рода посланий и поздравлений в адрес различных организаций и отдельных лиц»
{1075}.
Объем полученных обращений, вопреки элементарной логике, возрос (с 1879 писем в 1963 г. и 1837 писем в 1964 г. до 1949 писем в 1965 г.)
{1076}, в том числе в связи с появлением такой группы писем (подобных обращений было получено 88), как «Просьбы школ, комсомольских и пионерских организаций, групп учащихся – прислать воспоминания о В. И. Ленине, М. И. Калинине, М. В. Фрунзе, Ф. Э. Дзержинском, С. М. Кирове и других видных революционных деятелях»
{1077}. Оставлены на «длительном хранении»
{1078} в качестве «наиболее важных» теперь были помимо «содержащих конкретные данные о тех или иных исторических событиях и отдельных видных деятелях революционного движения», в сравнении с предыдущими годами, письма по большей части ерундовые (единственным исключением можно признать ответ президенту ФНРЮ И. Тито «в связи с его приглашением провести отпуск в Югославии»
{1079}).
Изрядно переутомившись, В. С. Акшинский призвал К. Е. Ворошилова разрешить ему уделять большее время мемуарному творчеству Маршала Советского Союза: «В связи с этим кратким отчетом о проделанной работе за 1965 г. полагаю необходимым обратить Ваше внимание на то, что основная масса моего рабочего времени уходит на работу с письмами и на другие дела, не связанные непосредственно с главным, что должно стоять в центре моей работы, – оказанием помощи Вам в написании Воспоминаний. Учитывая это, я прошу Вас ввести в систему ежедневную работу над рукописью, хотя бы по два-три часа утром или вечером, и больше давать мне конкретных поручений, связанных с подбором материалов для Воспоминаний и их литературным редактированием. Общий вывод по результатам совместной работы, на мой взгляд, таков: необходимо всемерно ускорить написание Воспоминаний и, может быть, в связи с этим сократить в какой-то мере объем остальной переписки. Это крайне необходимо еще и потому, что приближается 50-летие Великой Октябрьской социалистической революции и было бы весьма желательно опубликовать к этому времени отдельным изданием первый том Воспоминаний, включающий четыре части книги, охватывающие дооктябрьский период Вашей революционной деятельности, а до этого печатать отрывки и отдельные части этой работы в периодических изданиях»
{1080}.
