Эмилия тотчас же спустила курок. Флик в страхе забилась под лавку. Грянули второй, третий выстрелы, но Карчевски так и стоял на одном месте целый и невредимый.
Она попятилась с открытым ртом и дрожащими руками.
– Теперь веришь?
– Да, – прошептала Эмилия.
Мысли заметались, как куры по курятнику при появлении лисы. Все известное о себе в один миг обратилось в ничто.
– Кто я, Тед? – спросила она.
– Светило нейробиологии. Мы с тобой вместе работали на контрразведку в области биологической химии. На мысль о проекте тебя натолкнула собственная синестезия. Началось все не без трудностей: информация просачивалась в память, появились Отголоски – на нас могли поставить крест. Но ты утверждала, что все пройдет, пусть только мозг приспособится. Подделала анализы, результаты обследований… так и вошла в число носителей с целью доказать свои слова на деле.
– Что именно я скрыла?
– Тяжкие побочные эффекты. Шизофрения, галлюцинации, психопатия, паранойя… После неудачи с тобой мы решили набрать кандидатов по второму кругу.
– Носители, которых я отыскала, не первые? – Эмилия нахмурилась.
– Первые четверо из пяти погибли.
– Из-за чего?
– Из-за тебя. В лаборатории, где тебя держали, не было ни системы безопасности, ни видеонаблюдения – специально чтобы не взломали. Отголоски убедили тебя, что нейроносители – враги государства и продают секреты Хакерскому коллективу. Связь между собой вам пятерым было решено оставить, вот ты и вытянула из них местонахождение, а затем прикончила одного за другим «шродером» – он находит имплант в мозгу и уничтожает его.
Эмилия тщетно силилась найти в мимике Теда следы лжи.
– Вставай, живо, – бросила она Флик. – Вставай, не то снова начну стрелять.
Флик подчинилась. Выглянула ее голова, показались плечи, живот.
– Он говорит правду? – спросила Эмилия.
– Я… не знаю… Я ничего не слышала.
– Говорит, что я убила первых нейроносителей. Это так?
– В отчете из импланта сказано, что да.
– После убийств ты явилась в лабораторию и выложила все как на духу, – продолжил Карчевски. – Причину, кстати, так и не назвала. Я распорядился на время посадить тебя под замок в надежде, что после извлечения импланта прежняя Эм-Джей вернется. Но ты уже в курсе: осложнения – и в итоге глубокое угнетение сознания. Затем ты очнулась – и вновь кругом враги. Сбежала и выдумала Бьянку с Адрианом, которые якобы заставляют плясать тебя под свою дудку. А их не существует.
– Ну нет, тут ты уже заврался! Они-то и заварили всю кашу. И сейчас ищут меня.
– Это позывные двух носителей из твоей пятерки. Имена шекспировских героев
[31], как и Гардинер с Яго
[32]. Весь их отряд – плод твоего воображения.
– Это террористы! – гнула свое Эмилия. – Гардинера и Яго я прикончила как раз перед появлением Флик. Вон же они! – Она крутанулась к трупам. Те как в воду канули. – Где тела? Куда ты их дел?!
– Говоришь, Бьянка, Адриан, Яго и Гардинер взяли тебя за горло? Но на деле ты сама их преследовала – и убила. Все, кто тебе якобы помогает или ставит палки в колеса, есть только в твоей голове. Беременная в больнице, мать с ребенком в Женеве… Ты действуешь в одиночку.
– Нет! Я не свихнулась! – воскликнула Эмилия и повернулась к Флик: – Скажи ему, скажи!
Но Флик парализовало, как оленя в свете фар.
– Подумай. Вспомни от начала до конца, – продолжил Карчевски. – Бьянка и Адриан хоть раз общались при тебе с кем-то посторонним? В магазине, с полицейскими, прохожими? Кто видел, что ты не одна?
Замелькали воспоминания, как горячечные образы. И впрямь, если эти двое с кем-то переговаривались, то лишь с опергруппами. Их не видели, им никто слова не сказал. А больница? И здесь Тед оказался прав: никого там не было. И возле Женевского озера, и в «Евростаре», и на стоянке грузовиков, где якобы завязалась стычка с Бьянкой, а на деле Эмилия была там одна – потому-то случайный водитель и пристал с вопросами… И в кафе с мужем и дочками она сидела за столиком в одиночестве, вот официантка и ворчала недовольно в ответ на ее молчание…
– А дочки! – вырвалось у нее вдруг. – И муж, Джастин! Я видела их в школе и сидела рядом в кафе. Видела наши общие видео и фото. Меня к ним тянет! Тянет к семье!
– Да не к ним тебя тянет, – на удивление нежно сказал Тед. – Тебе просто хочется их семейного тепла. Мы с тобой пытались – и естественным образом, и через искусственное оплодотворение, – но за пять лет ничего не вышло. Ты перенесла материнский инстинкт на двух незнакомых девочек. А их отец… вы с ним были вместе в годы учебы. Это и вправду его дочки, он женат. Ты как-то показывала фотографии на «Фейсбуке».
– А шрам от кесарева?
Эмилия оголила живот, но шрам как слизнуло. Тед терпеливо ждал выводов.
– Я ради них руки замарала! На все пошла, лишь бы вернуться к семье! Выходит, напрасно?..
– Увы, Эм-Джей. Больно признавать, но да.
– А мы с тобой?..
– О знакомстве и браке я сказал правду. Потому-то и не решился сдать тебя после первых четырех убийств. С тобой миндальничать не стали бы, бросили бы за решетку, а я этого не хотел. Пришлось солгать, что тебя ликвидировали, а сам спрятал и стал думать, как тебе помочь.
– Если мы любили друг друга, почему я так рвалась стать нейроносителем? Флик сказала, это пять лет разлуки. Почему мне этого хотелось? Да и ты не противился…
– Когда стало ясно, что семьи у нас не выйдет, ты отдалилась. С головой ушла в проект, а потом вообще заявила, что станешь пятым носителем. Я как только ни отговаривал, но было уже поздно: тебе на тот момент уже вживили имплант в мозг. Когда тебя сбила машина, я наивно подумал, что у нас появился шанс начать с чистого листа, но Отголоски не заставили себя ждать.
Переварить такой объем информации – задача не из легких. В голове замелькали образы прошлого, пересказанного Тедом. Надо было и вправду счесть амнезию билетом в новую жизнь, как советовал муж много месяцев назад в больничном кафетерии.
– А младенец? – вдруг пришло ей в голову. – Девочка, которую Шинейд привезла в конспиративный дом?
– Ты оставила ее в туалете деревенского паба.
– Она жива? Скажи, что жива!
– Откуда мне знать? Я же лишь твоя галлюцинация, и мне известно только то, что известно тебе.
