Интересным представляется факт, что в XIX в. теософы являлись не первыми, кто пытался продвигать в Индии идею всеобщего братства. Похожий эксперимент провёл в 1867 г. известный йог из южной Индии Рамалингам. У него были тысячи последователей, но их сильнее интересовали демонстрируемые им мнимые чудеса, чем его идеи. В 1882 г. один из его учеников, Пандит Веллаю, студент президентского колледжа при Мадрасском университете, признался, что его учитель до самой своей смерти в 1874 г. постоянно говорил своим ученикам следующее:
Вы недостойны того, чтобы стать членами Общества Всеобщего Братства. Подлинные члены этого Братства живут далеко, ближе к северной Индии. Вы не слушаете меня, не следуете принципам моего учения. Кажется, вы полны решимости не позволить мне убедить вас. НО НЕДАЛЁК ТОТ ДЕНЬ, КОГДА В ИНДИЮ ПРИЕДУТ ЛЮДИ ИЗ РОССИИ, АМЕРИКИ (эти две страны он называл постоянно) и других зарубежных стран И СТАНУТ ПРОПОВЕДОВАТЬ ТО ЖЕ САМОЕ УЧЕНИЕ О ВСЕОБЩЕМ БРАТСТВЕ. Лишь тогда вы поймёте и оцените великую истину, которую я напрасно стараюсь донести до вас. Вскоре вы узнаете, что БРАТЬЯ, КОТОРЫЕ ЖИВУТ ДАЛЕКО НА СЕВЕРЕ, сотворят много чудес в Индии, и принесут несметную пользу нашей стране.
Пандит Веллаю добавляет: «Сдаётся мне, это пророчество только что сбылось. Существование Махатм на севере – не новость для индусов; а то удивительное обстоятельство, что прибытие госпожи Блаватской и полковника Олькотта из России и Америки было предсказано несколькими годами раньше [в 1874 г.], является неоспоримым доказательством того, что мой Гуру находился в сообщении с теми Махатмами, под чьим руководством впоследствии было основано Теософское общество»
[516].
Глава 2
Приезд в Бомбей
Блаватская и Олькотт прибыли в Бомбей 16 февраля 1879 г. С того времени, как они покинули Нью-Йорк, прошло два месяца. Проведя две насыщенные событиями недели у лондонских теософов, они отправились на корабле в Индию. Плавание оказалось таким тяжёлым, что даже Елена Петровна, обычно не страдавшая морской болезнью, оказалась на несколько дней прикованной к постели.
В тот вечер, когда корабль бросил якорь в Бомбейском порту, их ожидал торжественный приём, на котором присутствовали около 300 местных жителей. В своей книге «Другие алтари» профессор по восточным религиям Роберт Элвуд цитирует слова Олькотта о «прекрасных первых днях на азиатской земле»:
Каждый вечер мы устраивали импровизированные аудиенции, на которых обсуждали самые затруднительные вопросы философии, метафизики и науки. Мы жили и дышали в атмосфере размышлений среди высших духовных идеалов… Посетители не переставая осаждали наше бунгало до позднего вечера, чтобы поговорить с нами на религиозные темы. Среди них были и старые, и молодые, их возраст не имел значения; таким образом, сразу окунувшись в общение с индусами, мы познали разницу между жизненными идеалами Запада и Востока и великое достоинство последнего. Вопросы богатства, цвета кожи, бизнеса или политики лишь изредка звучали в наших стенах; основной темой наших споров была Душа…
Назовите нас фанатиками, если пожелаете; безумными энтузиастами; непрактичными мечтателями… и всё же мы мечтаем о совершенстве человека, жаждем божественной мудрости, надеемся помочь человечеству достичь более высоких помыслов и достойной жизни. Под этой тенистой пальмой нас посетили сами Махатмы; их присутствие воодушевило нас и придало нам сил на пути, который мы избрали для себя
[517].
Вскоре путешественникам пришло время заняться обустройством, и Блаватская с Олькоттом переселились в свой новый дом на Джиргаум Бэкроуд в индийском квартале Бомбея, где редко бывали европейцы. Этот дом стал штаб-квартирой ТО на следующие два года. Они нашли слугу по имени Бабула, который всё время находился рядом с Е. П. Блаватской, пока та жила в Индии. Этот 15-летний юноша из Гуджарати знал несколько языков, причём французскому его, по слухам, обучила сама Елена Петровна
[518].
В это время с Блаватской, Мулджи Тэкерси и Олькоттом произошла череда странных событий, позже описанных Олькоттом в «Листах старого дневника». Вот как он рассказывает об одном из них:
25 марта Е. П. Блаватская попросила Мулджи раздобыть двуколку, и когда её просьба была исполнена, села в неё вместе с ним. Она отказалась отвечать на его вопросы о том, куда они едут, и лишь просила его передавать погонщику её указания, где нужно повернуть направо или налево, а где ехать прямо. О том, что произошло, Мулджи рассказал нам в тот же вечер, когда они вернулись. Госпожа указывала путь сквозь многочисленные извилистые улицы и сельские дороги, пока они наконец не очутились в хвойной роще, в восьми или десяти милях от Бомбея… Мулджи знал это место, поскольку его мать была кремирована неподалёку. Дороги и тропы беспорядочно пересекались, однако Блаватская без единого промедления продолжала указывать дорогу, которая в конце концов привела их на побережье. К удивлению Мулджи, они остановились перед воротами частного имения с чудесным розовым садом, в глубине которого стояло прелестное бунгало с верандами в восточном стиле.
Блаватская вышла из коляски и велела Мулджи ожидать её там и ни в коем случае не пытаться подойти к дому. Посему юноша остался ждать её в полном замешательстве; ведь он, коренной житель Бомбея, ни разу не слышал об этих владениях. Мулджи подозвал одного из садовников, которые трудились неподалёку, но тот так и не сказал ему ни имени своего хозяина, ни о том, как давно он ему служит или когда было построено это бунгало – скрытность, весьма необычная для индусов. Е. П. Блаватская тем временем прошла прямо к дому, у дверей которого её тепло поприветствовал высокий индус изысканной, благородной наружности, полностью одетый во всё белое. Они вошли внутрь и через некоторое время снова появились. Загадочный незнакомец распрощался со своей гостьей и вручил ей букет роз, который ему принёс один из садовников. После этого она села в коляску и приказала ехать домой. Мулджи удалось вытянуть из своей госпожи лишь то, что незнакомец являлся оккультистом и её давним знакомым, с которым ей сегодня необходимо было уладить кое-какие дела… Самым странным в этой истории стало то, что, насколько нам было известно, у Е. П. Блаватской не имелось ни единой возможности изучить эту местность и узнать к ней дорогу, потому что с того времени, как мы прибыли в Бомбей, она ни разу не покидала дом в одиночестве. Однако, судя по всему, она прекрасно знала путь. Мы не могли проверить, существует ли это бунгало на самом деле, и полагались лишь на свидетельство Мулджи.
