– Ты что, с ума сошел? – взвизгнул Барнаби. – Нас бросят в тюрьму, едва мы пересечем границу.
Это было бы немногим лучше, чем умереть от жажды посреди безлюдного Пыльного Котла, со всеми его ста десятью тысячами квадратных миль городов-призраков, обжигающим зноем, пустынными змеями и случайными встречами с жестокими бандами кочевников, грызущих пейот.
Но лишь немногим лучше. Халлоран-Чьянг не любил держать пленников в тюремных городах строгого режима. По истечении половины срока судья все равно освобождал их, отправляя в Аризону. И это в том случае, если меня не убьет электрошоком какой-нибудь воинственный робот под командованием Рафиковой.
– Нам нужно вернуться, – сказал Малыш Тим. – Здесь негде приземлиться, кроме бесплодных земель Аризоны, а в Аризоне нет ничего, раздолье для смерти.
Один голос за то, чтобы повернуть назад. Один голос за то, чтобы придерживаться курса. И я не мог собраться с мыслями.
– А ты как думаешь, Рамми? – спросил я ее.
Снова зазвучал голос операционной системы.
– Пожалуйста, немедленно пополните запасы горючего, – она говорила, словно экскурсовод, отмечающий чудесные планы роста ядерных арсеналов.
– Пожалуйста, Рамми.
Наконец она тяжело выдохнула через вентиляционные отверстия.
– У нас нет выбора, нужно продолжать двигаться дальше, – ответила она. – Мы в четырех сотнях миль от Либертина.
– Нам ни за что туда не добраться, – сказал я.
– Ага, – подтвердила она. – Скорее всего.
Мы продолжили путь. Пот застилал мне взор, но это не имело значения: впереди нас не было ничего, да и позади нас тоже. Пять минут спустя ховер стал резко снижаться, и от этого меня едва не вывернуло наизнанку. Малыш Тим застонал.
– Запасы топлива недостаточны для продолжения полета. Активирована функция автоматической посадки.
– Нет! – До Аризоны всего восемьдесят миль. Если мы приземлимся, то будем вынуждены несколько дней идти по раскаленной пустыне, прежде чем доберемся до цивилизации.
И мы были ужасно не готовы: у нас не было ни еды, ни одной бутылки воды, ничего, кроме наполовину пустых пуринов.
– Нет-нет-нет-нет…
Я ударил по системе, пытаясь стабилизировать высоту. Ничего не вышло. Мы опустились еще на пять тысяч футов.
– В обходе блокировки отказано, – в голосе операционной системы послышалось легкое раздражение. – Запасы топлива недостаточны для продолжения полета. Активирована функция автоматической посадки.
Малыш Тим вновь застонал.
– Кажется, меня сейчас стошнит.
– Мы не можем тут сесть, Траки. – Барнаби бился головой о спинку моего кресла. – Мы посреди пустыни! Мы прямо над Долиной Костей!
– Да неужели. – Я все еще лихорадочно шарил по приборной доске. Зашелестели дворники. Радио включило инструментальную версию «Кранчтаун Кранк©». Жар от сиденья ударил мне в задницу. Я нажимал кнопку «Прекращение посадки» около двадцати раз, но мы все равно снижались, секунда за секундой. Я слышал, как тарахтит двигатель, выплевывая последние бензиновые пары.
Теперь операционная система была явно раздражена.
– Простите, вы что, не говорите по-английски? Потому что я много раз объясняла, что запасы топлива недостаточны для полета. Чтобы сменить выбор языка, откройте настройки.
– Нет. – Я был так расстроен, что ударил ладонью по приборной панели, выбрав около семнадцати различных опций одновременно.
Внезапно радио смолкло. Фары мигнули и погасли. Дворники остановились. Операционная система прошептала что-то, напоминающее слово «мудак», а затем приборная панель отключилась.
Двигатель резко заглох.
На мгновение мне показалось, что мы стабилизировались. Мы парили в космосе, в туманной Нетландии.
А затем очень медленно, словно перевалившись через край невидимого утеса, мы стали падать.
Закричал Барнаби. Закричал Тим. Код ошибки Рамми скрежетал, подобно ножовке, пытающейся распилить стальную трубу. Вниз и вниз, летели прямо во тьму. Я резко дернул руль, как будто мог протащить нас одной лишь силой своих бицепсов.
Затем из ниоткуда выплыло здание и с ужасным металлическим скрежетом ударило в одно из наших крыльев. Нас отшвырнуло в сторону, водительскую дверь оторвало напрочь, а появившийся уличный фонарь шандарахнул в одну из наших фар. Как ни странно, приборная панель снова загорелась, а уцелевшая фара вспыхнула, освещая коньки крыш призрачного городка, даже при том, что сила удара развернула нас в сторону.
Теперь, когда мы падали, я мельком увидел через ветровое стекло заброшенную витрину и пыльные окна, все еще облепленные рекламой: «СПРЕЙ ДЛЯ ЗАГАРА, ПЕДИКЮР, ВОСКОВАЯ ДЕПИЛЯЦИЯ».
Уцелевшее крыло мы подмяли под себя. Мы мчались по дороге, вращаясь, как гигантская хоккейная шайба, разбрасывая сноп искр. На секунду мне показалось, что мы будем вечно вращаться на пустой улице.
Затем мы столкнулись с уличным фонарем и вторым законом Ньютона. Я вскинул руки вверх, так как на нас обрушился дождь из стекла, а Барнаби издал последний всхлип.
И наконец – тишина.
29
На Свободных Территориях промышляют два типа картелей: те, которые торгуют наркотиками и делают деньги в офлайне, и те, которые торгуют водой и вмешиваются в политику полудюжины стран. На мой взгляд, между ними всего одно важное различие: парни Хуареса убьют тебя быстро. А вот Водометы позволят умереть медленно
[123].
(из «Путеводителя афериста по Территориям Экс-США»)
Представьте, что вы в духовке. Затем представьте, что духовку запихивают в печь, а печь погружают в расплавленное ядро Земли.
Именно такая жара стояла в Аризоне.
