Наконец, впереди показались освещенные окна Уайтбора. К моему удивлению, в гостиной горел свет. Обычно миссис Дэвис не разжигала там камин по вечерам, так как после ужина мы сразу расходились по своим спальням. Переступив порог, я мгновенно почувствовала изменившееся настроение замка. После отъезда хозяина Уайтбор напоминал болото, затянутое серой ряской, а теперь ее словно разметало горячей тревогой и оживлением. У меня заколотилось сердце. Неужели лорд Робин вернулся? Как я была бы рада!
В желтом проеме дверей показался высокий стройный силуэт. Слишком высокий и стройный, чтобы принадлежать моему дяде. Узнав Кеннета, я онемела от удивления. Что он здесь делает? Вид у него был озабоченный:
— Я только что приехал из Босвена, — сказал он, поздоровавшись. — Привез с собой мистера Уэсли. Энни… боюсь, он очень болен.
Это известие заставило меня разом забыть и об Эйноне, и о свидетелях, и вообще об убийстве. Спотыкаясь, я бросилась вверх по лестнице. От волнения в глазах все плыло. Что значит «очень болен»? Он вообще жив?! Лорд Робин согласился бы принять помощь от Кеннета Фонтероя, только стоя одной ногой в могиле. Или двумя.
Хотя я прожила в Уайтборе больше двух месяцев, мне еще не приходилось бывать в дядиных комнатах. Пламя камина освещало тяжелую мебель из резной сосны, на светлой стене в алькове черным штрихом выделялось узкое створчатое окно. На стеклянном столике рядом с кроватью стоял кувшин и лежали влажные полотенца. Миссис Дэвис и Элспет при моем появлении расступились, будто серые призраки.
В изможденном человеке, лежащем на кровати с закрытыми глазами, трудно было узнать прежнего мистера Уэсли — резкого, исполненного нервной энергии, с утонченно-язвительными манерами. В уголке за кроватью приткнулась ненужная трость. Почему-то ее вид меня особенно расстроил. Кто-то, подойдя сзади, погладил меня по плечу.
— Не волнуйтесь так, мисс, — прожурчал за спиной успокаивающий голос экономки. — Кажется, ему уже легче. Ему давно следовало вернуться. Как только мы с мистером Фонтероем перенесли его в замок, лорд Робин задышал ровнее и даже на одну минуту пришел в себя.
На секунду меня ослепила вспышка гнева от ее лицемерного сочувствия. Какие бы чувства ни испытывала миссис Дэвис к моему дяде, она тоже была одной из подданных Мейвел, одной из тех, кто причинял ему боль! И сейчас их с Элспет суетливая заботливость выглядела просто оскорбительно. Мне вдруг захотелось вытолкать обеих в шею, даже если сами они не виноваты в случившемся.
— Пошлите за доктором Медоузом, — выдавила я, проглотив ком в горле. — Я провожу лорда Кеннета и вернусь.
Пошатываясь, я прошла по темному коридору, гулко отсчитывающему мои шаги, и спустилась в гостиную. На лестнице пришлось крепко держаться за перила, так как от усталости ступеньки убегали у меня из-под ног. Слишком много всего произошло в этот день. Стало немного легче, когда я увидела в комнате Фонтероя. Его присутствие успокаивало и придавало бодрости. Пока я была наверху, он подбросил в камин еще дров, чтобы я могла согреться после холодной улицы, и теперь ходил по комнате взад-вперед. В его порывистых движениях угадывалась тревога, хотя он старался не показывать виду:
— Я хотел сразу отвезти его к врачу, — принялся рассказывать Фонтерой, — но мистер Уэсли разволновался и всю дорогу бормотал, что он должен как можно скорее вернуться. Мне показалось, что он бредит, но я не решился настаивать. В конце концов, доктора можно пригласить и сюда. Надеюсь, я правильно поступил.
— Не сомневайтесь, — успокоила я его. — Кажется, воздух в нашем замке настолько целебен, что излечивает некоторые хвори лучше докторов. Но за Медоузом мы все равно послали на всякий случай.
Помолчав немного, я добавила, так как меня терзала совесть:
— Надо было мне все-таки поехать с ним! Не представляю, что он мог сделать для Дуайта, когда сам так плохо себя чувствовал!
Кеннет усмехнулся краешком рта:
— Вообще-то мистер Уэсли много чего успел натворить… По правде говоря, только внезапный приступ болезни спас его от ареста. Когда я приехал, его как раз собирались арестовать за неуважение к суду.
Я застонала, спрятав лицо в ладонях. Мне следовало это предвидеть! Разговаривать с судьями — дело непростое, к ним нужно найти подход. Если хочешь добиться снисхождения, придется покорно выслушать их разглагольствования об уважении к закону, кивать и соглашаться, быть может, даже польстить при случае! Как оказалось, мой дядя не обладал запасом терпения, нужным для столь деликатного дела. Еще неизвестно, чем его участие обернулось для Дуайта! Хорошо, что Кеннет вовремя вмешался!
— Спасибо вам, — сказала я искренне, и мне показалось, что он слегка смутился. — Но как так вышло, что вы тоже оказались в Босвене?
Ради чего, интересно, он предпринял такую долгую и утомительную поездку?
— Просто хотел узнать, как движется дело, — пожал плечами лорд Фонтерой. — Аргументы против Дуайта меня не впечатлили. По нему не скажешь, что он мог бы одолеть в драке мистера Хартмана — молодого и полного сил. Конечно, чтобы оглушить кого-то камнем, нужна не столько сила, сколько сноровка. В принципе, даже женщина справилась бы…
Перехватив мой возмущенный взгляд, он поправился:
— Извини, я не имел в виду тебя. Хотя, — в его глазах мелькнула смешинка, — если бы дознаватель видел тебя на Кози-плейс, когда ты швырялась туфлями, ты была бы первой в списке подозреваемых!
Да уж, я прекрасно помнила тот день. Прием в доме сацилийского посла и мой первый выход в свет. Я пылала энтузиазмом, пытаясь восстановить свою репутацию «ищейки», и была безумно зла на Кеннета, всячески мешавшего расследованию. Воспоминания невольно заставили меня улыбнуться:
— Спорим, что месье де Шарбон плясал от радости, избавившись от той статуэтки! Уайтвуд говорил, что он терпеть ее не мог!
— Я всегда считал тебя прирожденным дипломатом, — кивнул Фонтерой с самым серьезным видом. — Одним метким броском ты ухитрилась завоевать расположение сацилийского посла и приобрести надежного союзника, я имею в виду Уайтвуда.
Я вздохнула:
— Как бы он не пожалел потом, что стал моим союзником! Особенно в тот безумный вечер, когда ростовщик запер нас в комнате над трактиром. Если бы не ты…
— Ну, это была моя ошибка. Надо учесть на будущее, что тебя нельзя оставлять одну в разгар расследования. В своем стремлении найти преступника ты так летишь, что не замечаешь никаких опасностей. Готов поспорить, ты и сейчас не теряла времени даром?
Мне пришлось приложить усилие, чтобы собрать ускользающие мысли и вспомнить, чем я занималась в последнее время:
— О, я просто расспрашивала всех о том дне, когда произошло убийство. Ходила и расспрашивала… Да, еще навестила паб в Кавертхоле.
Судя по лицу, Кеннет с трудом воздержался от комментариев.
— Мы ходили туда с Джоэлом, — поспешно добавила я, так как не собиралась разыгрывать карту ревности. Из шушуканья светских леди в Эшентауне я вынесла для себя урок, что мужчин иногда полезно держать в состоянии неуверенности. Однако с Кеннетом мне не хотелось играть в такие игры.
