— Эйнон не зря что-то почуял в замке… Мейвел закрыла проход в Уайтборе, как того требовал лорд Уэсли, но я готова поспорить на тысячу фунтов, что она обязательно оставила для себя какую-нибудь лазейку! Фейри — те еще хитрованы.
Я отлично помнила клятву королевы, произнесенную на пиру в честь праздника Имболка: «Отныне проход закрыт, и больше никто не проникнет на равнины без возврата через врата Уайтбора: ни пешим, ни конным, ни через дверь, ни через окно. Проход закрыт».
Я подумала, что огненные стены потайной комнаты, этого горячего сердца замка Уайтбор, возможно, скрывали тайну не только лорда Уэсли, но и королевы Мейвел.
— «Ни конным, ни пешим…» Она ведь не хотела расставаться ни с замком, ни с его лордом, так? Значит, должна была оставить для себя тайный путь на всякий случай, — рассудила я, делая второй шажок.
Зверь, устав от беготни, преспокойно улегся прямо в дорожную пыль, что дало мне возможность критически осмотреть его спину. Единственное ее неудобство заключалось в том, что перед ней располагалась свирепая морда, оснащенная мощными челюстями, способными перекусить ногу взрослому мужчине.
— Ты не можешь доставить на Ту Сторону лорда Уэсли, но ты мог бы отвезти к ней меня…
Подойдя вплотную, я перекинула ногу и быстро уселась на широкую спину, крепко схватившись за ошейник. Я ощутила дрожь крепких мускулов, после чего зверь протестующе рыкнул, мотнул башкой и едва не сбросил меня с себя.
— Ну п-п-ожалуйста! — взмолилась я, пытаясь удержаться. — Тебе ведь тоже нужно туда, а я, кажется, знаю дорогу! Мы м-могли бы помочь друг другу!
Ответом мне был мощный рык, от которого заложило уши. Камни, кусты и небо серо-зелеными всполохами замелькали перед глазами. В горле першило от пыли, взбитой могучими лапами, когда зверь метался по дороге, пытаясь меня скинуть.
«Если он догадается перекатиться на спину — мне конец!» Я держалась из последних сил, понимая, что если я упаду, это разъяренное существо тотчас меня растерзает. Закашлявшись, ничего не видя из-за растрепавшихся волос, я крикнула:
— Отвези меня в Уайтбор, и, клянусь, ты сейчас же вернешься к своей хозяйке!
Вообще-то сомнительно, чтобы зверь, даже волшебный, понимал человеческую речь. Однако, на мое удивление, это сработало! Дикие прыжки прекратились. Зверь, пофыркав, раздраженно хлестнул хвостом, сбив с куста пару веток, и неспешно потрусил в сторону замка. Я немного перевела дух, разминая сведенные пальцы и уговаривая себя, что, в конце концов, мне уже приходилось ездить на волшебном животном, и ничего страшного не случилось. Может, все еще кончится хорошо. Если подумать, чем Босвенский Зверь отличался от Шайн? Разве что двойным набором зубов.
К счастью, по дороге нам никто не встретился. Перед железными воротами замка Зверь, упершись лапами в землю, испустил еще один величественный рык, эхом разлетевшийся по саду. Очевидно, это был его привычный способ общения с миром. Ворота немедленно распахнулись.
— Я назову тебя Ворчун, — пробормотала я, осмелев, — так как тебе не мешало бы пересмотреть отношение к окружающим и свои манеры!
Тяжелые замковые двери тоже не стали для нас помехой. Мне даже не пришлось слезать с лохматой спины, чтобы их отворить. Когти Ворчуна застучали по каменным плитам. Колонны, задрожав арочными сводами, изумленно зашептались между собой. Уайтбор был шокирован появлением такого «гостя». Лестница, ведущая на галерею, испуганно съежилась, утратив лощеный блеск. Зверь уже поднимался по ступеням неуклюжими рывками, оставляя на нежном дереве белесые царапины. Каждая ступенька жалостно постанывала под тяжелыми лапами. «Прости, у меня не было выбора», — мысленно извинилась я перед замком.
На середине лестницы Ворчун остановился, раздувая ноздри, втягивая носом воздух. Он словно чуял воздух Той Стороны, проникавший через каменные стены. Хлестнул шипастым хвостом по перилам (я буквально кожей почувствовала чей-то вскрик) и безошибочно метнулся к дальнему коридору, видневшемуся за колонной.
Снова окунувшись в алую, пылающую атмосферу потайной комнаты, я вся подобралась. В горле пересохло от волнения. Вот сейчас все решится! Если я ошиблась, то стану хорошо подогретым обедом для хищника, который не замедлит выместить на мне свою ярость.
Я крепко вцепилась в ключ через складки юбки, подтолкнула Зверя ногами и направила его прямо в огонь.
Глава 23
В лицо ударила волна горячего воздуха, будто мы нырнули в раскаленную печь. Я зажмурилась, пряча глаза от жара, а когда открыла глаза, мы снова оказались среди холмов. Складывалось впечатление, что мы описали петлю сквозь замок и вернулись на пустошь, но с первого взгляда было понятно, что это уже не та пустошь. Слишком яркое, перламутровое небо с контрастными очертаниями облаков. Слишком пышная зеленая трава, над которой колыхались волны цветущего желтого дрока. Прозрачное марево, дрожавшее над травяными верхушками…
Зверь, встряхнувшись всей шкурой, заметно взбодрился. Я поспешила слезть с лохматой спины, так как не знала, как Ворчун поведет себя здесь, в родной стихии. Под ногами пружинила мягкая почва. Кое-где торчали высокие замшелые камни, будто путники, замершие в растерянности, позабывшие, куда и зачем они бредут. Один такой камень, в полтора человеческих роста, возвышался у меня за спиной. Ветра не было, но желтая от дрока равнина волновалась, шепча что-то неслышное, и в ее голосе слышался страх. Клочья облаков неслись из-за горизонта, будто убегая от неведомой опасности. Ворчун, глядя в ту сторону, припал к земле и зарычал. Я могла различить только дымную хмарь, в которой мелькали яркие, резкие вспышки. У меня екнуло сердце. Пожар? Гроза?
Я прищурилась до рези в глазах, вглядываясь вдаль. В нашем мире с его беспощадными физическими законами мне не удалось бы ничего рассмотреть, но здесь реальность была устроена иначе. Что-то случилось с моим зрением — горизонт словно приблизился, а клубившийся над ним туман обрел очертания…
Из густой серой хмари выступали сгорбленные фигуры, отдаленно похожие на людей, но с отвратительно вытянутыми, суставчатыми конечностями. Ноги у них были то ли человеческие, то ли птичьи, будто наспех сращенные из собранных частей тел. Они двигались, изламываясь самым необычным образом. Руки нелепо свисали ниже колен. И у каждого в голове горел единственный глаз — жадный, рыщущий. Все, в чем теплилась жизнь, становилось их пищей. За ними тянулся язык мертвой, онемелой земли, покрытой нитями черной слизи.
«Это же Хупер!» — узнала я, похолодев. Точно такую же тварь я недавно встретила в Крэгги-коув. Но здесь их были десятки! У меня противно заныло под ложечкой. Лично мне и одного Хупера хватило бы с лихвой, а уж если их много! Их мертвящий взгляд парализовал любую волю к сопротивлению. Даже на таком расстоянии становилось жутко.
Зверь, заворчав, потянул меня за юбку, прочь от надвигающегося кошмара. Я взглянула в другую сторону, и мое внимание привлекли цветные пятна на зеленом холсте равнины. В узкую ложбину между холмами стекались всадники. Кони у них были — один краше другого! Их встречала королева Мейвел верхом на белом жеребце.
