Шкафчик Дейзи внутри оказался точно таким, каким я себе его представляла, вплоть до застоявшегося аромата туберозы, входящей в состав духов «Майкл Корс», которыми Дейзи брызгалась каждое утро. Он пробудил во мне страшную тоску, но это можно было предвидеть.
Теперь же пришел черед заглянуть в шкафчик Мелани.
И снова оградительная лента, и снова висячий замок. Очередная возможность проверить свои навыки взлома.
Нет ничего проще.
Замок щелкнул у меня в руках, и я открыла дверцу с такой легкостью, будто это была книга.
Если шкафчик Дейзи вызывал странное ощущение остановившегося времени, то тут чувства были… самые что ни на есть постапокалиптические. Впрочем, не совсем так; постапокалипсис больше ассоциируется с разрухой и запустением, а за дверцей меня ждала полная противоположность этому. Увиденное, сказать по правде, противоречило любым ожиданиям. Вообще всему, что только можно помыслить.
В шкафчике было пусто. Совсем.
Мелани не оставила никакой записки.
Она вообще ничего не оставила.
Неужели ее похититель оказался более предусмотрительным? Или она исчезла при совсем иных обстоятельствах, чем Дейзи?
Впрочем, это было очевидно.
Кто-то тронул меня за плечо, и я подскочила.
– Нэнси, не бойся! – сказала мне Лена, обезоруживающе вскинув руки, мол, «прости, виноваты». Рядом с ней стоял Паркер. – Это мы.
– Вы что тут делаете? – спросила я. – Да еще в такую рань?
– Ну что ты, всему городу не до сна! Именины вот-вот начнутся! – с деланным восторгом сообщила Лена и закатила глаза. – Половина школы уже давно на ярмарочной площади – выставляет сцену и декорации.
– Спектакль… его же покажут сегодня… – ахнув, вспомнила я.
– Теоретически, да, – ответила Лена. – Но учитывая, до чего же сильно кое-кому не хочется, чтобы он состоялся, я с трудом в это верю. Такая беспечность!
– Фиби Келлер будет выступать вместо Дейзи, так? – спросила я.
Неужели мы упустили из внимания одного из самых очевидных подозреваемых? Сценарий, конечно, клишированный до жути, но как было бы здорово, если бы дело удалось раскрыть немедленно!
Паркер посмотрел на меня.
– Понимаю, к чему ты клонишь, но не сходится. Я поговорил с Фиби – и она сказала, что ни за что не станет участвовать в спектакле. Ей неловко браться за роль Дейзи. Да и вообще, она, по всей видимости, переметнулась к противникам Именин города.
– Ты… говорил с Фиби? – переспросила я.
Меня точно током прошибло – до того удивительно было осознать, что Паркеру в голову тоже пришла эта мысль. Но на смену удивлению явилось раздражение. В конце концов, мы ведь могли поговорить с ней вместе!
Казалось, в лице Паркера я наконец обрела вторую половинку.
Но неужели и эти отношения закончатся плохо?
Я помотала головой, отгоняя недобрые мысли.
– Противники Именин города? Что ж, единомышленники нам не помешают. Хотя если Макгиннис настоит на том, что праздник все же надо провести, это будет нам только на руку: возможно, тогда похититель выйдет из укрытия, и мы нападем на его след.
«Если он еще не успел расправиться с Дейзи», – пронеслось в голове, но я отогнала эту мысль.
– А кто же тогда будет играть вместо Дейзи?
Лена нахмурилась.
– Не знаю, может, никто. Если ничего не путаю, Стефенсон быстро переписал сценарий и убрал оттуда сцены с ее участием.
– Похвально… и в то же время как-то жутко.
– А что ты вообще тут ищешь? – спросил Паркер. – И что с тобой сделает Макгиннис, когда узнает, что ты проникла на место преступления?
– Ой, пустяки, – сказала я. – Да и потом, я же специально улучила момент, когда его тут нет. Так что он ни о чем не узнает. – Я постучала себя пальцем по лбу. – Главное – всегда на шаг опережать соперника.
Но было и еще одно обстоятельство: в случае чего меня могла прикрыть Карен, детектив и по совместительству друг семьи. Такими привилегиями разбрасываться не стоит.
– Очаровательно. Ну и как, нашла что-нибудь?
– В шкафчике Дейзи – да. Там все ее вещи. Такое чувство, будто она просто провалилась сквозь землю. А это говорит в пользу версии о похищении, потому что злоумышленнику явно не было никакого дела до того, прихватит ли она с собой фотографии с лучшими подружками, где они все вместе распевают хиты Мадонны рядом с тарелкой, полной вареных пельменей.
На глаза Лене навернулись слезы.
– Она хранила те фотографии?
Я кивнула.
– Хранит, – твердо поправила ее я. – Дейзи жива. Да, она пропала – но не навсегда. Прошедшее время ни к чему.
– Ты права, – признала Лена. – А что со шкафчиком Мелани?
– Полная противоположность ситуации с Дейзи, – пояснила я. – Вычищен до предела, никаких следов не осталось. Такое чувство, будто кто-то специально потратил время, чтобы его опустошить… и имел на то веские причины.
– Какие, например? Похититель хотел, чтобы она не отставала по программе и исправно делала домашку по тригонометрии? – предположил Паркер.
– Интересная теория, – сказала я.
У меня же родилась совсем другая. Но я не спешила ею делиться – сперва нужно было кое-что уточнить.
– Так что, ты уже заканчиваешь? – с надеждой спросил Паркер и сделал полшага ко мне.
– Честно говоря… пока нет, – ответила я, хотя он наверняка надеялся вовсе не на такой ответ.
Мне безумно хотелось его обнять и утешить, но что-то меня остановило. В конце концов, это у меня пропала лучшая подруга. И мне сейчас утешение куда нужнее.
– То есть ты не пойдешь с нами на ярмарочную площадь? – разочарованно спросила Лена.
– Не могу, – ответила я и неопределенно кивнула на шкафчик.
Но Лена поняла меня без лишних слов.
– Если хочешь, мы можем остаться! Вдруг тебе понадобится помощь! – сказал Паркер.
– Спасибо, – ответила я. – Но будет лучше, если вы, как и собирались, пойдете на ярмарочную площадь. Побудьте моими глазами и ушами, понаблюдайте за происходящим, пока я тут выискиваю зацепки.
– Какие еще зацепки? – спросила Лена. – Тут же ничего нет.
– В этом-то все и дело, – ответила я. – Обещаю, я объясню позже. А пока прикройте меня, хорошо? Побудьте настороже. Если тот, кто стоит за этими странными преступлениями, задумал еще что-нибудь масштабное и страшное, то он наверняка попытается воплотить свой план в жизнь именно сегодня. Беда может застать нас врасплох, даже если нам кажется, что мы во всеоружии.
– Если ты и впрямь так думаешь, – нахмурившись, начал Паркер, – зачем вообще все эти риски?
