Так зачем их уничтожать? Поджигатели сжигали книги в знак протеста, в качестве заявления. Казалось странным, что они хотели уничтожить книги тайком.
Томас оказался тем, кто сложил все части этой загадки воедино, заметив логику среди кусков металла и бумаги, кожи и клея. Он посмотрел на все, что они собрали в центре комнаты, и сказал:
– Они сделали контейнеры для греческого огня из пустых книжных обложек. Но зачем?
Профессор Вульф поднялся из своего кресла, посмотрел на кучу улик, а затем кивнул и сказал:
– Нужно создать ловушку из того, что тот, на кого вы охотитесь, любит больше всего. Ученые любят оригинальные произведения. Огненные бомбы должны были лежать под настоящими книгами, в контейнерах из обложек. Им оставалось лишь сделать так, чтобы коробки конфисковали и транспортировали в хранилище.
Халила прижала ладонь ко рту.
– Если бы книги отправили в архив…
– Архив мог бы пострадать, – закончил за нее мысль профессор Вульф. – Цель поджигателей всегда в этом, хотя редко можно столкнуться с подобными инцидентами в пределах Александрии. Мишенью обычно становятся места за городом, однако эти гадюки оказались на удивление ядовитыми. Я хотел, чтобы вы это увидели своими глазами. Сами нашли в этом логику.
Джесс внезапно отчетливо вспомнил темное пятно дыма и жира на ступенях лондонского серапеума, который он увидел в тот день, когда убегал от оживших механических львов. Поджигатели пытались уничтожить серапеум Святого Павла годами, это началось еще до рождения Джесса. И там погибли сотни людей только во время атаки, которая случилась, когда Джессу было девять. Джесс тогда оказался довольно далеко от места происшествия, но все равно видел, как вился в воздухе дым, и слышал, как кричат люди вдалеке. Это была страшнейшая атака из всех, не считая нападений, которые постоянно происходили в Америке, где поджигателям удалось уничтожить четыре крупнейшие дочерние библиотеки в стране. Технически те серапеумы по-прежнему были открыты, однако никто больше не осмеливался их посещать.
– Они становятся все смелее, – сказала Глен. – Каждый год все больше и больше атак. Почему Библиотека не может их остановить?
– Мы пытаемся, – сказал профессор Вульф. – Однако они научились избегать кодекса. Когда они готовят новый план, то общаются с помощью бумажных писем и гонцов. Никогда не используют средства, которые скрыватели могут увидеть или отследить.
– Сэр? – Томас оторвал задумчивый взгляд от стопки перед собой и посмотрел на Вульфа. Он выглядел серьезным и очень решительным. – Их попытки увенчались успехом?
– На этот раз нет. – Профессор Вульф окинул всех своих студентов взглядом, и впервые за все время Джесс заметил, что он смотрит на них как на равных, как на тех, кто действительно заслуживает его внимания. – И тем не менее они среди нас, и это беспокоит. Некоторые из вас, вероятно, выросли в местах, где поджигателей готовы терпеть, может, даже поощрять, однако поверьте мне: если вы носите браслет Библиотеки, вы им враги. Именно поэтому мы тратим так много времени, обучая вас быть бдительными.
– Профессор? – Идзуми подняла руку, но выглядела немного неуверенно. Она сделала паузу, ожидая, когда Вульф кивнет ей, позволяя продолжить. – Разве не солдаты элитного Библиотечного войска должны выслеживать их? Ведь не профессора?
– Должны были, – сказал Вульф. – Теперь и мы этим занимаемся. Мне это тоже не нравится, однако таков мир, в котором мы с вами ныне живем. Таков мир, к встрече с которым я вас готовлю. – Он направился к двери, затем оглянулся на них. – Осторожно с лесками. Они все еще могут навредить.
Обратно к дому Птолемея все шли молчаливые и угрюмые. Джесс до сих пор чуял запах греческого огня, прокручивая в голове день, когда увидел мужчину, который поджег себя на лондонской станции Сент-Панкрас. «Таков мир, к встрече с которым я вас готовлю». Джесс вырос в семье контрабандистов, понимая, что книги были ценностью и что его семья наживалась на одной из главных нужд человечества.
Однако Джесс не понимал поджигателей. И он не хотел их понимать. Ему хотелось вернуться в безопасное место, где ему не нужно было бы думать обо всем этом… Только вот Джесс также понимал, что безопасных мест нет. Может, никогда и не будет.
И быть может, именно поэтому отец и отправил Джесса сюда, выучить этот урок так же, как и любой другой.
Этой ночью Джессу снились автоматизированные львы, преследовавшие его по пятам, однако, когда во сне Джесс развернулся, легко и невесомо, те оказались вовсе не львами. За ним стоял молодой человек с бутылкой греческого огня, который вылил жидкость себе на голову и закричал.
У этого человека было лицо Джесса.
* * *
Дарио вернулся пьяным посреди ночи и сразу захрапел. Его храп напоминал звук разорванной цепи, лязгающей по металлу, и все не стихал. Джесс в полусне подумал, не придушить ли его, однако это было бы безрассудно, и поэтому Джесс просто оделся в темноте и выскользнул в коридор.
Диван в общей комнате вполне сгодится для сна на одну ночь. Завтра он перетащит маленький сундук со своими вещами в одну из пустующих комнат. Давно надо было так сделать, подумал Джесс. Дарио будет рад снова иметь личную комнату.
Когда Джесс подошел к общей комнате, то обнаружил, что дверь в нее заперта. Он повертел ручку. Заперто.
Прижав ухо к двери, Джесс прислушался, однако там царила абсолютная тишина. Может, кто-то запер дверь по ошибке, такое случалось несколько раз, однако если Портеро снова привел одну из своих девушек, то их сегодня будет ждать неприятный сюрприз. Джесс не намеревался упускать возможность поспать еще несколько часов, которые были в его распоряжении до рассвета.
Он потянулся к ключу, спрятанному за перекладиной над дверью. После того как один раз комната оказалась заперта, Томас сделал запасной ключ, который не раз уже пригождался.
Дверь открылась, даже не скрипнув. Джесс ожидал, что обнаружит ее пустой.
Вместо этого он увидел Морган Холт.
На ней было теплое египетское платье, а ее каштановые волосы были заплетены в косу, которая лежала у нее на плече. Джесс замешкался в дверном проеме. Она стояла к нему спиной, Джесс собирался было уже позвать ее по имени, но что-то его остановило.
В его голове появилось странное ощущение, в висках загудело. Он узнал это чувство. То же он испытывал, когда активировал метки для архива и транспортировка книг выкачивала энергию из него самого и когда использовал карту, чтобы отыскать капитана Санти, только тогда это было куда хуже.
– Морган?
Она тут же обернулась, и Джесс увидел нечто, что не смог сразу понять. Потому что увиденное не имело никакого смысла. Она держала в руках бланк, однако буквы были написаны не на странице книги. Не чернилами на бумаге, как когда кодекс отражал их из оригинала книги, находящейся в архиве.
Буквы парили в воздухе, золотые и оранжевые, сверкающие и движущиеся, плывущие медленно и грациозно. Ряды и колонны, целые списки, все менялись местами, перемещались и поворачивались над бланком. Ураган в голове Джесса внезапно стал почти что невыносимым, и тут Морган уронила книгу.
