– Да бери же, я еще соберу, – она улыбнулась, и вместе с ней улыбнулись, полыхнули оранжевым светом стволы вековых сосен, алмазами засияли капельки росы на резных листьях, звонче защебетали птицы.
Проклиная себя за внезапно нахлынувшую робость, он только молча кивнул и подставил свою ладонь под рубиновые брызги.
– Вкусно? Ешь, ты такой бледный, малыш…
– Малыш?! – выдохнул он, отшатываясь.
За ребенка его приняла? Да он наверняка старше ее! Первый среди соучеников! Вот-вот станет настоящим волхвом! Скоро уже обряд посвящения! И вот, стоит тут перед ней, позабыв, что пришел собрать ранние соцветия кипрея и отыскать греющихся на южном склоне гадюк для опытов.
Она уже поняла свою ошибку, разглядела полыхнувший в желтоватых глазах злой огонек и смущенно улыбнулась:
– Не нравится, как я тебя назвала? Хорошее же прозвище, ласковое. «Малыш».
Он только сопел, не зная, что отвечать. Над ним и раньше посмеивались сверстники, бросали косые взгляды, но чтоб так, вслух насмехаться над его ростом? А она как ни в чем не бывало лишь пожала плечами и отвернулась, коротко рассмеявшись, словно его тут и не было.
Он с силой сжал в руке ягоды, сквозь пальцы брызнул сок, закапал на траву, будто кровь.
Огнегор открыл глаза и с шумом выдохнул. Бездумно подцепил кусочек паштета из соловьиных язычков, отправил в рот, почти не ощутив вкуса. Дела давно минувших дней, но – надо же! – не позабытые, до мурашек живые и яркие.
Позже он узнал, что зовут лесную незнакомку Светозара, что приехала она совсем недавно откуда-то с юга и будет учиться вместе с волхвами волшбе. А затем товарищи заметили, как невысокий соученик немеет в присутствии девушки, какими суетливыми становятся его движения, как он пожирает глазами округлости ее тела, едва прикрытые легким летним платьем. Заметили и не преминули использовать для своих дурацких шуток.
Молодость. Когда думаешь чем угодно, но не головой. Ну как он мог поверить, что такая красавица заинтересуется карликом, если рядом были другие, высокие, сильные, ловкие? Те самые, что скоро принялись подшучивать над его внешностью при каждом удобном случае. Ведь недаром в ночь, когда по древнему обычаю надо славить силу воды, они потащили его с собой купаться – возжелали поразвлечься. Он не хотел, упирался, ведь не любил воду, почти не чувствовал ее, а у Светозары был врожденный талант управлять водной стихией.
В венце из полевых трав, в легкой тонкой рубашке, она стояла на берегу и о чем-то шепталась-пересмеивалась с подружками, такими же стройными красавицами, но он видел только ее. Светозара казалась то ли берегиней, то ли самим воплощением озера, а то и вернувшейся с Той-Стороны богиней. Вот она вошла в воду по колено, по пояс, легко погрузилась в полыхающую закатным пламенем гладь, поплыла… Молодые волхвы уже срывали с себя одежды, чтобы с плеском прыгнуть с небольшого обрыва, стремясь догнать подруг. А он стоял, тщедушный, жалкий, понимая, что рядом с их мускулистыми загорелыми телами кажется полным ничтожеством. Ощипанный цыпленок и гордые лебеди. Она оглянулась, поманила к себе:
– Что же ты, Малыш? Неужто стесняешься? А ну, ребятки, помогите ему!
Кто-то уже сдирал с него рубашку, стягивал порты, а потом, хохоча, толкнул в прохладную мокрую жуть. Нет, он, конечно же, умел плавать, но вода хлынула в полуоткрытый рот, забила ноздри, уши… Кашляя и отплевываясь, оглушенный, он с трудом вынырнул на поверхность, бестолково, как щенок, заколотил ладонями, рванулся к берегу и на четвереньках выполз на песок. Нагой и жалкий, он поднялся на дрожащих ногах и услышал ее заливистый смех.
Не выдержав, он подхватил одежду и убежал…
…в тьму…
Кровь прилила к лицу, вспыхнули уши, помутилось зрение, а по телу прокатилась липкая волна, сжав горячими пальцами горло. Давно забытое чувство острого стыда внезапно обездвижило, завладело телом, а внутри все забурлило от вскипающей ярости. Огнегор поспешно налил темного, почти черного вина, отпил несколько глотков. Рука с золоченым кубком дрогнула, жидкость выплеснулась на скатерть, расползлась, словно пятна крови. Ее крови… Месть требует холодной головы и расчета. Это он сейчас понимает, а тогда…
Тогда он ощущал подобный стыд впервые. Бежал по лесу, рыдая и воя, будто дикий зверь. А потом, успокоившись, утер глаза и пошел обратно, зная, что должен сделать. Ждать пришлось недолго.
После прыжков через костер Светозаре вздумалось поискать волшебных трав. Только искать их надо в одиночестве. Вот и пошла девушка, никому ни слова не сказав, в чащу, подальше от ярких костров и веселого смеха.
Его силу недооценивали все, даже наставники. Подогреваемая ненавистью, она увеличилась стократ. Оглушить, обездвижить, лишить голоса, потащить в чащу – что могло быть проще для будущего великого волхва?
А забавлялся он со Светозарой долго. Получил все, чего желал, овладел ею целиком. А наигравшись, обернулся гигантской росомахой. Нет в лесах зверя коварнее и кровожаднее. И умнее. Они ему всегда нравились.
Растерзанное тело Светозары нашли следующим утром – на той самой земляничной поляне, среди враз поседевших сосен. Наставники-волхвы распознали магический след, а там вычислили и того, кто его оставил. Отпираться он и не думал. Держался гордо и твердо, заявив, что никому и никогда не позволит больше над собой издеваться! Он знает себе цену, и его никому не остановить! Сверстники больше не лыбились, ведь он преподал им хороший урок! А старшие? Да что они? Долго и нудно совещались, выбирая наказание. Наконец решили изгнать, предать забвению даже его имя. Х-ха! Нашли чем напугать!
Губы Огнегора искривила презрительная ухмылка. Он должен благодарить волхвов за их решение. Могли бы и суровей наказание придумать, но Белосветье тогда тоже было молодым, Первые люди еще не знали толком, что такое жестокая кара. Изгнание! Вот уж точно бросили щуку в реку.
Кстати, где-то тут щука фаршированная расположилась, а под щуку надо охлажденного белого вина испить. Огнегор едва заметил вернувшегося Линялу, доложившего, что Ярозор получил свои буры. Хозяин Громовых Палат ничего не ответил – он слишком был занят вином и воспоминаниями.
Где те, кто его изгнал? Где те, с кем он начинал? Нет их, прожили отпущенные сотню-полторы лет и умерли в свой срок, косточки давно истлели. Конечно, Первые люди жили подольше нынешних, а все равно ничтожно мало. А он, последний из Первых людей, Темный волхв, великий колдун и хозяин Бугра-горы, десятую сотню разменял и пока еще ого-го! А все почему? Потому что его изгнали.
Странствия и мытарства привели его в Иномирье. Иномирье даровало встречу с Тьмой. Тьма одарила его новой силой.
Став великим чародеем, начинаешь ценить себя и – изменяешься. Многое понимаешь. Позволяешь время от времени радоваться минутам отдыха и наслаждаться жизнью. Вкусная еда – для тела, а красотка рядом – для утех… да для дела.
