ПОЛЯРИЗАЦИЯ
Поляризация нашего общества является, вероятно, наиболее публично обсуждаемым фактором психических нагрузок.
Крайности для психического здоровья довольно трудны. Вот есть человек хороший, а есть плохой, левый или правый, мигрант, беженец или местный, популист или нет. На подсознательном уровне эти ярлыки служат, в частности, тому, чтобы не быть обязанным связываться с чужаком и иметь возможность, считая себя лучшим человеком, отгородиться.
Любая поляризация, которую мы перенимаем и к которой себя относим, закрывает нам путь к самопознанию.
Правда в том, что в человеке несметное количество граней и внутренних ролей, включая зловредные и агрессивные. Чем больше мы этих аспектов приписываем только другим, а сами ничего общего с ними иметь не хотим, тем вероятнее, что мы когда-нибудь эти стороны подсознательно проявим (выплеснем). Чем больше мы позволяем себе вступать в контакт с этими качествами и признавать их, тем лучше мы понимаем других людей – и в том числе не самые прекрасные стороны их личности.
Сильно «поляризованные» пациенты зачастую не способны наблюдать у себя определенные качества, которые они приписывают исключительно своим врагам. Как следствие, у них наблюдается искаженная и нереалистичная картина мира и представление о себе.
Итак, наше путешествие по основам, теориям и взаимосвязям психосоматической медицины закончилось. Далее я хочу дать вам представление о том, как все это применяется во врачебной практике.
Часть II
Психосоматика с головы до пят
Следующим этапом будет путешествие от кончиков волос на голове до ногтей на ногах, что позволит вам лучше понять, как проявляется психосоматика непосредственно в теле человека.
Но прежде хочу подчеркнуть, что все приводимые ниже картины болезней я рассматриваю преимущественно с точки зрения психосоматики и психотерапии. Этому всегда должно предшествовать основательное медицинское обследование.
Причин психосоматических заболеваний великое множество, и в основе возникновения болезни обычно лежит целый комплекс факторов.
Я так настоятельно обращаюсь к внутренним психическим и биографическим истокам потому, что, будучи психосоматологом, именно в них вижу терапевтические возможности.
Хоть волосы на голове рви
Волосы – вещь практичная
У волос много функций. Они защищают нас от света, дождя и снега, служат хорошей тепловой защитой и способны отводить пот
[19]. В ходе эволюции человек потерял бо́льшую часть своих волос, потому что во многих местах они уже не нужны. Иначе зачем нам, в конце концов, мобильное приложение с прогнозом погоды?
Оставшуюся растительность на определенных участках тела многие из нас выбривают. Но не на голове! Там у большинства людей целые заросли. Их мы любим использовать для одного дела, о котором я еще не упоминал, а именно: для того, чтобы производить впечатление и угрожать. Ведь волосы несут, помимо прочего, социальную и коммуникативную функцию: сигнализировать окружающим, кто мы есть и какие у нас намерения – хорошие или дурные. Какому из двух вариантов соответствует рваная стрижка с лиловыми прядями или длинные волосы прекрасной блондинки – это решает, разумеется, наблюдатель. Так что волосы – это средство показать себя так, как мы хотим быть увиденными окружающими. Стрижку и прическу особенно часто меняют люди молодые, что можно считать выражением происходящих внутри них перемен и адаптации собственной идентичности [61].
А если мы выдергиваем себе волосы?
А что, если кто-то повредит наши волосы? И как нам быть, если этот кто-то – мы сами?
Такое происходит при психосоматическом заболевании, называемом трихотилломанией (от древнегреческих τριχός – волосы, τίλλω – щипать, вырывать, и μανία – пристрастие, помешательство на чем-то). Первое, что мы видим: название болезни являет собой яркий пример того, насколько причудливыми бывают иногда медицинские термины, как будто чтобы обыватели не поняли, о чем речь. Но мы же сегодня все, к счастью, уже немного продвинутые.
У заболевшего трихотилломанией человека есть навязчивая тяга вырывать на себе волосы. То есть он делает это снова и снова и просто не может остановиться – хотя понимает неразумность своих действий и не хотел бы их совершать. В результате у него появляются залысины, чаще всего на голове или в интимной зоне, вслед за тем – чувство стыда.
Долгое время считалось, что это редкая болезнь, что она встречается менее чем у 1 % населения. Но очень многим заболевшим мучительно неловко обращаться за помощью, и потому ко врачу они не идут и в статистику не попадают.
Вырывание волос способствует снятию внутреннего напряжения, но, возможно, это также стимуляция, когда снедает скука или внутри ощущается лишь пустота. Эта болезнь относится к группе нарушений импульсного контроля: заболевшие хотят перестать вырывать волосы, но в конкретный момент этого действия оно настолько их удовлетворяет, что они просто вынуждены продолжать. Они прекрасно все понимают, но контролировать себя не в состоянии. Похожий механизм у привычки грызть ногти. То и другое часто начинается в детстве, в юношестве или в молодые годы.
Подсознательная сторона волос
Георг Гроддек, один из первых немецких врачей, мысливших категориями психосоматики [62], еще в 1930-е годы изложил свою (очень смелую!) теорию. Согласно ей, потерянные волосы олицетворяют «обратное развитие» – назад, в стадию младенца, когда внутренние конфликты и напряжение еще не надо было переживать самому: для этого были родители. И якобы через вырывание волос человек справляется с внутренним напряжением, скукой или чувством пустоты, а символически это может означать потаенное желание вернуться в менее «волосатое» время – когда был в утробе матери.
