Эти останки ничем не напоминали тот лайнер, на который они садились двенадцать дней назад высоко над земным экватором. Раскаленный добела, искореженный и разорванный металл сиял в космической тьме. При этом некоторые секции корпуса еще оставались освещенными, но большая часть была темной. Пылающие останки, уносясь прочь, съежились на экране до размера горящих углей, затем медленно переместились к краю экрана и перешли на другой экран. Альбенаретец говорил что-то в решетку под одним из экранов на своем гудяще-жужжащем языке. Судя по всему, он несколько раз повторил одни и те же слова, пока из динамика не донеслось терзающее слух неприятное шипение и ему ответил другой голос. Последовала быстрая дискуссия, тем временем горящий звездолет переместился в центр экрана и стал расти на глазах.
– Мы возвращаемся! – истерически выкрикнул в темноте кто-то из трудяг. – Остановите его! Мы летим назад!
– Замолчи! – машинально отреагировал Джайлс. – Всем молчать, это приказ! – И спустя секунду добавил: – Альбенаретец знает, что делает. И никто другой не сможет управлять шлюпкой.
Трудяги молча следили за тем, как останки звездолета, увеличиваясь, заполнили весь экран, и стало понятно, что они углубляются в этот хаос. Ловкая игра шести длинных пальцев альбенаретца на пульте управления повела спасательную шлюпку внутрь, огибая зазубренные стальные края, возникавшие на экране переднего обзора. Внезапно перед ними оказалась целехонькая неповрежденная секция, и они с лязгом в нее ударились. С глухим стуком сработали магнитные присоски, и шлюпка задергалась, завозилась со скрежетом, как бы пристраиваясь к чему-то. Затем чужак поднялся с кресла и зашагал к шлюзу. Открылся внутренний люк – а затем внешний.
Это не вызвало ни малейшего движения воздуха – они надежно пристыковались к люку одного из воздушных шлюзов звездолета. Покрытый снаружи инеем люк со скрежетом приоткрылся и замер. Альбенаретец обмотал руки полами своего похожего на халат одеяния, ухватился за край люка и потянул так, что тот окончательно распахнулся. Проникающий через него дым на мгновение рассеялся, открывая проход воздушного шлюза и фигуры еще двух тощих альбенаретцев.
Трое инопланетян быстро переговорили между собой. На морщинистой темной коже их лиц Джайлс не смог разобрать какого-либо выражения, и по их круглым глазам тоже ничего нельзя было понять. Иногда они подчеркивали свои слова щелкающими жестами трехпалых рук, резко сводя разведенные пальцы. Разговор их оборвался внезапно. Первый альбенаретец и один из тех двоих, протянув руки, коснулись кончиками пальцев рук третьего, стоявшего в шлюзе дальше всех от шлюпки.
Двое инопланетян, стоявшие ближе, проследовали на шлюпку. Тот, кого они оставили, не двигался и не пытался следовать за ними. Лишь когда дверь люка начала задвигаться, все трое одновременно рассмеялись своим высоким щелкающим смехом и продолжали смеяться после того, как дверь разделила их. И когда шлюпка уже уходила в пространство, капитан и второй альбенаретец продолжали смеяться. Постепенно их смех затих под ошеломленное молчание окружающих их трудяг.
2
Потрясение от катастрофы, усталость или то, что они наглотались дыма, а может, все это вместе повергло людей в оцепенение, и они молча уставились покрасневшими глазами на горящий звездолет на экране заднего обзора в носовой части шлюпки. Изображение уменьшалось, пока не превратилось в маленькую звездочку, ничем не отличающуюся от тысяч других, светившихся на экране.
Наконец она и вовсе исчезла. Тогда высокий альбенаретец, первым пришедший на спасательную шлюпку и выведший ее из космического лайнера, встал с кресла, повернулся и направился к землянам, оставив второго заниматься чем-то непонятным на пульте управления. Остановившись на расстоянии вытянутой руки от Джайлса, он поднял вверх длинный темный палец, средний из трех на его руке.
– Я капитан Райумунг. – Палец повернулся, указывая на второго инопланетянина. – Инженер Мунганф.
Джайлс кивнул в знак понимания.
– Вы их предводитель? – спросил капитан.
– Я – магнат, – холодно ответил Джайлс. Даже принимая во внимание естественное невежество чужаков, нелегко снести предположение, что ты просто один из группы трудяг.
Капитан отвернулся. Как если бы это послужило сигналом, сразу несколько трудяг тут же стали задавать ему вопросы, но капитан всех их проигнорировал. Но голоса стихли, когда высокая фигура вернулась к пульту управления, извлекла из специальной ниши прямоугольный предмет, обернутый в золотистую ткань, ритуально подержала его на вытянутой руке и положила на отведенное ему место на панели управления. Инженер встал рядом с ним, и капитан положил палец на золотистую ткань. Они молча склонили головы над этим предметом и так застыли.
– Что это? – раздался голос Гросса за спиной Джайлса. – Что они достали?
– Угомонитесь, – резко сказал Джайлс. – Это их священная книга – альбенаретский звездный справочник астрогатора, содержащий навигационные таблицы и другую информацию.
Грос замолчал. Но тут, нарушив приказ, решительно заговорила Мара:
– Ваша светлость, сэр, – сказала она ему почти на ухо, – прошу вас, скажите нам, что происходит.
Джайлс покачал головой и прижал палец к губам, не решаясь нарушать тишину, пока двое чужаков, подняв головы, разворачивали золотистую ткань. Освобожденная книга напоминала нечто из человеческого прошлого – хотя, конечно, относилась к прошлому альбенаретцев: переплет из кожи животного, страницы выделаны из сырья растительного происхождения.
– Ну так вот, – сказал Джайлс, наконец оборачиваясь и обнаруживая девушку прямо возле себя. И стал объяснять ей и одновременно всем трудягам. – Религия и звездоплавание для альбенаретцев неразделимы. Все, что они делают для управления этой шлюпкой, как и любым другим кораблем, – священное и ритуальное действо. Всем вам должны были рассказать об этом на Земле перед отправкой на борт космического лайнера.
– Нам ровно это и рассказали, сэр, – сказала Мара, – но не объясняли, что именно они делают и почему.
Джайлс глянул на нее с легким раздражением. Не его дело быть наставником для трудяг. Потом он смягчился. Вероятно, будет лучше, если они узнают больше. Им предстоит прожить вместе в суровых условиях и тесноте несколько дней, а может, и недель. Они смогут лучше приспособиться к ожидающим их лишениям, если будут понимать.
– Что ж, слушайте все, – сказал он. – Космическое пространство альбенаретцы воспринимают как Небеса. Планеты и все прочие обитаемые твердые небесные тела для них – местопребывание Несовершенства. Путешествуя через космос, альбенаретцы приближаются к Совершенству. Чем дальше они путешествуют и чем дольше не совершают посадки на планеты – тем большего Совершенства достигают. Если вы помните, капитан назвал себя Райумунг, а инженера – Мунганф. Это не имена, а их ранги в отношении продвижения к Совершенству. Они никак не связаны с их обязанностями на корабле, разве что более ответственный пост обычно доверяют достигшему более высокого ранга.
– Но что же тогда эти ранги означают? – снова не сдержалась Мара. Джайлс улыбнулся.
