Уайлд молча протянул руку. Пайн положил телефон ему на ладонь. Уайлд нажал на кнопку «Сообщения» и нашел эсэмэску от Наоми: Не волнуйся. У меня все хорошо. Пролистал вверх, к началу беседы. И замер.
— Что? — спросил Пайн.
В их беседе — беседе между отцом и дочерью — не было других сообщений.
— Куда подевались остальные эсэмэски?
— Не понял?
— Думаю, Наоми написала вам не впервые.
— Ну да, конечно. Постойте, что вы делаете?
Уайлд проверил историю звонков. Да, звонки от Наоми были. Последний раз она звонила больше месяца назад.
— Где остальные ее сообщения?
— Ну, я не знаю. Должны быть там.
— Их нет.
Пайн пожал плечами:
— А что, кто-то может их удалить?
Кто-то может. Например, хозяин телефона.
— Зачем вы стерли переписку с собственной дочерью?
— Ничего я не стирал. Может, Наоми стерла.
Это вряд ли.
Уайлд начал набирать текст.
— Что вы делаете? — спросил Пайн.
Не обращая на него внимания, Уайлд отправил сообщение:
Привет, Наоми. Это Уайлд.
Вдруг она подумает, что отец решил ее разыграть? Чтобы подтвердить свою личность, Уайлд добавил:
Эту строчку поймет только Наоми.
Пишу с телефона твоего папы. Он за тебя волнуется. И я тоже. Дай мне знать, что с тобой все в порядке.
Уайлд сбросил ей номер своего одноразового телефона: «Напиши или позвони». Потом отдал телефон Пайну, но револьвер сунул в карман.
Пора поговорить с Мэтью. Он направился к двери.
— Вы мне поможете? — спросил Пайн.
— Я помогу Наоми, — ответил Уайлд, не обернувшись.
Глава шестнадцатая
Уайлд вышел из дома Пайна и тут же взглянул на экран телефона в надежде на быстрый ответ.
Ничего.
Если бы Наоми просто сбежала, разве она не ответила бы ему сразу же? Не факт, конечно, но скорее всего. Тем вечером в подвале между ними установилась некая связь: два изгоя, понимающие друг друга с полуслова. Хотя не исключено, что это лишь домыслы.
Уайлд написал сообщение Мэтью:
На экране заплясали точки. Появилось слово Ага.
Не против, если я зайду?
Мэтью прислал эмодзи с поднятым большим пальцем.
Входя в лес, Уайлд набрал номер Хестер.
— Излагай, — сказала она, ответив на звонок.
— Что?
— Так говорит один мой друг, когда берет трубку. По-моему, прикольно. Что стряслось?
— Наоми Пайн снова пропала.
— Я знаю.
— Откуда?
— Орен поведал. — Она кашлянула. Голос ее звучал как-то странно.
— Что он сказал?
— Что к нему приходил Пайн. Поднял большой шум. Но девочка, наверное, в очередной раз сбежала.
— Пайн и ко мне приходил.
— Ну и что скажешь? — спросила Хестер.
— Похоже, она действительно сбежала.
Он рассказал про рюкзак, одежду и эсэмэску с просьбой не волноваться.
— Сообщение в расчет не берем, — сказала Хестер. — Похититель мог отобрать у нее телефон и написать что угодно.
— Верно.
— Но судя по одежде и ее прошлому…
— Согласен.
— В любом случае — как бы помягче выразиться…
— Хестер, вы не умеете выражаться помягче.
— …это уже не наше дело. Разве что тебе нужны деньги.
— Не нужны.
— Так в чем вопрос?
— Не один вопрос, а целых два, — произнес Уайлд.
— Дай угадаю, — сказала Хестер. — Во-первых, ты познакомился с Наоми. Она тебе понравилась. Ты хочешь ей помочь, даже если она просто сбежала. Ты за нее волнуешься.
— Да.
— А во-вторых?
— Сами знаете, что во-вторых, Хестер.
— Мэтью, — вздохнула она.
— В тот раз он не все нам рассказал. Мы нашли Наоми и спустили все на тормозах. Отец сказал, что у нее были синяки. От побоев.
— Да ладно тебе. Что — думаешь, Мэтью…
— Конечно нет. Но он о чем-то умолчал.
— И тебе понравилась эта девочка.
— Да, — ответил Уайлд, подумав. — И у нее никого нет. Она одна.
— А как же та учительница? Ну, с которой ты делил ложе?
— Я не ослышался? Вы и правда сказали «делил ложе»? — хмуро спросил Уайлд.
— Могу сказать «которую ты шпилил». Так больше нравится?
— Уж получше, чем «делил ложе». Да, с Авой можно пообщаться. Но она всего лишь учительница. Не друг и не родственник.
— Так что ты планируешь делать?
— Хочу поговорить с Мэтью.
— Сейчас? Я бы не стала на него давить.
— Я и не буду. У вас есть связи в компании сотового оператора?
— Может, и есть, — ответила она.
— Пробьете телефон Наоми по геолокации? Чтобы узнать, где она?
— Попробую.
— Или попросите Орена, — сказал Уайлд. — После того, как разделите с ним ложе.
— Ха-ха.
Уайлд сунул телефон в карман. В лесу никогда не бывает тихо. Бывает спокойно, но тихо — никогда. Иной раз Уайлд об этом задумывался, и у него случались настоящие озарения. Дело не в том, что ему нравился лес. Он не мог жить без леса. Нет, он не терял голову, оказавшись «в большом городе», ничего такого. Иногда он даже любил сменить обстановку. Но дом его был в лесу. Если ему приходилось подолгу жить в городе, вдали от этого спокойствия, у него начиналось что-то вроде кессонной болезни.
Звучит, как дзен-буддистская чушь. Может, и правда чушь.
Мэтью ждал его на кухне.
— Мамы нет дома, — сказал он.
Уайлд и без него это знал. Лейла сказала, что будет поздно.
— Наоми снова пропала.
Мэтью ничего не сказал.
— Ты же это заметил? В школе или как-то еще?
— Угу.
— И?
— И решил, что она сбежала или что-то в этом роде. — Мэтью пожал плечами. — Последняя неделя была невыносимой. Вот я и подумал, что Наоми устроила себе передышку.
