— Врач, конечно, спросила. Мы сказали, что на рыбалке произошел несчастный случай. По-моему, она не поверила. Тем более сперва в больницу привезли палец, а через несколько часов доставили Краха. Но тут уж ничего не докажешь.
— То есть о похищении никто не знает?
— Никто.
Делия понятия не имела, что ее сына похитили Гэвин Чеймберс и Саул Штраус. Хестер, конечно, об этом знала. Три недели назад Уайлд все рассказал ей — и только ей. Хестер не понравилось, как он повел себя в самом конце. Работать нужно в пределах системы. Пусть у нее есть изъяны, но нельзя отрезать пальцы детям, чтобы спасти ошибочно осужденного человека или даже — ох, пафосу-то, пафосу! — целый мир.
Последние три недели она не виделась с Уайлдом.
— Итак, зачем вы пришли, Делия?
— Чтобы попрощаться.
— Хм?
— Мы с семьей на какое-то время уезжаем за границу.
— Понятно.
— Вы не представляете, каково нам приходится с тех пор, как опубликовали эту запись.
— Пожалуй, представляю.
— Сторонники Расти постоянно грозятся нас убить. Считают, что Дэш подстроил все так, чтобы уничтожить их героя.
— Фейковые новости, — сказала Хестер.
— Да. Как наш адвокат, вы в курсе, что Дэш не может ничего комментировать. И подтвердить подлинность записи тоже не в силах.
— Да, это так. — Хестер громко сглотнула. — Это будет самооговор.
Той ночью, когда Дэш Мейнард помог перевезти тело, он совершил преступление. Хестер хотела заняться делом Реймонда Старка, но у нее, к сожалению, не было такой возможности — из-за конфликта интересов, ведь она была адвокатом Мейнардов. У нее были связаны руки. Ей страшно хотелось, чтобы Дэш сделал заявление, но Хестер как его адвокат вынуждена была отговорить его от этого шага.
Да, у системы есть изъяны, но она остается системой.
Хестер не думала, что Дэш решился бы выступить перед публикой. А даже если бы решился — какой в этом толк? Вот что хуже всего. Поначалу все считали, что публикация этой записи уничтожит Расти Эггерса раз и навсегда.
Поначалу.
Но драконы не умирают, верно? Как бы ты ни старался их убить, они лишь становятся сильнее. Итак: запись фальшивая. Если не фальшивая, то смонтированная. Если не смонтированная, то дело было тридцать лет назад, кому какая разница? Если разница есть, то на записи Расти Эггерс сказал, что убил человека, защищая свою жизнь, а это не преступление. Если это преступление, оно было совершено тридцать лет назад, в студенчестве, когда Расти Эггерс был молод — и, вообще-то, его попытались убить, у него не было выбора, кроме как защищаться. А если позже убийство повесили на невиновного чернокожего мужчину, виновата полиция, а не Расти Эггерс. Виноват Киндлер, продажный коп. Виновата расистская система. Даже если забыть про расизм, за Реймондом Старком уже в семнадцать лет числилось несколько приводов, и он рано или поздно оказался бы в тюрьме — не по этому обвинению, так по другому. Кто знает — может быть, в ту ночь Старк совершил другое преступление? Или даже участвовал в убийстве Кристофера Энсона? Если речь о самообороне, может, Реймонд Старк помогал Энсону во время нападения на Расти Эггерса. Может, Старк и Энсон попытались ограбить Расти Эггерса и Старк сбежал с ножом. Может, вот почему нож нашли не где-то, а у него.
Ну и так далее.
СМИ по большей части поднимали эти версии на смех, но сторонники Расти — правые и левые радикалы — землю носом рыли, чтобы защитить своего вождя.
— Вы говорили, что никогда не расскажете, — сказала Делия.
— Простите?
— Не расскажете о том, что станет вам известно. Даже если ваши слова способны будут остановить Гитлера. Если дело касается адвокатской тайны, вы никому ничего не расскажете.
— Да, это так. — Хестер не понравилась такая смена темы разговора. — А вы заявили, что на записях ничего нет.
— Об этой я не знала, — сказала Делия. — Не знала, что эта запись существует. Не знала, что Дэш помог Расти отвезти тело в переулок.
— Ясно.
— Потому что к этому времени я уже ушла.
— Прошу прощения? — Хестер показалось, что спины ее коснулись ледяные пальцы.
— Они часто ссорились. Расти и Кристофер. В основном из-за меня. Тридцать лет назад. Вы помните, как все было. К девушкам относились как к вещам. Красивым безделушкам. Тем вечером в баре случилась крупная ссора. Тогда я встречалась с Расти. По-серьезному. Расти, по-моему, обошел Кристофера, получил выгодное место у сенатора. Не помню. Да и какая разница? В общем, Кристофер постучал в дверь. Я его впустила. Он был пьян. Полез ко мне с поцелуями. Я сказала «нет», но его это не остановило. Девушки не отказывают Кристоферу Энсону. Особенно подруги его соперников. Сами понимаете, что было дальше. Терпеть не могу термины «изнасилование на свидании» или «изнасилование по знакомству». Тридцать лет назад была умильная присказка: ну это же мальчики. Я начала кричать: «Перестань!», и он ударил меня по губам. А потом изнасиловал прямо на полу. И собирался повторить. Хотите правду? Я даже не помню, как открыла кухонный ящик и взяла нож.
Хестер обмерла.
— Вы его убили?
— Я сидела на полу рядом с ним. — Делия подошла к окну. — Нож все еще был у него в груди. По-моему, Кристофер тогда еще не умер. Но я не могла пошевелиться. Какое-то время в горле у него булькало. Потом бульканье прекратилось. А я все сидела рядом. Не знаю, как долго. Потом меня нашел Расти: на полу в кухне. Рядом с телом. Взял все в свои руки. Отмыл меня, одел, отвез на Юнион-Стейшн. Посадил на поезд до Филадельфии и велел не возвращаться, пока не позвонит. Три дня я пробыла в гостинице «Марриотт». Заказывала еду в номер. Расти сказал мне, что спрятал тело, так что никто ничего не узнает. Когда я вернулась в Вашингтон, между нами все изменилось. Ну, вы понимаете, да? — Сердце Хестер билось, как птица в силках. — Мы расстались. И я начала встречаться с Дэшем.
Хестер задумалась: неужели так решили эти двое мужчин? Неужели Делия была для них вещью, красивой безделушкой, которой можно отплатить за услугу? Или же Расти действительно любил ее? Так сильно, что он — политик, готовый, по мнению многих, уничтожить страну, — пожертвовал собственным счастьем, чтобы защитить любимую?
Или все гораздо глубже?
Может быть, та ночь — возня с окровавленным трупом, жизнь в чудовищной лжи, потеря любимой женщины, а потом и родителей, — может, все это исковеркало Расти Эггерса? Столкнуло молодого студента на кривую дорожку, где он и стал безнадежным психопатом?
— Остальное — достояние истории. — Делия подняла руки. Улыбка ее была печальной.
— И после всего этого вы решили с ним остаться?
— С Дэшем? У нас общая жизнь. Семья, дети — тем более травмированный мальчик, которому нужна стабильность. У нас обоих есть секреты. По крайней мере, теперь мне известна его тайна.
