— Мое сердце разрывается от сожаления.
«А у меня хорошо получается», — похвалил Винтер сам себя, взглянув в мусорку на свой недоеденный завтрак. Вроде бы ничего не выпало из упаковки, по крайней мере, недостаточно, чтобы соприкоснуться с другим содержимым. Проверив, что никто не смотрит, он потянулся и достал его, в процессе пропустив несколько реплик диалога.
— …вы вполне ясно дали понять бла бла бла… бла, — почти наверняка сказала Маршалл. Чеймберс с сожалением покачал головой:
— Я что-то не что-то вам что-то.
К тому моменту Винтер уже сильно отвлекся на свой завтрак, который при более внимательном рассмотрении однозначно соприкоснулся с чем-то из мусорки.
— Вы нашли Коутса? — спросил ее Чеймберс. Это было легко прочитать.
— Нет, — ответила Маршалл. — Он по средам в «Макдоналдсе».
— «Макдоналдсе»?
— «Макдоналдсе», — кивнула Маршалл.
— Тогда пойдемте. Погодите, где Винтер? — спросил Чеймберс.
— Там, — сказала Маршалл, указывая в его направлении.
Он приветственно махнул своим мусорным завтраком.
— Я очень уважаю этого парня, — наверное сказал Чеймберс. — Он лучший.
— Да, Винтер круче всех, — согласно кивнула Маршалл.
«Я правда круче всех», — улыбнулся Винтер, окончательно выбрасывая испачканный бап и поднимаясь, пока они переходили дорогу.
— Доброе утро, — сказал он непринужденно.
— Извините за вчерашнее, — сказал Чеймберс, звуча лучше, но без части про «разрывающееся сердце», отчего извинение почему-то казалось менее искренним. — Это ваше? — хмуро спросил он, оглядывая фургон из «Ю Драйв», в который забирался Винтер.
[8]
— Арендовал сегодня утром… На случай, если нам придется перевозить заключенного на заднем сиденье.
Так как они только что помирились, Чеймберс дипломатично прикусил язык. Последовав за Маршалл в салон, он пристегнулся; они втроем сидели в ряд, как зрители, смотрящие скучнейший в мире фильм.
— Нам нужно вам рассказать, что мы обсуждали, — сказала Маршалл.
— Не нужно, — знающе сказал Винтер. — Кто-нибудь хочет в «Макдоналдс»?
Маршалл с Чеймберсом непонимающе уставились на него. Заподозрив, что его навыки чтения по губам требуют усовершенствования, он завел двигатель.
— Может, вам стоит мне рассказать.
Парковка в доме престарелых «Толл Оукс» не предусматривала плохо управляемых, длинных арендованных грузовиков.
— Вы ее поцарапаете, — предупредил Чеймберс, глядя на сужающееся расстояние между ними и новой Fiesta.
— Нет, не поцарапаю, — настаивал Винтер.
— Просто сдайте назад и попробуйте еще раз, — сказала Маршалл.
— Ладно! — фыркнул Винтер, нащупывая рычаг. — Отстаньте от меня, я давно не был за рулем.
— «Осторожно: задний ход. Осторожно: задний ход…»
— Господи, — пробормотал Чеймберс, прикрывая лицо. — Если Коутс заметит кого-либо из нас, нам конец. Просто припаркуйтесь на дороге.
Найдя место прямо через дорогу от дома престарелых, они выбрались из фургона и столпились в кузове, чтобы окончательно проработать план.
— Заметили бордовый Vauxhall Cavalier, в который почти въехал Винтер? — спросил Чеймберс. — Авто принадлежит Коутсу. Он там. — Чеймберс вынул что-то из кармана пальто.
— Это… прослушка? — восторженно спросил Винтер.
— Не хотел отпускать вас туда совсем одну, — сказал он Маршалл, передавая ей микрофон.
Чувствуя себя глуповато, что не подумала об этом сама, она принялась протягивать провод под рубашкой.
— Мы будем слушать, — заверил ее Чеймберс. — Если возникнут проблемы, мы с Винтером тут же придем на помощь.
— Я справлюсь, — сказала она, поднимая воротник к губам. Чеймберс поднес к уху наушники:
— Проверка. Раз. Два. Раз. Два. — Он кивнул. — И какова ваша история?
— Я ищу дом престарелых для своей матери. Я наконец-то не выдержала, потому что забота о ней весь прошедший год не дала мне поступить в университет, чтобы изучать единственную страсть моей жизни…
— Скульптуру, — хором закончили они.
— Мне нравится, — сказал Чеймберс.
— Мы знаем, чем болеет его мать? — спросила Маршалл.
— Боюсь, что нет.
— Жаль, — вздохнула она. — Могла бы использовать это как точку соприкосновения. Ну что ж, пожелайте мне удачи, — сказала она, вставая и выпрыгивая наружу без капли колебания, и захлопнула за собой дверь.
— Ну, пока, — пробормотал Чеймберс.
Он передал Винтеру пару наушников, и тот с готовностью тут же их надел.
— Хорошо, что вы вернулись! — прокричал он, настраивая громкость.
— Я не вернулся, — пробормотал Чеймберс больше себе, чем собеседнику, который очевидно его не слушал, а затем тоже надел наушники.
Был час полуденного кофепития, идеальный момент. Никто даже не взглянул на Маршалл дважды, когда она смешалась с толпой обитателей и разнообразных родственников в переполненной комнате отдыха. Быстро обнаружив, что Коутса там нет, она пробралась вдоль стены к дверям, помеченным вывеской «Жилое крыло».
Она выждала удачный момент, когда между игроками в «Скраббл» очень вовремя разразился спор, отвлекший нескольких сотрудников, пока она спешила внутрь, воспользовавшись подсказкой, найденной на замызганной настенной доске:
Комната 20………………… Джудит Харт
Комната 21 ………………… Мередит Коутс
Комната 22 ………………… Кэрол МакНил
Испуганные крики заполнили коридор и становились тем громче, чем дальше она пробиралась. К тому времени, как Маршалл прошла семнадцатую комнату, она смогла разобрать некоторые слова:
— Это яд! Это все яд!
Неожиданно раздался ужасный грохот, а затем за несколько дверей впереди появился санитар с разлитым по униформе кофе и взбешенным выражением лица. Маршалл виновато застыла, но мужчина пронесся мимо, не обращая на нее ни малейшего внимания.
Пройдя мимо девятнадцатой комнаты и двадцатой, она остановилась у открытой двери двадцать первой, где переполох резко контрастировал с успокаивающим пением:
— Если все,… что мы имеем… это время… что мы делим… тогда у меня… есть все… что нужно.
Вопли притихли, и хрупкий голос присоединился к первому:
