— За деньги?
— Да.
— Сколько?
— Триста фунтов… включая стоимость пересылки.
Качая головой, женщина завела машину.
— Будет стоить целое состояние, когда вы умрете, — сказала она. Прошло почти двадцать секунд, прежде чем она осознала, что ее комментарий мог прозвучать слегка бестактно. Она добавила: — …от старости.
— Они были в галерее, — сказала полицейская, которую Чеймберс даже не узнал, выйдя со встречи с Уэйнрайт.
— А?
— Вы просили узнать, почему Элоизы Браун не было дома.
— А, точно, — кивнул он, сдержавшись, чтобы не добавить: «это были вы?»
— Они были в галерее, — повторила она и, увидев, что Чеймберс нахмурился, добавила, пожимая плечами: — Вроде бы для того, чтобы забрать картину.
Вспомнив состояние грязной подземной строительной площадки, он пришел в еще большее недоумение, но поблагодарил женщину и прошел аж четыре шага, прежде чем заметил еще одно вторжение:
— Откуда на моем столе пугало?
— Это не обычное пугало, — сообщил ему Льюис. — Это детектив Пугало из Харроу-он-де-Хилл. Он искал Маршалл, но я думаю, что тебе нужно с ним поговорить, — сказал он своему другу, многозначительно взглянув на него.
— Будто мне больше нечем заняться, — пробормотал Чеймберс, направляясь к своему взъерошенному посетителю.
— Детектив Чеймберс?
— Единственный и неповторимый… к сожалению, — сказал он, пожал ему руку и сел.
— Филипп Истон… Фил. Я понимаю, вы сейчас очень заняты, так что перейду сразу к делу. Имя Попилопадопалусс вам о чем-нибудь говорит?
— …Это динозавр?
— Человек. Эван Иоанну Попилопиди… — Он сдался.
— Нет. А что? Должно?
— От вашего коллеги у меня сложилось впечатление, что возможно. — Чеймберс выглядел растерянным. — Видите ли, я работаю над делом пропавшего человека и… оно слегка странное, честно говоря: греческий великан ростом в восемь футов четыре дюйма с особенностями развития.
— Великан? — спросил Чеймберс, выпрямляясь, но все еще не понимая, почему Истон пришел с этим к ним. Детали относительно оставшихся скульптур были строго охраняемым секретом, и насколько ему было известно, в прессу ничего не просочилось.
— Значит, это таки один из ваших? — с интересом спросил Истон.
— Возможно, — ответил Чеймберс. Из-за того, что им пообещали другую статую, у команды не было времени подумать о предпоследнем творении Роберта Коутса. — Мне понадобится все, что у вас есть. Когда он исчез. Откуда. Любая информация о его…
— Прошу прощения, — перебил его второй детектив. — Думаю, случилось недопонимание. Я здесь не для того, чтобы помочь вам с вашим расследованием. Я пришел, чтобы вы помогли мне с моим.
Оборонительно скрещивая руки, Чеймберс откинулся на спинку стула:
— Продолжайте.
— Я обнаружил кровь на последнем месте, где его видели. Я попросил кое-кого об одолжении, чтобы анализ провели за одну ночь.
— Вы за ночь нашли совпадение по крови? — скептически спросил он.
— Ладно. Это было большое одолжение. И, конечно, помогло, что офицеров отдела по борьбе с наркотиками регулярно тестируют.
— Почему? — спросил он. Ему не нравилось, к чему это шло. — Чья это была кровь?
— Стажера-констебля Джордан Маршалл.
Чеймберс в панике потянулся к телефону, но затем замер:
— Еще раз, когда, говорите, вы нашли кровь?
— Я этого не говорил, — ответил Истон. — Вчера после обеда.
Практически уверенный, что с тех пор он провел всю ночь в одной машине с Маршалл, Чеймберс охарактеризовала свою смесь эмоций, непонимания и усталости довольно кратко:
— Погодите! Чего?!
Винтер бежал по лестнице все семь этажей, и если верить колющим болям в его груди, на этом месте для него все и заканчивалось. Надеясь, что корма с курицей для Элоизы не рассыпалась, когда он споткнулся (в первый раз), он собрался c силами и постучал в дверь под рокот тяжелого рока, звучащего из квартиры шумного соседа напротив.
[12]
— Кто там?
— А как вы думаете?
Распахнув дверь, стервозная полицейская окинула его пренебрежительным взглядом.
— Вы что, причесались?
— Нет. Отстаньте.
— Она в душе, — сказала угрюмая женщина, а затем снова насмешливо взглянула на него. — Просто совет: этого никогда не случится. Она тянет на восемь с половиной, может, девятку, а вы от силы на двойку… при правильном освещении… то есть в очень приглушенном.
— Ага, но я смешной… иногда.
— Хорошо подмечено. Я как раз думала, кого пригласить на девичник моей сестры — The Chippendales или Джаспера Кэррота. Хммммм. — Она потерла подбородок: — Кого же?.. Кого же?
— О господи, да идите уже! — сорвался Винтер. — Передайте от меня привет Адольфу и Владу Цепешу, когда будете дома.
— Просто пытаюсь помочь вам перестать позориться, — сказала она, уходя.
— К вашему сведению: Элоиза — твердая десятка! — закричал он ей, хлопнув дверью.
— Я что? — спросила она, стоя в дверном преме ванной с обмотанным вокруг влажных волос полотенцем.
— Ничего, — сказал он стеснительно. — Ну так… поужинаем?
20:00 — Ну, поехали заново, — вздохнул Чеймберс, захлопывая дверцу, пока полицейские из дневной смены ускользали через пожарный выход. — Вы поспали?
— Немного, — ответила Маршалл. — Я просматривала старые файлы на случай, если мы что-то упустили. Вы?
— Недолго, — ответил он и, немного поколебавшись, продолжил: — Меня сегодня навестил детектив Истон, который на самом деле искал вас. Он расследует исчезновение великана ростом восемь футов с чем-то там.
— Великана?! — Ее мысли тут же заполнили жуткие изображения обещанной Робертом Коутсом скульптуры.
— Вы когда-нибудь бывали в «Торнби» в Харроу?
— Нет. А что такое?
— Это последнее известное местоположение пропавшего мужчины… Ваша кровь была обнаружена на месте преступления.
— Моя кровь? — Она выглядела потрясенной. — Это… Это невозможно.
— Разве? — знающе спросил Чеймберс, у которого было несколько часов на обдумывание этого. Его взгляд упал на ее руку.
— Разбитая мной статуэтка! — охнула Маршалл, понимая. — И он… оставил мою кровь с нее? — спросила она с отвращением. — Зачем ему это делать?
