Наоми улыбнулась:
— Такими темпами ты скоро сорвешь куш.
— Вот-вот, один выигрыш за другим.
Мы смотрели друг на друга чуть дольше обычного, потом она приблизилась, коснулась моей руки и вышла.
10
Я дождался Хаттона и попросил, чтобы меня провели к Адаму. Я ожидал, что охранник отведет меня в крыло «Е», как в прошлый раз, но он покачал головой:
— Парня вчера перевели.
Новость обнадеживала. Я последовал за ним.
По пути я размышлял о ссоре с Наоми. Она согласилась на эту работу, понадеявшись, что я порядочный человек, но я меньше чем за неделю избавил ее от этого заблуждения. Переломным моментом стали мои предполагаемые отношения с Луизой Янковски. Я с горечью подумал, что правда еще хуже.
Грязный шантаж и саботаж расследования с целью спасти собственную шкуру.
Новая камера Адама была на треть больше предыдущей. Когда мы подошли к зарешеченной двери, он сидел в очках в толстой оправе и читал при свете лампы. Увидев меня, улыбнулся.
— Пять минут, — бросил охранник, удаляясь по коридору.
Адам повернулся на стуле и всплеснул руками, будто говоря: «Ну, как тебе моя новая камера?»
— Похоже, ты поднялся по социальной лестнице, — сказал я.
— Скорее отошел от ее края. Спасибо.
— Благодари не меня, — многозначительно сказал я.
Адам кивнул, потом встал со стула и направился к внушительной стопке книг в углу.
— Надеялся, что ты еще зайдешь, — сказал он, возвращаясь с пухлым потрепанным томиком в мягкой обложке. — Решил, что тебе пригодится.
«Преступление и наказание». Книгу удалось протолкнуть между прутьями решетки. Я взял ее и улыбнулся.
— Уверен?
— Я начитался так, что до конца жизни хватит.
— Сколько тебе еще сидеть?
— Шесть лет, — ответил Адам. — Бывают хорошие дни, бывают плохие, так что если будешь поблизости… — Он снял очки, и я заметил, что фингал уже проходит.
Приятно было поступить правильно для разнообразия. Я поблагодарил его за книгу и собрался уходить. Почти дошел до выхода, и тут меня осенило.
Я вернулся к двери камеры и окликнул Адама, который уже снова уселся на стул с книгой:
— А где твоя татуировка? Ну, слеза…
— Я решил, что она мне без надобности, — отозвался Адам и в ответ на мое изумление пояснил: — Временная была.
Проходя через контрольно-пропускной пункт, я пересмотрел селфи-фото из телефона Блейка. Эстер с Мартином Виком. И вспомнил, где я ее видел.
11
«У Вэл» был скандально известной частной ночлежкой для бездомных в Ардвике
[19]. Впервые я услышал о ней от бродяг, когда начал работать в ночную смену. Они мрачно шутили, что в гробу и то спать удобнее.
И меньше вероятность, что тебя похоронят.
Название, пугающее сотрудников благотворительных фондов и попечительских советов и ненавистное службам экстренного реагирования. Заброшенный лабиринт из шестидесяти с лишним комнат, место, из которого удачей было уйти на своих двоих. За последние двенадцать месяцев оттуда поступили сотни вызовов в полицию. И это только вошедшие в статистику случаи алкогольного отравления, передоза, судорог у спайсовых наркоманов, ножевых ранений и даже насильственной смерти. Обитатели ночлежки постоянно менялись и не доверяли властям, поэтому то, что на самом деле происходило внутри, оставалось загадкой.
Я никогда не горел желанием это узнать, но после разговора с Адамом сообразил, где может скрываться Эстер. Я позвонил в Центральный парк, чтобы узнать, куда поместили бродяг из «Корнер-Хауса» после рейда.
Уже совсем стемнело.
Ночлежка представляла собой квартал четырехэтажных домов, стоящих бок о бок. Четверть из них закрывали строительные леса, судя по виду — уже давно. Не столько для ремонта, сколько для того, чтобы поддерживать дома в вертикальном положении. Замызганные лоскуты защитной пленки развевались на ветру. Признаков текущих работ не наблюдалось. Некоторые окна были заколочены листами фанеры, штукатурка фасада местами отвалилась, обнажив кирпичную кладку.
Входы в три из четырех подъездов наглухо запечатали железными листами. Остался только один вход, он же выход.
Я поднялся по ступенькам крыльца.
Сначала в нос ударила поразительная вонь. Будто кто-то кипятил белье в хлорке, нечаянно его сжег и пытался замаскировать запах табачным дымом. Таблички «Не курить» сорвали со стен или закрасили.
Что ж, тоже вариант.
Ковровое покрытие почти облысело и за десятилетия покрылось серым слоем мелкой грязи, так что первоначальный цвет было не различить.
— Кого ищете? — спросил администратор за стойкой.
Тяжелые брыли, багровое от выпивки лицо, выкаченное на конторку пузо. Он сидел за перегородкой из оргстекла, такой грязной, что в ней все расплывалось.
— Детектив-сержант Уэйтс, — представился я. — Ищу группу людей, доставленных сюда из «Корнер-Хауса».
— Ордер есть?
— Не нужен, когда ищешь подозреваемого в преступлении.
— И что за группа людей?
— Боюсь, списка имен у меня при себе нет, но с ними была женщина.
— Это несколько сужает круг поиска… — Администратор пролистал журнал учета жильцов. — У нас только одна женщина. В тридцать первой. Судя по тому, в каком виде она сегодня вернулась, стучать в дверь придется долго. Сюда, детектив.
Он провел меня через полутемную общую комнату, где пятеро или шестеро жильцов играли в карты и пили крепленое вино из бутылок. Стены покрылись желтым никотиновым налетом, в потолке зияла дыра от выдранной с мясом пожарной сигнализации. При виде меня жильцы замолчали, но среди них не было никого из «Корнер-Хауса».
Я пересек комнату и направился к лестнице в конце узкого коридора.
Поднялся по ней и пошел мимо людей, распластавшихся на полу у дверей, припертых огнетушителями. Из комнат доносились металлические трели рингтонов и обрывки разговоров.
Двери были такими же хлипкими, как дверцы туалетных кабинок. Замки сломали и заменили, потом процесс повторился, и теперь на дверях красовалось разномастье. Я постучал в комнату тридцать один.
Ответа не последовало, и я постучал по открытой двери тридцать второй комнаты.
— Кто там? — спросил мужской голос.
— Я ищу женщину из тридцать первой…
— Там стуком не обойдешься, приятель. Приползла пьяная в стельку, давно уже.
Я вернулся к двери и постучал снова. Ответа по-прежнему не было. Даром что хлипкая, дверь не поддалась. Я прошел по коридору и спустился к конторке за перегородкой из оргстекла.
