– У меня тоже такое ощущение, но ты права – мы должны проверять абсолютно всё. Я узнаю, может быть, нам дадут в подмогу кого-нибудь из местной полиции, чтобы заниматься Такером, а мы тогда сможем сосредоточиться на жертвах. Преступник выбирал их сознательно, и, если мы сможем определить, что связывает этих двух женщин, мы его вычислим.
– Двух?
– Я полагаю, пока что мы не можем считать Хармони жертвой Палача. Такер сказал, что она не говорила о смерти своей матери и вообще не выказывала почти никакой реакции. По-моему, вполне естественный отклик на психологическую травму. И у нее могла возникнуть мысль, что ей лучше исчезнуть. Я по-прежнему думаю, что Хармони, возможно, просто сбежала из дома.
– Мы оба понимаем, что это не так. Особенно после обнаружения ее телефона и ожерелья. А отсутствие реакции также может означать отсутствие сочувствия. Мать на протяжении многих лет спокойно смотрела на то, как над ее дочерью издеваются. Возможно, у девочки накопилось столько злости на нее, что она не испытывала боль утраты.
– Возможно, и все-таки мы должны отрабатывать все предположения до тех пор, пока у нас не будет полной уверенности.
– До тех пор пока мы не обнаружим Хармони висящей под потолком, ты хочешь сказать?
Наступило молчание. Наконец, остановившись на красный свет, Болдуин кашлянул.
– В настоящий момент нашим лучшим источником информации является Энджела Ривер. И тому, кто с ней близок, будет проще получить от нее то, что мы могли пропустить.
– Я с ней поговорю, – кивнула Ярдли.
Высадив ее у дома, Болдуин сказал, что перешлет ей материалы обоих дел Такера, чтобы она была в курсе.
– Я должен буду также отправить их и Кайлу Джексу, – добавил он.
– Понимаю. Ничего страшного.
– Если у меня что-нибудь будет, я тебе позвоню.
* * *
Когда Ярдли вернулась домой, Тэра лежала на диване, в футболке и шортах, и смотрела телевизор.
– Приготовила ужин, – не отрываясь от экрана, сказала она. – Он в духовке.
– Ты приготовила ужин?
– Просто решила быть хорошей.
Подойдя к дочери, Ярдли поцеловала ее в макушку.
– Я очень это ценю, дорогая. Но сегодня мы ужинаем в гостях.
– Вот как? И где?
– У Энджи.
Потянувшись, Тэра выключила телевизор. Ярдли ушла в спальню переодеться. Надев джинсы и блузку, она уселась на кровать, чтобы застегнуть сапожки, и тут в комнату вошла Тэра. Она остановилась в дверях, крутя в руках пульт от телевизора.
– В чем дело? – спросила Джессика.
– Ты о чем?
– Ты можешь меня читать, но это работает и в обратную сторону, моя маленькая мисс. Что стряслось?
– Я беспокоюсь насчет Энджи.
– Почему?
– Прочитала в «Сан» заметку об этом деле. – Тэра пожала плечами. – Как-то странно, что она осталась в живых, ты не согласна? Я хочу сказать, почему Палач не проверил ее пульс и не убедился в том, что она мертва? Слишком уж это удобно.
– Слишком удобно? – усмехнулась Ярдли. – По-моему, ты чересчур много смотришь сериал «Место преступления».
Тэра склонила голову набок, словно обдумывая, как лучше сформулировать следующую фразу.
– Ты обратила внимание на татуировку у нее на левом плече? Энджи сказала тебе, что она означает?
– Она сказала, это руна, означающая что-то в духе «тот, кто сам творит свою судьбу».
– Я тоже ее узнала, поэтому провела кое-какие исследования. Это не буквальный перевод. Буквальный перевод гласит следующее: «Тот, кто сражается с судьбой». Почему для Энджи это так важно, что она сделала такую татуировку?
– Может быть, Судьбой
[13] звали какую-то ее одноклассницу, которую она ненавидела?
– Я серьезно, мам.
Застегнув сапожки, Ярдли подняла взгляд на дочь.
– Я очень, очень признательна тебе за то, дорогая, что ты всегда заботишься обо мне. Но я сама могу за себя постоять. А от тебя мне нужно только то, чтобы ты полностью раскрыла свой потенциал. Вот почему я прошла через все это, Тэра. Работала на двух работах и училась, времени спать совсем не оставалось. Обходилась без еды, носила старую одежду с заплатками. Все это я делала, чтобы у тебя был шанс добиться в жизни чего-нибудь. Если ты и вправду хочешь мне помочь, будь счастлива и добейся всего того, чего, знаю, ты можешь добиться.
Тэра кивнула так, словно уже давно все это знала.
– Мы никогда не говорили по-настоящему о том, что произошло с Уэсли.
Ярдли внимательно посмотрела на свою дочь. Сильный внешний фасад, за которым скрывается пламенный ум, но также и беззащитная ранимость. Тэра до сих пор не знает, кто она и какое место займет в мире, и со скоростью сто миль в час несется навстречу взрослению. Принужденная к этому чудовищем-отцом и матерью, впустившей в свою жизнь его двойника…
– Не нужно говорить об этом. Что было, то было. И незачем к этому возвращаться. Но, Тэра… чтобы больше никогда. Я не хочу, чтобы ты даже просто знала о моих делах, так что прекрати читать о них в интернете. Сосредоточься на учебе и работе.
Тэра бросила пульт на кровать.
– Знаю. Но… ты – это все, что у меня есть.
Тэра произнесла это с тоской, пронзившей Джессике сердце. Она потянулась к дочери, но та уже развернулась и вышла из комнаты.
* * *
Дом находился в центре города, недалеко от бульвара. Два этажа, большая лужайка, подъездная дорога в форме подковы со стоящим перед крыльцом «Мерседесом».
– Красиво, – заметила Тэра, когда они направились к входной двери. – Если заводить друзей, то только богатых, правильно?
Они поднялись на крыльцо, и Ярдли сказала:
– Веди себя хорошо, моя маленькая мисс.
– Что, ты боишься, я напьюсь и набью кому-нибудь морду?
– Иногда ты просто развлекаешься, играя другими людьми. Вселенная наделила тебя блистательным умом не для того, чтобы играть людьми. Так что, пожалуйста, только не здесь.
– «Вселенная»? Ого, кажется, ты и правда проводишь с ней слишком много времени…
– Просто веди себя хорошо. Пожалуйста.
Ярдли позвонила. Дверь открыл мужчина в белой рубашке. Стройный, с темными вьющимися волосами, он чем-то напомнил консервативного политика. Ярдли представляла себе ухажера Ривер совсем не таким.
– Должно быть, вы Джессика, – сказал он, протягивая руку. Ярдли пожала ее. – И Тэра, верно?
– Точно, – фальшиво улыбнувшись, подтвердила Тэра.
