Ева неопределенно хмыкнула. Не было смысла объяснять, что она не знает, как это бывает. Мать ее мужа была вынуждена выпустить сыночка из-под своей опеки очень, очень давно.
– А вот у нас с Лоис никаких проблем не было. И вы не подумайте, что она не любила своих детей! Просто она умела держать свою любовь в разумных пределах. Она была веселая, умная, у нее была своя жизнь. Она любила своих детей и внуков, любила меня. – Лии пришлось долгим вздохом перевести дух. – Джеф и его сестра… да все мы, в сущности, просто раздавлены этим ужасом. Она была совсем еще не старая! Она была здорова, полна энергии и сил. Посмотришь на нее и думаешь, что такие женщины живут вечно. Но потерять ее подобным образом… это какое-то безумие. Это бесчеловечно! Ну ладно… – Лия вновь судорожно перевела дух. – Я думаю, вам все это известно. Вы не за тем сюда пришли.
– Я понимаю, как вам тяжело, миссис Грегг, и ценю то, что вы смогли уделить мне время.
– Да я все что угодно сделаю, мир переверну, чтобы помочь вам найти ублюдка, который сотворил такое с Лоис. Я не шучу!
Ева видела, что она не шутит.
– Вы с ней часто общались, как я понимаю.
– Два-три раза в неделю. Мы часто встречались, вместе ужинали по воскресеньям, ходили за покупками, устраивали девичники. Мы были подругами, лейтенант. Мы с Лоис… Кажется, я только сейчас поняла… Она была моей лучшей подругой. О черт! – Лия вскочила и достала бумажный носовой платок. – Я не буду плакать. Это не поможет ни ей, ни Джефу, ни детям, если я разревусь. Дайте мне только секунду.
– Не спешите.
– Завтра у нас отпевание. Лоис не хотела ничего официального и тоскливого. Она часто шутила на эту тему. «Когда мой час придет, – говорила она, – я хочу, чтобы отпевание было красивым, а главное, коротким. А потом откройте шампанское и устройте вечеринку. Отпразднуйте мою жизнь». Вот так мы и хотим поступить: ведь она сама этого хотела. Только никто не думал, что это будет сейчас. Никто не думал, что у нее будет такой конец. Не знаю, как мы сумеем это пережить. – Лия снова села. – Ну ладно, я знаю, что с ней сотворили. Джеф мне сказал. Он хотел меня поберечь, но не выдержал и все выложил. Из него просто полилось, так что я все знаю. Можете меня не щадить.
– Должно быть, она вас очень любила, – Пибоди впервые за все время подала голос, и ее замечание вызвало новый прилив слез у Лии.
– Спасибо. Так чем я могу вам помочь?
– Она носила кольцо на третьем пальце левой руки.
– Да, она считала его своим обручальным кольцом, хотя они с Сэмом формально не были женаты. Сэм был любовью ее жизни. Он погиб несколько лет назад в дорожной аварии, но она продолжала носить кольцо.
– Вы можете его описать?
– Конечно. Золотая полоска, выложенная маленькими сапфирами. Пять маленьких сапфиров, потому что он подарил ей кольцо на пятую годовщину. Очень простое, строгое, классическое кольцо. Лоис не любила вычурных драгоценностей.
Лия на минуту умолкла, задумалась, и Ева увидела по лицу, что наконец-то до нее дошло.
– Он его взял? Он забрал кольцо? Этот ублюдок, этот гнусный сукин сын! Она так дорожила этим кольцом!
– Тот факт, что убийца забрал кольцо, может помочь нам его изобличить. Когда мы найдем кольцо и найдем того, кто его взял, вы сможете опознать кольцо без тени сомнения. Это поможет нам выстроить дело против преступника.
– Ну хорошо, хорошо. Спасибо вам. Теперь я буду об этом думать именно так: кольцо поможет его засадить. От этого становится вроде бы легче.
– Она не упоминала, пусть даже вскользь, – спросила Ева, – что она с кем-то познакомилась, встретилась, что по соседству появился какой-то новый человек?
– Нет.
Блок связи на кухне Лии подал сигнал, но она не обратила на него внимания.
– Ответьте, – предложила Ева, – мы подождем.
– Нет, это кто-то хочет выразить соболезнования. Звонят все, кто ее знал. Но наш разговор важнее.
Ева задумчиво склонила голову набок.
– Офицер Пибоди права. Должно быть, она вас очень любила.
– Если бы такое случилось со мной, она сделала бы для меня все. Поэтому я тоже сделаю для нее все, что смогу.
– Тогда подумайте хорошенько. Кто-то, с кем она могла познакомиться за последние несколько недель.
– Она была очень общительна. Ей ничего не стоило разговориться с незнакомым человеком, стоя в очереди к кассе в магазине или, скажем, в метро. Она бы не стала об этом упоминать, если бы только в разговоре не выяснилось нечто из ряда вон выходящее.
– Расскажите мне, куда она обычно ходила, какой дорогой. Меня интересуют ее привычки, повседневный распорядок. Нечто такое, что человек, который ее выслеживал, мог бы использовать, чтобы определить, что она будет одна в квартире в воскресенье утром.
– Хорошо, я попытаюсь.
Лия начала вспоминать основные маршруты Лойс. Ева стала записывать. Обычная жизнь, хотя и деятельная. Занятия в фитнес-центре три раза в неделю. Посещения парикмахерской раз в две недели. Закупка продуктов в супермаркете по пятницам. По четвергам встречи с подругами: ужин, поход в кино или в театр. По понедельникам добровольная работа в детском саду по соседству. Почасовая работа в модном дамском магазинчике по вторникам, средам и субботам.
– Иногда она встречалась с мужчинами, – добавила Лия, – но в последнее время редко, ничего серьезного у нее не было. Я же говорила, Сэм был любовью ее жизни. Если бы ее кто-то заинтересовал хоть немного, она бы мне сказала.
– Покупатели в магазине? Мужчины?
– Конечно, она иногда рассказывала – с большим юмором! – как в магазин приходят мужчины и бросаются к ее ногам, умоляя помочь им подыскать какой-нибудь подарок жене или подружке. Но в последнее время она ничего такого не говорила. Хотя погодите. – Лия замерла. – Погодите, я вспомнила, как она что-то говорила о мужчине, с которым столкнулась, когда покупала овощи. Это было пару недель назад. Она сказала, что он никак не мог выбрать помидоры или что-то в этом роде. – Лия потерла виски, словно пытаясь подстегнуть свою память. – Она помогла ему выбрать овощи и фрукты, это как раз в ее духе. Она упомянула, что он одинокий отец, недавно переехал в Нью-Йорк со своим сынишкой. Он был обеспокоен, не знал, где найти хороший детский сад, и она рассказала ему про «Детское время» – это тот садик, где она работала на добровольных началах. Дала ему всю информацию. Ну и его, конечно, расспросила, что у него и как. Лоис сказала, что он красивый парень, заботливый отец, только выглядел неприкаянным. Она надеялась, что он зайдет в «Детское время», хотела познакомить его с тамошней воспитательницей, которую хорошо знала. Господи, как же она его называла? Эд? Эрл? Нет-нет, Эл. Точно, Эл.
– Эл, – повторила Ева. Это короткое имя словно ударило ее ощутимым толчком.
